Станислав Буркин - Волшебная мясорубка
– Положительно, – сразу ответил Франк. – А кого заведем?
– Ну, давай, для начала, овцу приобретем, – деловито предложил Вильке. – А потом – как дело пойдет. – Тут он чихнул и потрепал себя за нос. – Ой, Франк, похоже, я все-таки простудился. Опять карга старая горчичниками и банками пытать начнет. Знаешь, эта Каздоя в таких делах еще почище госпожи Кольбе. А вообще, они даже чем-то похожи. Может, сестры. Я это сразу подметил.
После обеда они испугались, что Франка наверняка потеряли в трактире, где ему на время лечения была отведена комната. Ведь все это время о нем многие заботились. За больным ухаживала хозяйка заведения и ее дочка, и гномы, и даже сам волшебник, наместник дракона.
Коря себя за этот проступок, мальчики, как ошпаренные, выскочили из дома и помчались на велосипеде с горы к трактиру. Теперь за рулем был Вильке. Друзья выкатили на набережную, пролетели вдоль берега, по мостику и проехали мимо того места, где все еще играли ребятишки.
– Га-га-га! – смеясь, загалдели те, припоминая Франку гусей.
Он, не оборачиваясь, помахал им рукой. Вскоре дорога пошла в гору, все круче и круче. Вильке пыхтел и привставал на педалях.
– Давай поведу, – предложил Франк.
– Нет-нет, – отказался Вильке. – Мне нужно немножко жирок согнать.
Наконец, он сдался.
– Согнал? – подзадорил его Франк.
– Нет, – признался Вильке. – Просто не могу.
Они слезли и, ведя велосипед рядом, пошли в гору пешком. Впереди уже виднелся зеленый холм с яблоневым садом, а над ним – широкая рыжая крыша трактира.
– А, бросай здесь, – сказал Вильке, махнув на велосипед, когда они сходили с дороги.
– А может, я обратно так же, через окно, залезу? – немного разволновавшись, предложил Франк. – Может, еще и не заметили, что я пропал.
– Не дури, от тебя, наверное, на пять минут отошли, – сказал Вильке. – Странно только, что о твоей пропаже не оповестили меня.
Вильке остановился, его осенила какая-то идея.
– Слушай, Франк, – сказал он, – а давай-ка их разыграем. Полезай-ка ты, и в правду, через окно и ложись в кровать.
Франк понял замысел друга. Они перелезли через забор, и пошли по саду. Больной забрался на то же дерево, по которому спускался, и заглянул в окошко.
– Ну, что там? – шепотом спросил Вильке.
– Пусто, но кто-то прибрался, – отозвался Франк.
– Полезай и притворись спящим, – сказал Вильке.
Франк пополз по толстой ветке дерева, отворил маленькие створки и ужом проскользнул в комнатку. Вильке, невинно посвистывая, пошел по саду вокруг трактира.
«Странно, – подумал он, – почему так тихо? Дело уже к вечеру, и в трактире должно быть полно народу».
С другой стороны к парадному входу трактира через темную рощу тянулась ровненькая ухоженная аллея. Она заворачивала вправо и там, в тени черемух, выскакивала вниз на тракт, ведущий в Кругозёр. С фасада трактир с вывеской «Друзья дракона» не выглядел захолустным – напротив, вполне достойным заведением на каком-нибудь высокогорном курорте.
Дзынь-дзынь! – позвонил Вильке в колокольчик. Тишина. Он позвонил еще раз.
– Подождите минуточку, сейчас открою! – послышался сильный голос хозяйки.
Вильке тут же принялся судорожно прихорашиваться. Наконец за дверью послышались шаги, и он, бодро выдохнув, вытянулся по стойке «смирно».
Дверь открыла полная симпатичная дама в пышных деревенских юбках, с умным лицом.
– Здравствуйте, госпожа Изольда, – важно поздоровался Вильке и по-рыцарски помахал перед собой соломенной шляпой.
– Здравствуй-здравствуй, Вильке! – иронично поклонилась хозяйка. – Проходи-проходи. Пойдем наверх. Должна сказать, что в нашем заведении творятся невероятные вещи.
Они стали подниматься по парадной лестнице.
– А в чем дело, госпожа Изольда? – по-деловому поинтересовался Вильке.
– Видишь ли, твой друг… как его? Франк! В общем, он сегодня с утра исчез. Я послала Марлену спросить у местных ребятишек, не видели ли они странного юношу. Те ответили, что видели, как какой-то взрослый мальчик в ночном колпаке прошел через мост к озеру. Ну, я сразу поняла, что он пошел к тебе, успокоилась и послала сороку Лили подсмотреть в окошко, чем вы там занимаетесь. Сорока сказала, что у камина беседуете. Тогда я решила, что вам есть о чем поболтать. А теперь вот посмотри, что получилось.
Она отворила дверь комнаты, и Вильке взорвался смехом. Перепуганный Франк в ночной рубашке стоял на комоде, а с пола на него рычал огромным рыжий колли.
– Франк, слезай! – сказал Вильке. – Кого ты испугался? Это же Лорд, добрейший и умнейший в мире пес.
