Виктор Зайцев - Иду на вы!
Благодаря такому эффекту Ярька смог избежать долгих пиршеств, отправившись обратно почти сразу, на третий день. На этот раз караван увеличился ещё на полсотни носильщиков, направленных Ченоко с запасом продуктов для помощи в строительстве жилья и верфи. Прежние носильщики, не успев отдохнуть после выгрузки товаров и подарков, были загружены ещё сильнее, в основном золотом и драгоценными камнями, чей вес превосходил тяжесть проданного товара и подарков. За проведённые за пиршественным столом, славяне успели договориться о поставках крепких верёвок и полотна, продуктов и экзотических сувениров, в обмен на поставки железных инструментов, бус, зеркал и прочего.
Ченоко пообещал не чинить препятствий для славянских рудознатцев, но, охрану пусть нанимают сами, желающих будет достаточно. Вождь по-прежнему не понимал, для чего нужна удобная дорога к побережью и не поддерживал стремление славян торговать с другими городами, в первую очередь с Цатлем. Однако, спорить с друзьями не стал, особенно, после заверения о полной его поддержке и защите города, в случае чего. Вопроса о привлечении работников из местных, правитель города, кажется, совсем не оценил. Во всяком случае, дал добро на вербовку и наём любого количества местных жителей, покупку женщин у старейшин племён, поселение их в славянском городке, сколько душа пожелает. Даже предложил свои услуги, обязался приводить нужное количество рабов, не даром, разумеется. Ярька с Глотом отказались, сославшись на строгую добровольность обустройства аборигенов.
Одним словом, покидая строящийся городок, в бухте которого осталась одинокая тройка воеводы, адмирал не сомневался, что безопасность славянских поселений гарантирована. Тем более, что скептик Глот первым делом установил привезённые пушки для обороны поселения и организовал круглосуточную охрану городка. Он же обещал к отъезду флотилии наторговать товаров на два корабля, для чего рассылал привезённых из королевства местных жителей, за зиму великолепно овладевших славянским языком, по различным городам и селениям. Благо, почти пять кораблей выгрузили товары для торговли из трюмов в склады будущего городка. Пользуясь договорённостями, два десятка рудознатцев и горняков отправились обследовать ближайшие окрестности в поисках золота, железа, угля, меди, и всего, что смогут обнаружить. Глот не забыл разъяснение Лосева о создании крепкой базы, а моряком он был великолепным и не мыслил свою жизнь без дальних путешествий. Потому и старался на совесть, намереваясь первым обследовать побережье открытого материка и огромное количество островов, расположенных поблизости.
Больше до Аунако остатки флотилии остановок не делали, торопясь встретиться с друзьями и добрыми знакомыми. Увы, они прибыли не первыми, у городских причалов уже стояли славянские корабли, а набережная кипела обилием торговцев. Правитель города ожидал появления Ярилы и Вилфрида, легендарных вождей чужаков, для которых приготовил паланкины с целым отрядом носильщиков. Для быстрой и подобающей доставки в столицу, как он выразился, с опаской поглядывая на чужестранцев, едва не разрушивших весь город год назад. Адмирал не стал спешить с путешествием к своему другу Похито, ожидая полной разгрузки кораблей. Затем несколько дней поселенцы осторожно тренировали коней, застоявшихся в тесных трюмах. Плотники за это время успели собрать с применением привезённых деталей десяток повозок, куда уложили подарки и товары. В империи майя, по совету Лосева, Ярила собирался расселять славянских мастеров и селян не только на побережье.
Первыми для поселения были выбраны два золотых прииска, подаренные верховным вождём Похито в прошлом году. Славяне их тогда же успели посетить и заметили, что земли по соседству вполне позволяют заниматься земледелием и скотоводством. Тем более, что необходимость в скорейшем развитии коневодства понимали все. Несмотря на близость приисков к побережью, направлять туда поселенцев Ярька решил лишь после повторного дозволения Похито, для чего и собирался с богатыми подарками в столицу. Кроме воинов и торговцев, в столицу отправлялись два десятка рудознатцев, откуда собирались начать изыскания полезных ископаемых. Ещё, по просьбе Бабочки, согласованной с Лосевым, славяне везли Похито в подарок десяток пушек, для охраны дворца. Памятуя прошлогодние события, такой подарок окажется не лишним.
