Уильям Дитц - Груз для ангела
Обзор книги Уильям Дитц - Груз для ангела
Уильям Дитц
Груз для ангела
(Космический контрабандист—1)
Моей дорогой Марджори. Спасибо за авантюризм, товарищество и шутки. Помни: мы узнаем, когда увидим.Мне хотелось бы поблагодарить д-ра Шеридана Симона за дизайн планеты Ангел, за бесконечное терпение и за добродушные советы. Вся «хорошая научность» книги — его заслуга, а «плохая научность» (если таковая есть) полностью принадлежит мне.
Глава первая
Пик Ландо почувствовал, что посадочные амортизаторы коснулись дюрабетона, и отключил репеллеры «Грошика». Грузовой корабль издал стон и дал крен на левый борт. Пол в рубке управления тоже накренился.
Ландо нажал переключатель, вспыхнул зеленый огонек индикатора. Хорошо. Из специального резервуара, укрепленного под левым крылом, закапала смазка номер три. Капли падали на раскаленную репеллерами посадочную площадку, шипели и тут же испарялись.
Любой механик Империи, глянув раз, покачал бы головой и мрачно сказал:
— Прости, капитан, но по левому борту у тебя полетела гидравлика посадочного амортизатора. Ремонт влетит тебе в копеечку.
Ландо усмехнулся. Ему в копеечку не влетит, поскольку посадочная механика была в полном порядке, как и все другие части корабля, если уж на то пошло.
По правде говоря, несмотря на свой убогий вид, «Медный грош» находился в превосходном состоянии. «Скелет» и «кожа» корабля были соединены сваркой за тридцать лет до рождения Ландо, но электронике, системам жизнеобеспечения и вооружению было всего пять лет. А уж двигатели стояли совсем новые, и, пожалуй, только самый быстроходный корабль мог угнаться за «Грошиком» в космосе.
«Скорость, — любил говорить его отец, — лучший друг контрабандиста. Забудь эти навороченные пушки и кожаные диваны. Тебя спасет только скорость».
Ландо знал, что это правда, как почти все, что говорил ему отец. Потому-то «Медный грот» и выглядел так, словно потерпел крушение.
Пальцы Ландо заплясали на клавиатуре панели управления со скоростью, какая достигается только долгой практикой, — выключая одни системы и переводя в режим ожидания другие.
Снаружи была ночь. Все четыре видеоэкрана наружного наблюдения показывали с разных точек одно и то же. Черные, слегка освещенные корпуса кораблей, россыпь зеленоватых навигационных огней, а за ними — низкое неуклюжее здание главного терминала Хай-Хо. Основная часть центра управления весьма разумно была размещена под землей, на случай, если взорвется планетарный двигатель или случится еще что-нибудь подобное.
Как говаривал его отец: «Если бюрократы и ценят что-то, так это то, на чем они сидят».
С пульта связи раздался тихий мелодичный сигнал. В рубке зазвучал женский голос:
— Центр управления — прибывшему кораблю ФТС шестъ-девять-два. Добро пожаловать на Хай-Хо. Пожалуйста, подготовьтесь к таможенному досмотру.
Ландо тихо выругался. С чего вдруг так быстро? Он надеялся, что у него будет немного времени.
Он нажал клавишу на нарочито грязной панели управления.
— Центр, это ФТС шесть-девять-два. Вас понял. Жду.
Кожаный комбинезон на нем скрипнул, когда он встал с кресла и огляделся. По привычке Ландо не замечал крен пола. Рубка управления была в полнейшем беспорядке. Повсюду валялись пустые кофейные банки, погребенные под завалами распечаток старых деклараций судового груза и частей одежды. Ландо играл роль угрюмого космонавта с причудами, которому в одиночку приходится водить грузовик, и все вокруг должно было помогать ему в создании образа.
«Ты не должен играть, — говорил ему отец много лет назад, — ты должен быть таким».
Пустая металлическая упаковка хрустнула под ногой Ландо, когда он повернулся, чтобы выйти из рубки. Космонавт ступил в крохотную ванную, вспыхнул свет.
Как и все на борту, зеркало было грязным. Ландо двинулся, и его отражение покрылось рябью. Трехдневная щетина и налитые кровью глаза делали его старше своих двадцати шести лет. Рейс был длинный, и он устал.
Ландо включил кран, набрал воды в сложенные ковшиком ладони и плеснул на лицо. Немного полегчало.
Минутку. Ландо взглянул на свои руки. Они же чистые! Совершенно чистые. Не годится!
Он тронул панель шкафчика, и она с шипением открылась. Тогда Ландо взял банку с надписью «Крем для тела» и открыл крышку. Вместо белого крема, который когда-то в ней был, банка теперь содержала густую смазку номер шесть.
Ландо взял немного черной смазки и втер ее в руки, позаботившись, чтобы она попала и под ногти. В результате получилась пара грязных клешней, которые могли принадлежать любому гражданину Империи.
Ну, проверить груз еще раз или идти к шлюзу?
Ландо выбрал шлюз. Груз лежит, где лежал, а вот таможенники ждать не любят, особенно капитанов, которые выполняют нерегулярные заказы.
Контрабандист миновал узкий коридор, крохотные каюты, круглую кают-компанию и остановился у главного шлюза. Он явился как раз вовремя. Раздался громкий стук, и сразу за ним — грубый голос:
— Инспектор Критцер… Откройте!
Ландо прижал ладонь к почерневшей от грязи панели управления и ощутил, как все внутри похолодело. Таможенники бывают разные. Хорошие и плохие, честные и взяточники. А теперь вопрос в пятьдесят тысяч кредитов: Критцер — честный или нет? Хорошо, если взяточник. Честные инспектора ужасно ненадежны, а взяточники делают то, чего от них ждут.
Красный огонек индикатора сменился зеленым, показывая, что наружный люк закрылся. Ландо нажал кнопку, и, пока открывался внутренний люк, на маленьком экранчике под кнопками появилось видеоизображение. Контрабандисту оно не понравилось.
У таможенного инспектора были короткие волосы с проседью, маленький носик и полные чувственные губы. Нижняя слегка выдавалась вперед, придавая ему сварливый вид.
Ростом инспектор был примерно шесть футов. Когда-то мускулистое тело заплыло жиром. Синяя форма сидела на нем довольно ловко, но через ремень свешивался большой живот, который слегка колыхнулся, когда его обладатель повернулся к внутреннему люку. Честный или нет? Неизвестно.
Дожидаясь, пока люк полностью откроется, контрабандист придал своему лицу угрюмое выражение, вполне подходящее его неопрятному внешнему виду.
Критцер вышел из шлюза, высокомерно оглядел Ландо с ног до головы и посмотрел по сторонам.
— Корабль — просто помойка. Ты хоть иногда прибираешь?
Ландо пожал плечами и слабо улыбнулся:
— Да, сэр, но мне тут немного людей не хватает, и бывает трудно найти время.
Критцер включил свой портативный компьютер и принял официальный вид.
— Так, значит, ты — хозяин этой старой посудины? Ландо энергично закивал.
— Да, сэр. Патрик Дивер меня зовут, сэр. Критцер заскучал:
— Хорошо, Дивер. Давай посмотрим твою грузовую декларацию и судовой журнал.
Ландо расстегнул «молнию» слева на груди, полез в карман и вытащил маленький информационный кубик. Кубик, полная подделка, представлял собой прекрасный образчик фальсификации и обошелся Ландо дороже двух тысяч кредитов. Деньги потрачены не зря, если подделка сработает, иначе может оказаться, что этот кубик — прямой билет в тюрьму.
Одна сторона кубика была запачкана начинкой фруктового батончика, лежавшего в кармане Ландо. Контрабандист вытер кубик о рукав, улыбнулся виновато и вручил кубик Критцеру.
Таможенник принял кубик с явной брезгливостью, бросил его в приемное устройство компьютера и нажал одну из клавиш. Экран высветил информацию. Инспектор начал читать вслух:
— Корабль «Медный грош», зарегистрирован на Новой Британии, владелец — Патрик Дивер.
— Это я, — гордо произнес Ландо и для полноты впечатления прибавил глуповатую улыбку.
Критцер поднял взгляд от экрана и нахмурился.
— Молчать, Дивер. Когда надо будет, я тебя спрошу. Так, где это? А, да. Последний порт захода — Даллас-Промышленный — Аграрный на Терре, где ты загрузил пять тысяч фунтов животного протеина. — Критцер вздернул бровь. — Животный протеин? Какого черта? У нас и так мяса навалом.