– Но, Вильке, он же на меня рычит! – испуганно пожаловался Франк.
Пес повернулся и сказал:
– А как на него не рычать, когда он меня, шотландского лорда, шавкой обозвал.
– Мама! – выкрикнул Франк и спрыгнул на кровать. Подлетев на пружинах, он кубарем свалился на пол.
Пес гавкнул и двумя прыжками настиг его.
– Лорд, фу! – хором закричали хозяйка и Вильке.
Они подбежали и стащили рычащего пса с Франка.
– Ай-яй-яй, – укоряла колли хозяйка. – Это так-то ты встречаешь гостей! А еще пес-метрдотель называется. Ладно, все уже заждались вас. А ты, Лорд, пойди, переверни табличку. Пора уже и посетителей принимать.
– И все-таки, как твой дружок вновь оказался в комнате? – спросила женщина, косясь на Франка.
– Ну, если владыка Сергиус и отказался взять меня в подмастерья, – объяснил Вильке, – то вовсе не потому, что я ничего не смыслю в волшебстве. Старый попросту испугался, что я быстро его переплюну. Могу и кастрюлю воды одним взглядом вскипятить. Хотите?
– Ну, это мы еще проверим, – смеясь, пообещала Изольда. – А теперь, что касается твоего друга…
Добродушная женщина представилась и предложила Франку нормальную свежевыглаженную одежду.
– У вас пять минут на переодевание – и марш в зал, – сказала она и прикрыла за собой дверь.
В комнате стало мрачно и тихо. Франк сел на кровать и повесил голову.
– Ты, чего это, дружище? – озабоченно спросил Вильке.
– Ничего, Вильке, – тихо ответил Франк, – просто я все понял.
– Что ты понял? – насторожился Вильке.
– Мы во сне, Вильке. В странном, долгом сне.
– Какой же это сон, Франк? Что ты говоришь, дурень? Я же тут уже много дней живу.
– Тебе это кажется, – сказал Франк. – Во сне почти всегда думаешь, что это реальность, и у сна есть свои, такие же ненастоящие воспоминания. Может быть, это все из-за газа?
– Франк, бедняга, – пожалел его Вильке, сел рядом и стал серьезным: – Я стараюсь не сильно-то задумываться по этому поводу. Напротив, я хочу верить, что все что было, ушло навсегда. А если это сон, то давай пропоем его, как хорошую песню.
– Ты прав, – печально согласился Франк, – конечно, ты прав.
– Пойдем вниз, – позвал Вильке и встал. – Там сейчас наверняка весело будет.
– Ну, пойдем, – взбодрившись, согласился Франк.
Внизу было злачное провинциальное заведение с мелкими оконцами, под самым потолком, чуть светящимися из-за плотных штор. Куда больше света в полутьме зала давал громоздкий камин. Занято было только два столика. За одним из них сидели пятеро деревенских мужиков, которые громко смеялись, потягивали пенное пиво из огромных кружек с откидными железными крышками, курили и разделывали вяленую рыбу. За другим, в темном углу, сидели самые настоящие гномы. Вели они себя потише, но тоже весело: пили, курили, смеялись и кривлялись. Одеты они были, как и полагается, в пестрые кафтаны с отброшенными назад капюшонами. Маленькие, кряжистые, бородатые, некоторые лысые, а некоторые, напротив, с пушистой шевелюрой, как у одуванчиков, все они производили впечатление зрелых и довольно солидных персон.
– А вот и мои друзья, – сказал Вильке, подводя Франка к гномьему столику. – Знакомьтесь, уважаемые гномы, это и есть Франк.
– О! Нам много о вас рассказывали, – наперебой воскликнули гномы. – Вы присаживайтесь, присаживайтесь, молодой человек.
– Знакомься, – предложил Вильке. – Это Гоэн.
– Я не Гоэн, я Коэн, – с укором поправил его гном.
– Ой, прости, Коэн, – извинился Вильке. – А это вот Соэн.
– Я не Соэн, я Оэн! – засмеялся Оэн.
– Ой, прости, Оэн, – вновь извинился Вильке. – Ну, а это сам Зоэн.
– Я не Зоэн, я Жоэн.
– Прости Жоэн. А это наш Поэн.
– Сам ты, Поэн! Поэна вообще здесь нету. Это я как раз Зоэн.
– Ну, извини, Зоэн. Вечно я тебя с кем-то путаю. А это наш дорогой. Э… Гоэн.
Гном взорвался смехом и прохрипел:
– Ой, не могу! Ну, я ж сейчас со стула упаду. Я же Соэн!
– Ах, да! Точно, Соэн, – опомнился Вильке. – Ну, раз ты Соэн, то Фоэн у нас ты. Вот видишь, Франк, все просто.
– Ну ты, толстопуз, даешь! – возмутился гном. – Я – Гоэн.
– Да-да, конечно, ты не Фоэн, а Гоэн. Вот же он сидит – дорогой Фоэн.
– Ура-а-а! – хором вскричали гномы, а последний, угаданный, вскочил прямо на стол и начал отплясывать на нем в своих деревянных башмаках.