За всеми хлопотами пролетели пять дней возвращения славянских моряков в империю майя, когда небольшой караван отправился в столицу. На этот раз повозки катили настолько бодро, что к окрестностям города моряки добрались вечером второго дня пути и сразу почувствовали напряжение, буквально, висевшее в воздухе. Все жители куда-то попрятались, как в прошлый раз, в ожидании боевых действий. Вилфрид быстро отправил три группы разведчиков, уже через час доставивших первых пленников. Допрос, проведённый с помощью Бабочки, нарисовал интересную картину.
Усмирённые в прошлом году вожди племён через пару месяцев после отъезда моряков, снова зашевелились, пытаясь воспользоваться молодостью и неопытностью Похито. Прошлогодние свои поражения они полностью приписали проискам чужестранцев, собственно, так оно и было. Поэтому последние месяцы на окраинах государства стала созревать новая гражданская война, в которой горячие южные майя пытались восстановить своё душевное равновесие. Теперь не шло речи о каких-либо переменах, побитые вожди примитивно хотели реванша, без всяких политических и экономических требований. Похито с помощью своих сторонников, как мог, сдерживал бунтовщиков, ездил по стране, уговаривал, запугивал. С помощью верных войск даже выиграл три сражения, последнее месяц назад.
Однако глубинка империи медленно, но верно, продолжала бунтовать, постепенно приближая восстание к границам столицы. Последние дни город практически окружили, прижав верные императору войска к стенам дворца, пользуясь пятикратным численным перевесом. Сегодня восставшие впервые устроили прямой штурм дворца, пятнадцать тысяч воинов против трёх тысяч дворцовой охраны. Положив почти половину своих сил, Похито смог отбить штурм, но, до поражения оставалось немного, дни, если не часы. Ярька и все прибывшие моряки, включая Бабочку, принялись вспоминать всех богов и благодарить их, за то, что успели вовремя и привезли с собой пушки. Отправлять в ночь людей во дворец не стали, опасаясь случайной гибели, всю ночь командиры обсуждали план операции, за час перед рассветом подняли своих людей.
Оставив коней в безопасном месте под присмотром носильщиков и торговцев, Ярька с Бабочкой возглавили основную группу нападения. Кроме них двоих, вооружённых вертяками, в неё вошли четыре моряка с вертяками, шесть орудийных расчёта с пушками, которые предназначались для тренировки и обучения аборигенов в первый год, да четверо бойцов Вилфрида. Сам командир морской охраны с оставшимися воинами и четырьмя орудиями заходил со стороны тюрьмы, повторяя привычный прошлогодний вариант, только без захвата узилища. Парни впряглись в телеги и побежали к центру столицы, откуда пока не раздавалось ни звука. Немногочисленные встречные, как горожане, так и воины восставших вождей, при виде славян и пушек, предпочитали прятаться, не поднимая шума. Те так напугали их год назад, что наиболее сообразительные аборигены стали собираться домой, в провинцию, не дожидаясь гибели под свинцовым градом.
У последнего перед площадью поворота пушки сняли с повозок, установили на лафеты и зарядили картечью. Все приготовились и отдышались после бега, стрелки повесили себе за спину по нескольку снарядов, пушкари разобрали остальные. Последние вздохи перед сражением и пушкари бодро выкатывают орудия на площадь. Там у стен дворца всю ночь провели войска, осаждавшие своего императора племена, воины заканчивают утренний моцион, кто спешит перекусить, кто пьёт пульке, слабую бражку, снимая напряжение перед боем. Многие меняли повязки, наносили боевую раскраску, смытую потом и кровью. По обычаям и привычкам, никто даже не выставил охранения, благодаря чему и смогли славяне подобраться буквально вплотную.
– Ба-ба-бах, – нестройный залп трёх орудий эхом отозвался в стенах дворца, выкосив картечью кровавую дорогу к воротам. По ней славяне, скотты и пикты пошли спокойным шагом, высматривая возможных лучников.
– Грах, грах, – выстрелили моряки из вертяков, пресекая попытку броситься на неожиданно вышедшую группу. Охранники встали по бокам, демонстративно отрубив руки мечами нескольким горячим головам, вздумавшим броситься на небольшой отряд.
– Ба-ба-бах, – повторился нестройный залп других трёх орудий, размазавших куски тел по дороге до самых ворот в дворцовый парк. Ещё несколько секунд в полной тишине, прерываемой стонами раненых, шли моряки к воротам. Осаждавшие, словно замерли от неожиданной наглости, глядя на горстку чужаков, что бесстрашно прошла сквозь ряды тысячи воинов.
