Дмитрий Манасыпов - Район : возвращение
Поразительных размеров оказалась зверюга, с места рванувшая к нам. Было заметно, что урсус немолодой, шерсть отливала густым серебром, ведь живут они не так уж и долго, лет пять-восемь от силы. Учёные, с которыми мне доводилось общаться, в один голос заявляли, что это де от бешеного метаболизма и размеров. Не знаю, правда это или нет, но медведь был стар, покрыт шрамами и проплешинами, с подпаленной во многих местах свалявшейся шубой. Когти взрыли землю, перемешанную с густым ковром много лет опадающих листьев, подняв в воздух целый шквал из комков и гниющих веток. Пасть, в которой могла поместиться вся передняя часть Скопы, раззявленная, ревущая, с летящими в стороны комками то ли слюны, то ли слизи, откровенно ужасала. Вот это я и успел заметить, автоматически отскакивая с возможной траектории его движения. Урсус, до которого было метров сто пятьдесят, уже перекрыл половину расстояния.
Гулко хлопнуло, тварь мотнула громадным лбом, взревела и не упала. Скопа успела выстрелить ещё раз, разворотив ему правый глаз и вызвав очередной взрыв гневного рыка и рычания, и лишь потом откатилась в сторону. Ну а нам, волей – неволей, пришлось открыть огонь, наплевав на конспирацию.
Вы представляете себе всю мощь огня из одного РПК калибра семь-шестьдесят два и пятерых таких же "калашей", да в упор, да так нажимая на спуск, что очереди слились в одну? Вот-вот, но медведь рухнул лишь прямо перед нами, нашпигованный пулями, с разодранной в клочья шубой спереди, но до последнего давший нам возможность понервничать.
– Однако же… – Присвистнул Точинов, разглядывая урсуса с явно заметным жадным блеском в глазах… учёный, ага. – Вот это экземпляр, скажу я вам. Мне доводилось видеть куда как меньшие по размерам. Какой рост костной и мышечной масс, да…
– Полюбуйтесь, ещё так с несколько секунд. – Сдобный вздохнул. – Ну не дураки мы, а? ПБС никто не додумался взять, вот ведь. Вот сейчас к нам и ломанутся наши друзья из местного "Гринписа", да с нечеловеческими воплями. Рвём когти, ребят!
– Сдобный? – Точинов неожиданно улыбнулся. – А не человеческие вопли не такие: э-г-е-г-е-й, б-л-я-а-а-а?!!
– Ага… – Сдобный кивнул головой. – Вот точь-в-точь такие.
И мы рванули, стараясь оставить позади как можно больше расстояния между нами и Периметром. Здесь нет хороших дорог, и ловушек достаточно, но кто знает, как мы нужны нашим преследователям, тот не удивится факту преследования нас на бронетехнике. А это, скажу я вам, ну его в баню просто.
Барин, в темпе бегущий впереди, вновь достал свой диковинный агрегат, каким-то образом умудряясь смотреть и на его экран, и под ноги. Казак, немедленно оказавшийся рядом, смотрел за двоих, прикрывая его своим стволом. Сокол, Сдобный, в середине профессор, мы со Скопой, и Чугун с РПК замыкающим. Прям как в старые добрые времена, и лишь Большого не было. Надёжного, могучего, никогда не унывающего…
– Стоять! – Барин затормозил, чуть не упав. – Доброе утро, ребят, две штуки, прямо перед нами.
Етит-колотит, началось! "Доброе утро", одна из самых поганых аномалий-ловушек, которой без разницы то, кто в неё попадёт. Почему утро и почему доброе? Да потому что как говорит старая рейдерская быль, когда у одного из первых бродяг рано поутру на глазах в клочья разнесло здоровущего цербера, то никаких других слов у него просто не нашлось. "Вот те и с добрым утром…" – именно так, как утверждают фольклорные источники, он и пролепетал, выблёвывая остатки завтрака.
Увидеть её, ловушку, невооружённым взглядом не очень-то просто. Чёрные точки, которые образовывают эту убийственную прихоть Района, хорошо заметны на открытом пространстве, но никак не в лесу. Помог ли Барину его чудо-агрегат, или просто брат-бродяга обладал тем самым специфичным рейдерским чутьём со зрением, это меня волновало мало. Больше волновали сами ловушки и то, что Сдобный сумел таки накликать беду. Сзади громко выла турбина специально под нужды Района модифицированного бронетранспортёра. И не одна, если судить по тому, что в гул вплетался редкий чих двигателя, но сам вой не прекращался, а лишь ослабевал.
– Мать их за ногу! – Сокол, чуть не влетевший в громаду Казака, выматерился. – Рассыпаемся, или попробуем вместе оторваться?
– Пополам и в стороны. – Сдобный оглянулся. – Скоро здесь будут. До Черты немного, встретимся после неё, возле самого посёлка.
– Понял. – Сокол махнул рукой своим и двинулся влево.
Твою-то кочерыжку, нехорошо это. Надо и отрываться и потом обязательно встречаться, иначе наш поход начинает превращаться в то самое, что было с псевдо-журналистами, а зачем оно нам? Если мы сможем, каким-то чудом, дойти до Ковчега и там встретить тех, кто повезёт, или понесёт сюда тот самый катализатор, то не думаю, что чем нас будет меньше, тем нам будет проще. Почему-то прямо сейчас уверен, что на счету будет каждый человек, так как там будут и "пуритане", и Изменённые, и, скорее всего с Той стороны будет целая депутация под прикрытием взвода, как минимум, спецназа. И тут такая ситуация, вот половик меховой, вздумалось тебе у нас на пути с ума сойти!!!
