Сэнди Митчелл - Смерть или слава
Обзор книги Сэнди Митчелл - Смерть или слава
СМЕРТЬ ИЛИ СЛАВА
СЭНДИ МИТЧЕЛЛ
Сорок первое тысячелетие.
Уже более ста веков Император недвижим
на Золотом Троне Терры. Он — Повелитель Человечества
и властелин мириадов планет, завоеванных могуществом
Его неисчислимых армий. Он — полутруп,
неуловимую искру жизни в котором поддерживают
древние технологии, и ради чего ежедневно приносится
в жертву тысяча душ. И поэтому Владыка Империума
никогда не умирает по-настоящему.
Даже в своем нынешнем состоянии Император продолжает
миссию, для которой появился на свет. Могучие боевые
флоты пересекают кишащий демонами варп, единственный
путь между далекими звездами, и путь этот освещен
Астрономиконом, зримым проявлением духовной воли
Императора. Огромные армии сражаются во имя Его
на бесчисленных мирах. Величайшие среди его солдат —
Адептус Астартес, космические десантники, генетически
улучшенные супервоины.
У них много товарищей по оружию:
Имперская Гвардия и бесчисленные Силы Планетарной
Обороны, вечно бдительная Инквизиция
и техножрецы Адептус Механикус.
Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает,
чтобы сдерживать извечную угрозу со стороны ксеносов,
еретиков, мутантов. И много более опасных врагов.
Быть человеком в такое время, значит быть одним
из миллиардов. Это значит жить при самом жестоком
и кровавом режиме, который только можно представить.
Забудьте о достижениях науки и технологии,
ибо многое забыто и никогда не будет открыто заново.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом,
о взаимопонимании, ибо во мраке будущего есть только
война. Нет мира среди звезд, лишь вечная бойня
и кровопролитие, да смех жаждущих богов.
Примечание редактора
Все извлечения из архива Каина, ранее подготовленные мною к распространению и вызвавшие, что не может не радовать, интерес среди довольно большого числа моих коллег-инквизиторов, относятся, за исключением нескольких отрывков, к относительно недолгому периоду его долгой и насыщенной событиями карьеры — от прикомандирования к 597-му Вальхалльскому в 931.М41 до инцидента, происшедшего в 937.М41, то есть по прошествии едва ли трети срока его службы в этом подразделении. Из более коротких фрагментов три касаются первого назначения — в 12-й Вальхалльский полевой артиллерийский полк, остальные же — ко времени службы независимым комиссаром, приданным бригадному уровню, в год 928. О последующей деятельности Каина в качестве представителя Комиссариата при штабе лорд-генерала, а также преподавателя у кадетов-комиссаров в Схола Прогениум после официального выхода в отставку, не говоря уже о его вовлечении моим повелением между этими занятиями в дела Инквизиции — в годы после нашей первой встречи на Гравалаксе, — не было до сих пор сказано ничего, помимо случайных упоминаний в уже распространенных мною выдержках из его мемуаров.
Именно с осознанием этого ко мне пришло решение в данном томе возвратить рассказ к его истокам, если мне будет позволено так сказать. Обстоятельства прибытия Каина в 12-й полевой артиллерийский полк в начале 919.М41 и его последующее крещение огнем в противостоянии с ордой тиранидов, угрожавших горнодобывающей колонии Дезолатия, уже были освещены в некоторых из коротких отрывков, как и его участие в последующей кампании по зачистке Кеффии от проникновения генокрадов, предварявших появление осколка из мигрирующего флота; того, кто пожелает обратиться к более полному и, надо сказать, несколько менее чистосердечному отчету о тех событиях, я отсылаю к первым главам его официально опубликованных мемуаров «На службе Императору: Жизнь комиссара». В любом случае я не вижу большого смысла сейчас повторно публиковать этот материал.
Хотя данные инциденты и заложили краеугольные камни его героической репутации, которую, оставаясь верным себе, он настоятельно характеризует в своих мемуарах как совершенно незаслуженную, тем раствором, что по-настоящему скрепил ее, явились его действия во время Первой осады Перлии, и посему именно на этой кампании я решила сосредоточить внимание, публикуя новый отрывок.
