Борис Орлов - Будь готов!
К нам боязливо приближается человек семь-восемь. Все бородатые, так что возраст определить трудно. Одежда — не очень, ну да это — дело поправимое. Сейчас выродней разденем, отстирают, ушьют и ладушки…
— Эта… Подобру-поздорову, ребятушки!
— Здравствуйте, товарищ, — дипломатично отвечаю я и привычно салютую. — Скажите, вы в этой деревне … командир? Или кто?
Бородач мнется, затем интересуется:
— А вам, ребятушки, для чего? Ежели вы дань, так мы этим все снесли — это и забирайте. А только по справедливости было бы чуток скостить: вас же почитай вдвое меньше будет. Вам столько и не съесть…
Он что, нас за выродней посчитал?! Да я его!.. Неимоверным усилием воли беру себя в руки, улыбаюсь:
— Вы, товарищ, верно недопоняли: мы — не выродни, и ничего у вас брать не собираемся. Если вы согласитесь обменять на что-нибудь трофеи: оружие, одежду, лошадей — мы с удовольствием обсудим это с вами или с командиром вашей деревни.
На лице бородача отражается усиленная работа мысли, а потом он внезапно спрашивает:
— А вы сами-то кто будете?
— Мы, товарищ, пионеры из Пионерской Республики. Поисковое звено. Я — командир звена, старший звеньевой Малов Алексей. А вас как зовут?..
…Он до самого конца не верил в то, что сейчас произойдет. Ну повесить, расстрелять, утопить, на кол посадить, наконец — да мало ли этих способов убийства! Но чтобы из него сделали животное?! Разве так можно?!!
И только тогда, когда двое здоровяков в красных шейных платках поволокли его к большой деревянной лавке, от которой в этот момент отвязывали Рыжего, зажимавшего руками окровавленный пах — только тогда он понял, что это — на самом деле. И заорал так, что люди на площади шарахнулись в стороны.
Его ловко прикрутили к лавке и над ним склонились два человека в марлевых повязках на лицах. Один из них похлопал его по щеке:
— Не дергайся, дурашка. Больно не будет…
…Мы лежим на чистых простынях, под настоящими одеялами. Мы отмылись в банях, нам постирали и зашили одежду — всем, даже девчонкам! Нас накормили вкусным, горячим ужином — с наваристыми щами, пирогами и домашним квасом. Правда часовых я все равно выставил: пятеро выродней все же ушли. Да и кто его знает, что у этих деревенских на уме?
Во время операции над выроднями, которую, как и всегда, проводили показательно, многие из местных жителей испугались, даже плакали, вроде… Хотя живых выродней, после того как их сделали мирными — молодцы санитары, только один умер! — они у нас взяли. Обменяли каждого на мешок муки и десять килограммов ветчины.
И вообще: ведут они себя непонятно. Наших мальков называют «сиротинками», хотя у них, почти у всех, хоть один из родителей жив. А нас — «минусовиков» — почему-то именуют «зверьми» и «беспамятными». А еще они тут в бога верят. Говорят, что им нас бог послал.
Мы пытались им объяснить, что бога — нет, что это только сказки, а есть Вожди Пионерии, которые создали нашу Республику, и если нас кто и послал, так это они и их наследники — Объединенный Совет Дружин. А местные только вздыхают и говорят что мы — еще дети! А какие же мы дети, если этих выродней мы побили, а они — не смогли? Кто же из нас тогда «дети»?
Вот с такими мыслями я проваливаюсь в сон…
Часть 2. Очарованный странник
Глава 1
В Логиново мы провели на отдыхе четыре дня. Правда, «на отдыхе» — это сильно сказано… Мы выясняли у местных дислокацию соседних населенных пунктов, наносили на карту изменения местности, возможные маршруты, границы опасных зон. Пополняли свои запасы, отчаянно торгуясь за каждый патрон и каждую пуговицу из трофеев. Проводили политинформации для детей, подростков и молодежи пионерского возраста, устроили курсы ликвидации технической и боевой безграмотности. А некоторых и просто учили читать и писать! Ничего себе «отдых»!