Сдобный пошёл первым, оставив Скопу прикрывать Точинова и доверив мне тыл нашей вполовину уменьшившейся группы. Поступил он правильно, ведь сестрёнка у меня, конечно, самый лучший стрелок в Районе, но вот проводник из Сдобного намного лучше. Это я вам говорю как рейдер, истоптавший с ним здесь всё вдоль и поперёк.
– Слева на одиннадцать часов. – Динамик передал его голос. – Там три берёзы, на них смотрите, видите?
Вижу, как же не видеть? Точно, "с добрым утром", она самая. Мелкие точки убийственного роя частиц, которые разом накидывались на того, кто по собственной глупости оказывался прямо в их центре. Бесшумные убийцы, висящие в воздухе на уровне роста баскетболиста, и зачастую именно из-за этого и незаметные. Молодец, брат, сказал как раз вовремя.
Громко застучало там, где мы были несколько минут назад. Нам пришлось рухнуть на землю прямо там, где мы и стояли. А что, калибр в четырнадцать с половиной миллиметров это не шутка. Даже здесь, где стволы натыканы тесно, всё равно какой-нибудь снаряд запросто может пройти между ними и попасть куда-нибудь. Без разницы куда, один хрен – сразу кирдык. Руку, ногу, голову просто оторвёт, а тело, если попадёт в корпус, может и пополам сломать, знаю, проходили. Вот и приходилось лежать, вжимаясь в плотный, парящий и воняющий ковёр из всякой гнили, которая ещё не скоро превратится в сухую труху.
– Для порядка работают, сволочи. – Скопа вздохнула. – А так шли хорошо, да, брат?
– Угу… – Я был с ней полностью согласен, начало рейда было очень впечатляющим. Даже потрясающе впечатляющим, я бы так сказал. И очень плохо, что оно так быстро закончилось.
Спустя несколько мгновений наводчик, который сейчас палил в белый свет как в копеечку, наконец-то перестал расходовать казённые боеприпасы. Очень осторожно и аккуратно Сдобный прополз вперёд, увидев поваленное сухое дерево, за которым густо рос чилижник. Забрался туда и помахал нам, чтобы мы не тратили время зря. Он всё сделал очень правильно, потому что сейчас на несколько сот метров перед собой, пользуясь тем, что Черта ещё не создаёт помех, в броневиках работали детекторы движения и сканнеры, прочёсывающие местность. Нужно было затаиться на какое-то время, и тогда, если повезёт, преследователи либо пойдут дальше, либо могут расслабиться.
Точинову было не так легко как нам, ползти по-пластунски. Возраст, лишний вес и одышка, которую легко было угадать, ему очень мешали. Но он старался и справился, изобразив из себя сухопутный эквивалент большого тюленя-сивуча, стремящегося попасть в незаметное место. Мы со Скопой последовали их примеру, перевалив через толстый ствол сверху и вжавшись в пахнущие сыростью прелые листья.
Сейчас нужно было лежать как можно более тихо и спокойно. Если за нами пришли "бэтэры" моей бывшей группы, а так оно и могло быть, то это серьёзно. Тем более, что тот самый чих одного из движков показался очень знакомым, и если это не "четыреста пятая" коробочка, то грош мне цена. Аппаратура слежения и обнаружения на всех бортах нашей ГБР стояла новая, без попыток коммуниздения всего, что хотелось. И очень хотелось верить в то, что из всей группы сейчас там, где валяется туша урсуса, есть только механики, что парни просто не пошли, узнав про то, кого следует задержать. Мне очень не хотелось бы стрелять в тех, с кем не так давно выполнял свою работу.
Сдобный очень аккуратно отстегнул карман бокового подсумка и достал ту же самую, что и у Барина, электронную финтифлюшку. Раскрыл её лепестки и приподнял над бревном, смотря на экран. Я попробовал выгнуть шею так, чтобы оценить работу диковинного для меня чуда инженерной мысли.
Принцип работы стал понятен быстро. Аппарат, судя по всему, был не просто датчиком движения, а настраивался на несколько диапазонов, в том числе и на какой-то очень продвинутый тепловой. Во всяком случае, даже отсюда, с расстояния в пару сотен метров и густые заросли на экране всё же мерцали красные двигающиеся пятна на фоне двух больших и застывших. Да, дела и делишки, брат Пикассо. Круто нас обкладывают, ничего не скажешь. Так, глядишь, под предлогом поимки группы лиц, что по сговору изничтожила с какого-то перепуга дядек в больших званиях, запустят и "гребёнку". И тогда не знаю, как мы сможем сделать то, что собирались. Про что, кстати, мне так и не стало до конца ясно. Ну, дойдём мы до этого "Ковчега", который, как стало понятно из объяснений Профессора, находится в районе Осиновки. Вот тоже… сколько раз там ходил, и думать не думал, что там есть что-то подобное. Век живи, и век слушай, что Изменённые между собой говорят. И ведь было что вспомнить, сейчас, зная нужную информацию.
