Алексей Фомичев - Эталон зла
Обзор книги Алексей Фомичев - Эталон зла
Алексей Фомичев
Эталон зла
…у меня тоже был один такой изобретатель,
…на бочку с порохом его посадил, пущай полетает…
из к/ф «Иван Васильевич меняет профессию»Предисловие к серии
Серия «Отражения» посвящена теме перемещений во времени и пространстве. Герои книг по стечению обстоятельств попадают в другие измерения. Что ждет там: беда или счастье, горе или радость? Все зависит от их способности противостоять трудностям и опасностям. От ума, мудрости, хитрости, изворотливости. И наконец, просто от удачи.
Чтобы заслужить улыбку Фортуны, надо приложить массу усилий и не бояться рисковать жизнью. Своей и чужой.
От автора
Для реализации проекта были сделаны следующие предположения фантастического характера. Первое — к двадцатым годам XXI века Россия еще существует как единая держава. В пределах прежних границ. Второе — общая ситуация в стране нормализовалась относительно начала века.
Пожалуй, и все. Остальное — вещи более или менее реальные. Их воплощение в жизнь вполне вероятно в ближайшие десятилетия. В чем вы сможете убедиться сами.
Итак, к делу…
ФРАГМЕНТ 1
1
…За два дня до эксперимента испытательный корпус и полигон взяли под усиленную охрану. Из соседней части привезли две роты солдат, и те перекрыли округу, взяв под наблюдение все дороги, дорожки и тропинки.
Местный представитель госбезопасности за последние сутки выслушал около двух десятков приказов, наставлений, рекомендаций и советов. Звонки шли большей частью из Москвы, поэтому он не мог просто бросить трубку и уехать с места. И когда в день испытаний ему позвонили из городского отдела КГБ, он едва не послал их по прямому назначению. Но сдержался.
Руководитель проекта профессор Шепелев Михаил Андреевич — среднего роста седовласый старик шестидесяти шести лет — приехал на полигон во второй половине дня, за час до прихода трейлеров с установкой. Вместе с ним приехала большая группа инженеров, монтажников, наладчиков и операторов.
Чуть позже прикатили наблюдатели: представители министерства обороны, госбезопасности, заводов — поставщиков комплектующих. Их с трудом разместили в небольшой гостинице, единственной на весь город. Причем в условиях, далеких от понятия «нормальный». Но они не жаловались.
* * *— …Осторожненько, осторожненько!.. За уголки не хватайтесь!.. Осторожненько! Главное, не уроните.
— Оттаскивайте быстрее, чего ждете?! Следующий несут.
— Куда тележки подевали? Кто за них отвечает?
— Я отвечаю.
— Где тележки?
— Где-где?! В п…е! С утра здесь стояли. Их, наверное, техники забрали. Свои коробки в корпус перевозят.
— Как так? Они же на нас записаны! Немедленно вернуть! Слышите, немедленно!
— Слышу, не глухой… Сейчас схожу.
— Ну, кто там принимать будет? Долго еще держать?!
— Осторожненько! Ради бога осторожненько! Уголки…
— Слышь, иди ты на хрен со своими уголками! Сами знаем, за что держать.
Шепелев наблюдал за разгрузкой из окна своего кабинета на третьем этаже корпуса. На суету грузчиков и техников, крики и ругань не обращал внимания. Привык. Во времена его молодости такой бардак при разгрузке стоял всегда. Не важно, что испытывали — агрегаты нового оружия массового поражения или щипцы для завивки волос.
Он сочувствовал хозяйственнику Ивану Бутягину, который носился среди этого бедлама, требовал, указывал, поправлял, получая в ответ матерки со всех сторон.
Монтировать установку начали ближе к ночи. Две бригады под руководством помощника профессора Дениса Гудкова работали над главным блоком, еще одна — над выносным. В первом часу основной монтаж завершили. И сразу группа наладчиков приступила к тестированию установки.
К этому моменту наблюдатели уже покинули сборочный цех. Кто-то поехал обратно в гостиницу, а кто-то улегся в холле корпуса на широких диванах.
Шепелев, почти засыпая на ходу, упорно проверял работу подопечных, иногда заставляя переделывать уже законченные расчеты и вносить изменения в программы. Его опека слегка достала техников и наладчиков, но никто не смел возражать.
Авторитет профессора среди персонала был непоколебим. А созданная им установка вообще возносила Шепелева на вершину научного Олимпа. Поэтому наладчики, услышав приглушенную скороговорку, торопливо кивали и выполняли все приказы руководителя.
