Михаил Ланцов - Смерть Британии! «Царь нам дал приказ»
– Что?
– Угроза России с каждым годом становится все более очевидной и растет день ото дня. Война 1871–1872 годов показала, что воевать с русскими один на один – самоубийство. Да, мы можем подождать, пока русский Император умрет, а его дело само зарастет бурьяном и эта дикая страна вернется к своему естественному состоянию. Но, во‑первых, это слишком долго, он ведь здоров, полон сил и служба его безопасности не дремлет, а во‑вторых, не следует исключать, что его не сменит такой же выдающийся правитель. Поэтому я считаю, что мы должны настроиться на борьбу вплоть до открытой войны.
– И как вы себе это представляете? – скривился престарелый адмирал.
– Решение подсказал нам сам Александр. Вспомните, как он поступил со Швецией и Персией? Правильно, он включил их в очень любопытный союз. И я предлагаю вам, джентльмены, сделать что-то аналогичное. Североатлантический альянс с общим союзным правительством.
– Вы считаете, что Великобритания должна поступиться своим суверенитетом ради безопасности? – нехорошо прищурившись, произнес Гладстон.
– Кто вам сказал, что мы чем-либо поступимся? – ухмыльнулся сэр Арчибальд. – North Atlantic Treaty Organization только на словах будет равноправной. Мы легко подомнем под себя остальных участников. Это дело нескольких лет. После чего, при видимом равенстве стран-участниц, мы будем в этой организации доминировать и решать прежде всего свои проблемы. А дальше… дальше будет видно, – улыбнулся Примроуз сияющей улыбкой.
– Вы, как я понимаю, уже и проект союзного договора заготовили? – спросил сэр Гладстон, все еще хмурясь.
– Конечно, – кивнул Примроуз и с довольным лицом раздал всем присутствующим свои «заготовки», принесенные с собой в папке.
Спустя десять минут все завершили чтение, но высказываться никто не спешил. В конце концов сэр Гладстон нарушил молчание.
– Я думаю, джентльмены, что выскажу общее мнение, – он перевел взгляд на сэра Арчибальда. – Начинайте работать по этому вопросу. Если Берлин и Рим не против, то Лондон готов принять рабочую конференцию по этому вопросу. Мы готовы договариваться ради выживания. Да, джентльмены, именно выживания, потому что Александр показал себя очень сильным игроком и нам нужно прекратить его недооценивать. Как показала практика, это слишком дорого обходится нашей многострадальной родине. Кстати, сэр, – обратился Гладстон к Примроузу, – а что по России? Мы как-то совершенно отвлеклись.
– Что тут сказать, – сэр Арчибальд потер руками лицо и вздохнул. – Ничего хорошего. Для нас, разумеется. Вы понимаете, наша разведка имеет, конечно, кое-какие силы в этой дикой стране, но… Россия развивается совершенно непонятным для нас способом. Мы совершенно точно знаем, что русские смогли серьезно ограбить Францию во время кампании 1872 года, но куда делись эти деньги? Мы просматриваем все их публичные отчеты по финансам и не понимаем, что происходит. С одной стороны, совершенно точно не наблюдалось выброса свободного капитала на рынок. С другой стороны, мы видим плавный, но уверенный рост расходов государственного бюджета.
– Я не очень понимаю природу ваших затруднений, – нахмурил лоб Гладстон.
– В России происходит ежегодное увеличение расходной и доходной статей бюджета. Меня смущает ряд статей, но проверить их мы не можем.
– Какие же?
– Например, доходы, полученные от ценных бумаг. Какие ценные бумаги, где они размещены и… нам ничего не известно. Черная дыра, через которую в бюджет закачиваются довольно солидные деньги.
– И это не приводит к инфляции?
– Нет.
– Почему?
– Не знаю. Все, с кем я консультировался, говорят о том, что не понимают сложившуюся финансовую ситуацию в Российской империи. И указывают на то, что очень большие деньги сейчас уходят на строительство железных дорог. Просто колоссальные затраты. – Сэр Арчибальд задумался и замолчал.
– Что-то еще?
– Да. С каждым годом происходит очень солидное увеличение основных фондов личного имущества Императора, которое представлено прежде всего заводами, фабриками и сырьевыми разработками. Думаю, Александр вкладывает туда деньги. Но, опять же, совершенно не понятно, сколько, в каком порядке, сколько у него осталось и сколько реально стоят заявленные фонды.
– А это важно?