Проницательные читатели, обладающие к тому же необходимыми разрешениями и правами доступа к соответствующим записям Инквизиции, вероятно, смогут угадать и еще одну причину моего интереса к тому, что остальной галактике показалось не более чем рутинной зачисткой от орочьего вторжения изолированного имперского захолустья. Действия Каина в этой кампании оказали неожиданное влияние на будущие события в его жизни и всего Империума в целом. Встретиться с ними ему предстояло спустя дюжину лет, в своих первых подневольных предприятиях, как тайного агента Инквизиции, и почти на семь десятков лет позднее, во время 13-го Черного Крестового Похода, чья гибельная тень легла на весь сегментум, и Каину пришлось защищать Перлию во второй раз. Последний инцидент, впрочем, все еще лежал в будущем, отдаленном на год или чуть более от того момента, когда были написаны эти мемуары, так что все упоминания об осаде планеты относятся только к первой из них и все примечания, сделанные с позиции более поздних времен, принадлежат исключительно мне.
Как и всегда, я разбила практически лишенный структуры отчет Каина на главы, дабы облегчить чтение, и перемежила его материалами из других источников там, где мне показалось необходимым придать его обычному, сосредоточенному на себе самом рассказу более широкий контекст. Кроме этого, а также нескольких моих примечаний, я позволила Каину рассказывать историю собственной жизни самому, в его обычной отрывистой и небрежной манере.
Эмберли Вейл, Ордо КсеносГлава первая
Если я чему и научился за время своей длинной и постыдной карьеры, помимо того что самая вопиющая ложь заставляет в себя поверить более любой другой, так это истине, что никогда не следует недооценивать врага. Эту ошибку, надо признать, я и сам совершал несколько раз в свои младые годы, но, как и всегда, когда это касалось сохранения моей шкуры в целости, усвоил преподанные мне уроки достаточно быстро; именно поэтому, честно говоря, шкура эта до сих пор цела и находится в предназначенном для нее природой месте, не считая пары аугметических протезов там да сям.
Конечно же, тогда, в далекие двадцатые,[1] я был гораздо наивнее, потому как сумел не только выйти из ранних своих переделок живым, но еще и вынести из них залог той репутации героя, которая в дальнейшем увязалась за мной, подобно телесным запахам Юргена, а кроме того, можете быть уверены, весьма определенную долю самомнения.
Так что вообразите меня в сравнительно беззаботные дни моей юности, нахального и излишне самоуверенного, все еще купающегося во всеобщем признании после того, как я собственноручно спас Кеффию от коварных генокрадов; а им едва не удалось подорвать ход нашего славного крестового похода против них в этом замечательно приятном аграрном мире (говоря по правде, меня в этом подвиге сопровождали небольшой отряд гвардейцев и пара арбитров,[2] но ребята из новостей не позволили этому незначительному факту подпортить красивую историю).
Подобно всему хорошему, война своим чередом подошла-таки к концу, или, если быть более точным, истощилась до того состояния, когда местные уже были способны сами присмотреть за собой с помощью инквизитора[3] и пары отрядов Астартес из Караула Смерти, так что 12-й полевой артиллерийский отзывали для следующего назначения, как и прочие подразделения Имперской Гвардии.
— Что вообще за Перлия такая? — спросил я, повышая голос, чтобы перекрыть ворчание «Троянцев», тянущих наши лафетные «Сотрясатели» в направлении основной грузовой посадочной площадки главного звездного порта Кеффии, который на самом деле представлял собой добротное камнебетонное посадочное полотно, а также некоторые рудиментарные ремонтные и снабженческие службы для шаттлов, приземлявшихся здесь.
Остальные же порты были не более чем расчищенными полями, куда шаттлы с зерновых барж могли сесть, загрузиться и снова отправиться на орбиту без лишних церемоний. Неудивительно, что генокрадам удалось так легко проникнуть на эту планетку.
Лейтенант Дивас, помощник полковника и единственный человек во всей батарее, которого я мог бы назвать другом, пожал плечами, что, как обычно, заставило челку сползти ему на глаза.
— Где-то ближе к оси, я полагаю.
Если он и собирался что-то к этому добавить, то ему пришлось отказаться от этой мысли, поскольку большегрузный подъемник разорвал воздух над полем ревом врубившихся в самый последний возможный момент посадочных двигателей, так что последовавший звук от его соприкосновения с камнебетоном отдался у меня в позвоночнике даже через подошвы сапог. Очевидно, пилот не собирался пока что принимать нашу полную победу на веру и заходил на посадку так, будто округа по-прежнему оставалась потенциально горячей точкой, и, учитывая, что численность культистов и гибридов все еще была значительной, я не мог упрекнуть его за это.[4]
