Евгений Ермаков - Пандемия
Майор, закончив разговор, сразу же связался с генералом Ковалевым.
– Интересно, майор. -процедил многозвездный военный. -Значит, след он все-таки смог нащупать… Что ж, это в моих силах. Пусть ждет, завтра вечером будет информация…
– Это именно здесь? – еще раз переспросил Антон у сидящего напротив человека в костюме биозащиты с эмблемой космических войск на рукаве.
– Да, прибыли точно в заданный район. – глухо пробасил медик, повернувшись к нему всем корпусом.
– Вижу! Смотрите ! – внезапно крикнул Антон, не отрывавшийся от иллюминатора транспортника.
Действительно, внизу, на небольшой поляне виднелась небольшая бревенчатая изба, видавшая лучшие времена.
– Опускайтесь. Я пойду первым, посмотрю, есть ли там вообще кто-нибудь…
– Послушай, парень. – медик глядел осуждающе. – Костюм бы одел. Заразиться не боишься?
– За столько лет не заболел, так чего же мне сейчас опасаться?
Врач скептически покачал головой. Пробормотал еле слышно.
– Самоубийца…
Наконец, они приземлились. Антон, не в силах сдерживаться, выскочил наружу и побежал к хате. Согласно спутниковым данным, единственный неинфицированный человек в указанном им районе жил именно здесь, в этой конкретной точке земной поверхности. Очевидно, последний выживший на всем юге Белоруссии.
Не добежав пары сотни метров до лачуги, Левченко остановился. На крыльце показалась худенькая девушка с накинутым на плечи пуховым платком, хрупкая, невысокого роста. Она испуганно взглянула на людей, на небольшой транспортный корабль и, казалось, потеряла дар речи от испуга. Антон остановился, вглядываясь в нее, и не решался приблизиться. Наконец, девушка, придя в себя, отчаянно замахала руками.
– Не подходите ко мне. Я заразная! Нет, не приближайтесь! – кричала она все громче, увидев, что Антон снова начал идти к ней, не обращая внимания на ее слова.
Наконец, она метнулась обратно в хату. Хлопнула дверь. Левченко поднялся на крыльцо и постучал.
– Откройте, я пришел за вами. Если вы действительно носите в себе эту дрянь, вы можете помочь вылечить остальных. Со мной прилетели лучшие медики, они отвезут вас на Бахаревку. Это военная часть, у них есть лазарет, карантинные боксы. Там вас попытаются вылечить. Вы должны…
– Никому я ничего не должна! – раздался отчаянный вопль из-за двери.
– Откройте. Я не уйду просто так, поймите. – Антон знал, что никуда не уйдет без девушки. -Я выломаю дверь…
Поняв, что открыть придется, она все-таки впустила визитера в хату. Антон наконец смог хорошо разглядеть девушку. Худенькая, бледная, с глубокими тенями под глазами. С виду лет девятнадцать, хотя, возможно, несколько старше, просто выглядит подростком из-за сильной худобы… Легкая, как перышко, подумал Левченко, чувствуя, как сжимается сердце…
– Вот я и нашел тебя. – произнес наконец Левченко.
– Зачем? Как я могу помочь? – она пятилась, поскольку Антон продолжал приближаться к ней.
– Я обязательно расскажу тебе все позже. Просто поверь мне.
Олеся ткнулась в стоявшую у стены кровать с заправленным одеялом. Колени подкосились, иона тяжело села на кровать. Помолчала, затем сказала медленно, не глядя на него.
– Знаешь, я чувствовала, что кто-то появится. Видела во сне, и вот пришел ты. Впервые за девять лет я увидела другого человека…
– Теперь все будет в порядке. Тебя вылечат, и ты поможешь другим людям. Медики наконец разработают эффективную вакцину. Просто пойдем со мной. Все будет хорошо.
– Я не знаю тебя. Как я тебе могу верить?
– Тебя мучит совесть, я знаю, но ты не виновна ни в чем. Сейчас у тебя есть возможность помочь другим людям. Пора избавиться от этой муки, пойдем со мной…
Они вышли вдвоем на крыльцо, Антон сделал знак ожидавшим неподалеку медикам. Врачи походили на космонавтов, по ошибке высадившихся не на Луне или Марсе, а на Земле. Они везли на колесиках пластиковый бокс длиной около двух метров; в нем обычно транспортировали инфицированных.
Антон сжал руку девушки. Он надеялся, что улыбка вышла ободряющей.
– Ничего не бойся. Я не оставлю тебя.
Один из медиков, наблюдая за двумя взявшимися за руки людьми, заметил другому.
– Похоже, нам понадобится еще один контейнер.