В конце нашего пребывания в деревне мы в торжественной обстановке приняли семнадцать человек в пионеры, помогли избрать председателя совета отряда и назначить санитаров, юннатов, следопытов, юнармейцев. Тяжелее всех пришлось Негуляеву, которому предстояло собрать хотя бы минимальное тимуровское звено из трех человек и назначить старшего. Но он справился, как и положено тимуровцу…
Было немного странно, что из почти полутора сотен ребят и девчат подходящего возраста, в пионеры пожелало записаться менее двух десятков, но… Деревенские жители, словно забыв, кто избавил их от выродней, всеми силами препятствовали своим детям не то, что вступать в ряды Пионерии, а даже просто общаться с нами. Дело дошло до того, что одного паренька, который, кстати, стал одним из тимуровцев, пришлось отбирать у родителей под угрозой оружия. И предупредить слегка побледневшего бородача, что если он только попробует выполнить свою угрозу относительно физической расправы с сыном, то мало ему не покажется. И всей деревне — тоже…
Покидали Логиново мы не одни. Вместе с нами, правда, в противоположном направлении, уходила делегация логиновских пионеров сводного отряда им. Гавроша. Мы не рискнули присвоить новому отряду имя настоящего пионера-героя — не наше это дело! Пусть с новичками Объединенный Совет Дружин разбирается. Там и решат, чье имя присвоить новому образованию. Тут в округе еще деревень десять-пятнадцать, так что есть смысл прислать сюда отряда три-четыре юнармейцев — помочь местным строить светлую жизнь. Так мы в письме и написали. Местные ребята поддержали нас обеими руками и клятвенно заверили, что на обратной дороге нас встретит не какая-то деревенька Логиново, а настоящая полноправная Дружина.
Мы тепло попрощались, и они ускакали на конях по разведанному нами пути. А мы, оставив позади себя новый пионерский отряд, передав ему на вооружение два десятка автоматов, три пулемета и два РПГ, отправились дальше.
За четыре дня мальки отъелись на горячей пище, мы все отмылись в горячей воде, а наши вьючные лоси откормились зерном. Так что, по выходу из деревни я отдал приказ идти по четырнадцать часов в день, заменив обед перекусом на ходу. Пеммикана и икры у нас достаточно — можно обойтись и без дневной стоянки.
Плюсовики честно выдержали четыре дня такого темпа. Но на пятый пришлось сделать дневку на отдых — санитары доложили, что большинство мальков измотаны до крайности. Так что сегодня с утра — отдыхаем!
На завтрак была каша — настоящая, перловая, сдобренная настоящим свиным салом, а не надоевшими всем хуже горькой редьки глухарями или рябчиками. Кроме каши, я разрешил сварить вместо чая, желудевый кофе с засахаренным медом и велел раздать всем по куску хлеба с ветчиной. Очень, знаете ли, бодрит, если хорошая еда, да еще и с раннего утра…
После завтрака мальки разбрелись двойками-тройками по лесу — поискать ягод или чего-нибудь свеженького к ужину, а мы: я, Негуляев, Тихонов, Сергиенко, Логинова, Семенова и старший из наших санитаров Женька Самохин устроили маленький военный совет — как пойдем дальше?..
…По сообщениям местных жителей, любая попытка прорваться через Москву обречена на провал. Неясные слухи о каких-то окончательно опустившихся личностях, якобы обосновавшихся в подземельях московского метрополитена под руководством некоего не то Глуповского, не то Глуховатого, не подтвердились. Лет пять-шесть назад трое парней из соседней с Логиновым деревушки Воробьи попытались прорваться в Москву и даже спускались в метро, но все без толку: никого там нет, кроме крыс и мутировавших тараканов! А, за весьма короткое время пребывания в тех краях, парни схватили такую дозу, что и полугода после своего похода не протянули. Нетушки, мы в такие места не ходоки!
Позавчера мы миновали Воробьи, где полюбовались на три кола, на которых все еще корчились трое из тех пятерых, что удрали от нас в Логиново. Пятерых мальков стошнило. А деревенские нас «зверьми» называют! С ума сойти!..
Поначалу деревенские не разобрались, что мы — не новая банда бедунов-бредуинов и даже попытались обстрелять нас. Больших трудов стоило удержать наших от адекватного ответа. За что местное население было нам крайне признательно, и даже подарило нам пять литров яблочного варенья и одного барана. Потом, когда эти олухи наконец сообразили, в КОГО они попробовали побабахать из своих трех «калашей» и парочки допотопных гладкоствольных двустволок, и чем подобная наглость могла бы для них обернуться.
В основном, местные расплатились с нами за неожиданное нападение информацией. Трое местных старейшин долго вертели нашу карту и каждый старательно ее дополнял. В результате мы выяснили, что севернее, в районе Твери, обитает довольно много людей, но именно из того района и приходят эти самые бедуны-бредуины. Причем, не только верхами. У некоторых из них встречаются старые автомобили, переделанные на древесное топливо. Наверное, это как у нас, когда Ухтинский завод еще не восстановился. У нас тогда тоже машины на дровах ходили. Я их еще помню. А в некоторых дружинах такие и по сей день работают…
