Евгений Белаш - Война за империю
Из Китая он привез толстую тетрадь с подробными записями, серебряные часы — подарок Асанова и стойкое убеждение, что вся политика США в Азии, в том числе и военная — глупость, возведенная в бесконечность. Он пытался рассказывать и убеждать, его не слушали. Он писал в газеты — тексты возвращались с пожеланиями писать на более экзотические темы. Он писал доклады, они с дежурными благодарностями принимались, чтобы осесть в пыльных хранилищах. Не раз и не два Клэр был близок к тому, чтобы в бессилии опустить руки. Но каждый раз ему вспоминались огоньки скверных сигарет — единственная роскошь, которой баловали себя русские пилоты, в готовности в любой момент подняться в воздух за своей и чужой смертью. И снова и снова он стучался в запертые двери, пытаясь рассказать, что такое Новый Мир.
И в конце концов он нашел того, кто выслушал его, от первого до последнего слова, очень — очень внимательно… Выслушал и дал возможность действовать.
Пробный полет прошел не очень удачно. Новенький 'Москито' радовал скоростью, могучей пушечной батареей в носу, на удивление без сбоев отработавшей радиолокационной станцией. А вот двигатель подвел, надежнейший 'мерлин' начал чихать, как только 'комарик', как любовно называли 'Москито' британские пилоты, удалился от родного аэродрома на достаточное расстояние. Оглядевшись и перекинувшись парой слов с оператором, Мартин решил не рисковать. Канал был не так далеко, а связываться с залетным люссером на одном моторе ему не хотелось.
Увидев знакомый силуэт летного поля, 'комарик' аккуратно, как раненный боец баюкающий поврежденную руку, заходил на посадку. Кто тут у нас? Истребители? Отлично. Хотя общаться с бомберами было бы интереснее, свои люди, солидные, вдумчивые, знающие толк в летной жизни. Не то, что эти сорви головы, которым лишь бы покрутиться в небе на потеху окружающим.
Выбравшись из кабины, Мартин перебросился парой слов с механиками. Кто у вас тут стоит? Спитфайры? А из какого крыла? Надо же, канадцы! Знавал я одного парня. Да Берлингом звали. Ах, он здесь, летает! Ну, вы парни пока пташку подлатайте, а я пойду, прогуляюсь, может, и Берлинга найду.
Разминая ноги, он отправился к домикам, в которых, судя по всему, размещалось какое‑то начальство. Проблем с возвращением не ожидалось и, конечно же, именно поэтому они появились. Канадский полковник сразу согласился помочь, но сама база была английской, снабжение тоже было английским, администрация была английской, и без согласования с ней он не мог выделить ни гайки.
Высокомерный Дадли Уилкинс, отвечавший за авиабазу наотрез отказался от какого‑либо ремонта прилетевшего австралийца. Вы, почтенный, ночник 'Арсенала'? Так пусть 'Арсенал' вас и ремонтирует. И не о чем больше разговаривать. Пока обиженные механики уже начавшие осматривать мотор откатывали 'Москито' к ангарам, Мартину пришлось вступить в перепалку за право совершить телефонный звонок. С огромным трудом, когда Дадли, наконец, свалил в штаб, ему удалось разжалобить телефонистку, пробраться к аппарату и дозвонится до Ченнолта. Естественно, 'Большой Босс' был в бешенстве.
— Эти лайми — законченные бюрократы, они прикончат свою страну быстрее, чем немцы переберутся на этот берег! Жди, сейчас приеду.
Довольно странно было ожидать от руководителя Арсенала, что он лично бросится решать проблемы какого‑то пилота, тем более формально приписанного в рекламных целях австралийца из ночной эскадрильи. Хотя кто знает, новая машина с мало кому известной боевой эффективностью может того и стоила. А бюрократизм некоторых обитателей Метрополии порой и правда приводил в уныние. В Австралии с этим делом было проще.
Проще было и у канадцев. Мартин несколько раз ловил на себе сочувственные взгляды пробегающих мимо молоденьких лейтенантов, степенно проходивших командиров звеньев и даже аэродромной обслуги, сновавшей подобно муравьям.
Часа два он бесцельно шлялся по аэродрому. Вокруг было умеренно праздничное настроение, разгром красных на море поднял настроение даже закоренелым пессимистам. У гражданского персонала на лацканах или рукавах почти поголовно были приколоты ленточки с кодом удачливого конвоя, кое — где были приклеены самодельные и типографские плакатики с буквами 'US/GB-29' и разными картинками. В основном юноша с мужественным лицом душил выползающего из моря змея о двух головах, одна в буденовке, другая в немецкой каске времен Мировой Войны.