– Как она? – Антон стоял у изолированного карантинного бокса, в котором уже три недели находилась Олеся. Наблюдать за ней можно было лишь через толстое небьющееся стекло. Никаких разговоров, только визуальный контакт. Его самого выпустили из Бахаревского карантина лишь день назад. Он просидел в изоляторе несколько недель – врачи всерьез опасались, что он мог подхватить вирус от девушки. Однако, опасения оказались напрасными…
– Анализы у нее взяли. – пожал плечами медик. – Да, действительно она является носителем вируса, в этом ты оказался прав. Скоро приступим к тестированию образцов вакцины, сделанных на основе сыворотки ее крови, на животных… Удивительно, как ты сумел разыскать эту девушку…
– Вы сможете избавить ее организм от этой дряни?
– Пока вопрос так не стоит. Об этом говорить рано.
– Скажите, какие у нее шансы вернуться к нормальной жизни? – Антон наконец решился задать свой самый главный вопрос.
– Ну, если ты непременно хочешь конкретики… Вероятность того, что мы сумеем избавить ее организм от вируса составляет процентов тридцать, не больше…
– Пожалуйста, вылечите ее, прошу вас…
– Мы сделаем все возможное… – врач кинул фразу через плечо, направляясь в амбулаторию к другим пациентам.
Антон подошел к стеклу, коснулся его кончиками пальцев. Олеся стояла в больничной пижаме по другую сторону разделявшей их прозрачной преграды. Сейчас она казалась еще миниатюрнее, чем когда он увидел девушку в первый раз. Пижама почти не скрывала торчащих ключиц и костлявых предплечий.
Он чувствовал, как снова сердце сжимается от жалости к девушке, ставшей причиной смерти многих окружавших ее людей. Сначала она не понимала причины всеобщей ненависти к себе, а когда осознала, то испытала первые муки совести, не затихавшие все эти годы одинокой жизни на болоте.
– Обещаю, все будет в порядке. Слышишь, Олеся?
Девушка не могла услышать его из-за толстого стекла, но поняла по губам смысл сказанного Антоном.
Она приложила свои пальцы точно к отпечаткам пальцев Антона, только по другую сторону стекла. Антон внезапно ощутил специфическое чувство, возникающее, когда касаешься своим сознанием другого, и чувствуешь, как оно благодарно отзывается, раскрывается тебе навстречу. Кажется, он почувствовал тепло ее пальцев, хотя небьющееся стекло с полимерной пленкой было слишком толстым для передачи тепла…
– Я верю тебе… -прошептала она.
Ковалев захлопнул толстую желтую папку и аккуратно завязал на ней тесемки. Он во всем любил порядок и определенность.
– Всю информацию по проекту стереть. Удалить данные с жестких дисков, в том числе и с резервных серверов. Уничтожить абсолютно всё вплоть до последнего снимка со спутника. Надеюсь, я выразился достаточно ясно? – он передал папку сидящему напротив военному. Это был тот самый капитан Федосов, возглавлявший группу по освобождению Левченко и пленению безумных религиозных фанатиков.
– Конечно, Дмитрий Владимирович. Займусь этим немедленно. – капитан принял в руки увесистую кипу документов. – Никаких следов не останется, ручаюсь.
– Вот и чудно. Отвечаете головой за выполнение моего распоряжения. Идите.
Спустя несколько минут вошел человек, одетый в штатское. Пожилой, с изрезанным морщинами, иссохшим лицом, напоминавшим дельту пересохшей реки. Глянул недовольно на Ковалева, не скрывая раздражения и сразу взял быка за рога.
– Вы уверяли меня, что инфицированные не имеют интеллекта? Как прикажете это понимать? Возможно, я знаю не все, что следовало бы? – он чиркнул платиновой зажигалкой, раскуривая сигарету.
– Для меня самого это было неприятным открытием. Впрочем, я полагаю, что это незначительное происшествие…
– Я не считаю незначительным тот факт, что инфицированные умудрились приставить лестницы к бетонке и перебраться через нее. Как это могло случиться? Я ведь правильно вас понял, что никаких зачатков разума у этих существ не было и не предвидится?
– Полагаю, что продолжительное действие малых доз радиации каким-то образом стимулировало их мозговую деятельность, и….
– А что насчет этой новой хваленой вакцины? Она может их вылечить?
– Вакцина хороша лишь в профилактических целях и в тех случаях, когда заражение произошло не более сорока восьми часов назад. Во всех остальных случаях она неэффективна…
– Меня беспокоит равным образом и то, что вы скрывали от меня выяснившие детали катастрофы на Стрелке, и то, что интеллект инфицированных смог развиться до такой степени.
– Уверяю вас, товарищ главнокомандующий . – генерал мог быть крайне убедителен, если хотел. Он подпустил искреннюю легкую улыбку. – Нам, на "Циолковском", ничто не угрожает. Через четыре-пять лет все шатуны вымрут естественным путем, не о чем беспокоиться. Уверяю вас, я держу ситуацию под личным контролем.