– Думаю, что да. Дело в том, что из Франции было вывезено русскими больше двух миллиардов рублей золотом и серебром, плюс еще сколько-то произведениями искусства. Сколько Александр выгреб из Османской империи, сложно сказать, но думаю, не меньше. Ведь после войны большая часть старой аристократии Великой Порты прекратила свое существование, как и их блистательные апартаменты. Таким образом, мы получаем свыше четырех миллиардов рублей в драгоценных металлах. Это колоссальные суммы! И что-то должно было остаться от грабежей Австрийской империи. Какой-то доход ему приносят финансовые махинации в Новом Свете. Иными словами – он сейчас должен располагать просто колоссальным финансовым резервом, от которого зависит стабильность России во время войны и то, как долго она протянет в затянувшемся серьезном конфликте.
– Вы забыли про Среднюю Азию и ее захват.
– Умышленно пропустил, потому что там особенно и захватывать нечего было.
– Все равно.
– Сэр, я хозяин Foreign Office, и я лучше вас информирован о том, что происходило в Средней Азии. Все местные князьки спустили свои капиталы на закупку вооружения у нас для борьбы с русскими. Александру там достались сущие крохи и целый ворох устаревшего оружия.
– А почему вы думаете, что Император показывает не реальную стоимость основных фондов?
– Мы до конца не понимаем, как он смог избежать инфляции, да и движения средств вызывают очень много вопросов. Александр содержит очень серьезный штат разных специальных ведомств вроде Имперской контрразведки, из-за чего у нас не получается нормально внедриться в систему управления государством. Неподкупных людей не бывает, но даже если кто и уступает перед нашим предложением, их… в общем, мы их теряем, – сказал и многозначительно улыбнулся сэр Арчибальд.
– И что вы предлагаете?
– Работать дальше. Мы решили начать переориентироваться на главный контролирующий орган – Имперскую контрразведку. Я не верю, что там трудятся идеальные люди. Поэтому необходимо упрямо идти вперед и искать подходы к тем или иным сотрудникам. Даже простой поручик Имперской контр-разведки для нас будет крайне полезен. Кроме того, мы активизировали свою работу с уголовниками. Подкармливаем некоторых потихоньку. На данный момент это наша единственная опора в России. Уж больно они перепугались 1867 года, а потому сплотились и искренне возненавидели Императора. Он для них хуже дьявола и всей преисподней.
– А оппозиционно настроенные дворяне и разночинцы?
– С ними мы тоже работаем, но они слишком сильно разрозненны. Мы до сих пор не смогли выдвинуть никакого серьезного лидера в изгнании, чтобы от его имени сколачивать костяк новой подпольной оппозиции в России. Так что пока приходится держаться уголовной среды. По крайней мере, они охотно оказывают нам бесценную помощь в сборе информации. Им достаточно того, что Александр и наш враг тоже.
– Но разве Александр не борется с преступностью?
– Борется. Но у него просто нет достаточного количества людей для того, чтобы контролировать всю Россию, поэтому он держит только важнейшие направления. Так что у нас есть с кем сотрудничать. По крайней мере, пока есть.
Глава 8
Михаил Михайлович Голицын[19] сидел в красивом генерал-губернаторском особняке на берегу Тихого океана и наслаждался величественным видом, что открывался на волны, уходящие куда-то вдаль за горизонт. Было тихо и спокойно. Хотелось просто забыться и заснуть тут же, на лавочке, под мягкий приглушенный шум робкого прибоя, который, казалось, сам стремился услужить дорогому гостю. Впрочем, этому не суждено было сбыться, задержавшийся Николай Геннадьевич Казнаков[20] прибыл в этот райский уголок, чем завершил «зауральский триумвират», собранный по инициативе главы Тихоокеанского генерал-губернаторства – Николая Петровича Синельникова[21].
– Итак, товарищи, – начал свое выступление Николай Петрович. – Я вас здесь собрал, чтобы обсудить планы развития нашего «Зауралья», – он улыбнулся. – Грядет торжественное открытие Транссибирской железнодорожной магистрали, которая сейчас высасывает огромные ресурсы и силы. И их, после высвобождения, нужно будет направить куда-нибудь еще. Именно для этого я вас и собрал.
– А почему не в Москве? – слегка удивился Голицын.
– Потому что в Москву нам нужно будет ехать с уже готовым проектом плана действий. Я думаю, Его Императорскому Величеству эта вся возня будет не с руки. У него и так забот хватает.