— …Двенадцатый, Двенадцатый. Что у вас за движение в двадцатом секторе?
— Это Двенадцатый. От леса к лугу пробежала лиса. Одна. За курами в деревню пошла.
— Отставить разговоры, Двенадцатый! И усилить наблюдение. Обо всех лисах, курах и воронах докладывать сразу. Не дожидаясь вопроса.
— Есть.
— Так-то. Шестой, Шестой. Не слышу доклада! Почему молчите?
— Шестой на связи. Все спокойно. Никакого движения в секторе не наблюдаю. Доклад через семь секунд.
— Хорошо, Шестой. Продолжайте наблюдение. Двадцать второй. Двадцать второй.
— …
— Двадцать второй, блин! Где тебя носит?
— Виноват! Двадцать второй докладывает. Ведем наблюдение за группой лиц в секторе А-сорок два.
— Что вы там забыли? А-сорок два вне зоны контроля. Что там?
— Там… кхм… люди…
— Точнее.
— Двое. У родника…
— Что делают?
— Это… кхм…
— Не понял!
— Лежат. Вместе… Один на другом. На другой…
— Двадцать второй, прекратите заниматься ерундой. Следить за обстановкой в своем секторе!
— Есть!
* * *— А ну как рванет эта штуковина?
— С чего это?
— Да хрен ее знает! Сдуру.
— Сдуру только неопытный любовник на бабе одежку рвет. Шепелев пять лет работал над установкой. Он ее с закрытыми глазами без инструмента соберет. И запустит от батарейки.
— Если сработает, заказами НИИ будет обеспечен лет на сто. Денег выделят без лимита.
— Выделят. Шепелеву.
— И нам перепадет. От нас комплектующие идут.
— Да. Если конкуренты не отнимут. Сейчас не прежние времена, рынок диктует условия.
— Обойдутся конкуренты. Наша аппаратура лучшая в России.
— Здесь — да. А в мире?
— Да кто ж позволит иностранным компаниям участвовать в создании супероружия?
— Ложиться пора, утром на полигон. Там и посмотрим на это супероружие.
2
Утром к корпусу потянулись машины и автобусы с наблюдателями, гостями и сотрудниками полигона. Длинная вереница машин встала у КПП корпуса, где десяток бравых парней в форме проверяли у всех документы. Контроль был строгий и занимал немало времени. Но никто не роптал. Понимали, что такой режим создан неспроста.
Через час все уже были в корпусе. Большая часть в холле, где установили три огромных монитора. Остальные в просторном кабинете Шепелева. Здесь стояли два монитора, одновременно показывающих главный блок и выносной, находящийся на полигоне.
— Все готово? — спросил профессора представитель военного ведомства, статный, бритый наголо генерал-лейтенант со звездой Героя России и трехрядной колодкой орденов под ней.
— Да. Установка собрана, отлажена и готова к испытаниям.
— Когда начнете?
— Еще немного. Звонили из Москвы, просили подождать какого-то высокопоставленного чиновника. Он будет наблюдателем от высшего руководства.
Генерал недовольно взглянул на часы и кивнул. Высшее руководство на то и высшее, что может опаздывать, сколько ему угодно.
За час до испытаний в небе над полигоном появились четыре самолета. Они начали выписывать сложные фигуры, оставляя за собой широченный след из желтоватой газообразной субстанции.
Субстанция растекалась по небу, заполоняя собой огромный кусок пространства. Благодаря почти полному отсутствию ветра гигантское облако зависло прямо над полигоном, закрыв тем самым обзор со спутников. Иностранные разведки могли отдыхать. Аппаратуры, способной смотреть сквозь такое облако, у них не было.
Важный столичный гость прибыл за пятнадцать минут до начала испытаний. Черный низкопрофильный «мерседес» 910-й модели миновал КПП и мягко затормозил возле подъезда корпуса. Из передней правой дверцы вылез здоровенный парень с бычьей шеей и широкими плечами, одетый в черный костюм. Он спокойно оглядел двор сквозь черные очки, потом открыл правую заднюю дверцу.
Оттуда вышел тот самый высокопоставленный чиновник. Стоявшие у окна шепелевского кабинета гости смогли рассмотреть его, пока он шел к дверям корпуса.
Молодой. Непростительно, непозволительно для чиновника такого ранга и наделенного такими полномочиями. Вряд ли ему больше тридцати. Дорогой, стильный, со вкусом подобранный костюм серо-стального цвета, ослепительно белая шелковая рубашка, светло-серый в черную полоску галстук с золотой заколкой. Легкие черные туфли, надраенные, как медная труба.