Ченнолт застрял где‑то в дороге, зачехленный 'Москито' стоял в стороне. Один раз поле оживилось, когда пришли с задания спитфайры, но он даже не подошел к пилотам, понимая, что канадцам сейчас не до него. Внезапно кто‑то тронул его за плечо. Мартин оглянулся и улыбнулся, увидев знакомое лицо оператора радиолокационной станции, с таким трудом взращенного в каком‑то местном училище.
— Командир, вон в том ангаре столовая у них, может, поедим?
Мартин едва не хлопнул себя по лбу в досаде. Сам он привык есть дважды в день — легкий завтрак и очень плотный ужин и совершенно забыл, что прочий экипаж вполне мог проголодаться.
— Боюсь, нас местный цербер на пушечный выстрел к столовой не подпустит.
— Он ушел куда‑то. То ли спит, то ли радио слушает. Меня оружейники зазвали, обещали накормить от души, а самому как‑то боязно, может, вместе?
— Ну, тогда вперед..
— Пока суть да дело, — на ходу сообщал оператор, — я попробовал с местными договориться. Если нас не заберут, они ночью мотор посмотрят. Если неисправность не требует специального ремонта — подкрутят и подмажут что нужно. Ночью и улетим.
Мартин лишь улыбнулся. Наивная вера в чудеса техники почему‑то была отличительной чертой юных 'локаторщиков' приходящих на ночные машины. Хотя уж им то, как никому другому следовало бы знать, насколько труден ночной полет. Как же, сядем и полетим. Это если не считать того, что ночью их просто не выпустят с аэродрома.
Быстрым шагом, они приблизились к пункту приема пищи, каковым гордо именовался пустой ангар в котором разместились походная кухня, скамьи и столы. Наверное, эта точка была развернута совсем недавно, так как обычно британцы устраивались очень основательно.
Пока они шли, на аэродром вернулась еще одна эскадрилья. Новоприбывшие летчики, наскоро решив все текущие вопросы, гурьбой потянулись по направлению к все той же столовой. Одного из них австралиец узнал.
— Ба, кого я вижу!
Ну конечно, давний попутчик в туре по Северной Америке и 'Куин Элизабет', Берлинг!
— Привет, дружище!
Оператор, видя, что старший занят, присоединился к каким‑то местным спецам, с которыми мгновенно нашел общий язык. А канадец с австралийцем продолжили живую беседу, взяв курс на столы, медленно заполнявшиеся тарелками.
Вот что у англичан хорошо, так это их традиция набирать хорошеньких официанток, мимоходом подумал Микки, ничто так не бодрит воина так, как симпатичная девушка, встречающая его сразу по прибытию миской супа и кружкой пива.
— Какими судьбами? — спросил меж тем Берлинг. Его друзья умолкли, прислушиваясь к разговору. Живой и настоящий наемник Ченнолта был не то чтобы редкостью, но все‑таки диковинкой.
— Да вот, у 'комарика' мотор простыл, чихает на свежем ветре. К вам за микстурой залетел.
— А я думал, что бросил ты свои плюхи. Перешел из таксистов в ряды нормальных людей.
— Это кто у тебя 'нормальные'? — спросил Мартин с привычным для своего летного сословия' легким пренебрежением к истребителям, — Твои что ли? Пока вы из своих зубочисток целитесь, наши бомбы войну выиграют!
Как и полагалось, за истребителями не заржавело.
— Вот и выигрывали бы, а то вечно ноете, что 'прикрытия нет, прикрытие проспало!', — Берлинг очень, похоже, изобразил панические нотки, окружающие рассмеялись.
Мартин окончательно успокоился, его приняли как своего, расступившись и дав место за летным столом.
— Ну, насчет выигрыша ты загнул, — неожиданно серьезно сказал Берлинг, отпивая из кружки — А вот про зубочистки верно сказано.
— Что, дает немец прикурить? — нейтрально заметил Мартин.
— Крепко дерутся, твари. Весь боекомплект изведешь, а он все летит. Пушек на всех не хватает. А те, что есть, ненадежные. Вышел на шесть часов, а тебе вместо очереди — 'тыр — пыр' и лети к маме, жаловаться на жизненные неудачи. Из пулеметов люссера долбить еще ничего, вот 'вундера' валить — тяжелый труд, а уж 'Грифона'… Не менее чем вдвоем и то боезапаса может не хватить. Ну да черт с ними. Сам‑то сейчас где?
— Как и ты. Истребителем. Но ночным.
— Ух, ты. А я 'комарик' твой увидел, подумал кто‑то из специальных прилетел. Разведчик или скоростной бомбардировщик.
— Нет, это только я и совсем не специальный!
Рассмеявшись, Мартин приступил к еде.
— Много настрелял? — Утолив первый голод, летчики вернулись к разговорам о жизни. Услышав вопрос, Берлинг некоторое время жевал хлеб, пребывая в раздумье, а потом ответствовал:
