Кирилл Тимченко - Без солнца
Саша уговорил Гая занять помещение подальше от переходного шлюза между секторами, чтобы минимум с двух сторон упиралось в монолитную землю, а дверь имела ручной запор. Для того, чтобы выполнить все условия, пришлось немало походить, выбирая между пустующими комнатами. Сектор оказался полностью необитаем и заброшен, в этом ученый не соврал. В момент Катастрофы он не пострадал, но все люди, находившиеся там, погибли. Если верить его рассказам, первое время шлюз не работал, отрезав сектор от всего остального комплекса, и что там происходило, никому не известно. Не помогут даже записи наблюдения, все помещения наблюдения обвалились почти сразу же, погребя под тоннами земли как охранников, так и всю информацию.
Если верить следам, жизнь прекратилась не сразу же. Несколько иссохшихся, почти рассыпавшихся скелетов так и оставались в тех позах, в каких их застигла смерть – за письменным столом, лежа в кровати, сидя с кружкой в руке, но были и другие останки, скрюченные в жутких предсмертных муках, с выломанными ребрами и оторванными конечностями. Были забаррикадированные мебелью двери, были пятна крови на стенах и жуткие, словно взятые из фильмов ужасов, отпечатки окровавленных ладоней. Следы от пуль и рассыпанные гильзы, сейчас ржавые и хрупкие, дополняли картину постепенного затухания и смертельной вражды.
Гай первый не выдержал всех этих вещей и затолкал Сашу в первую попавшуюся дверь, объявив, что лучше этой комнаты просто и придумать нельзя. Выселив местного постояльца – скелет, лежавший на кровати, Саша был склонен согласиться. Его и самого едва не мутило, как представлял, что здесь происходило между выжившими. Дверь была, конечно, без ручного запора, но Гай со свойственной ему изобретательностью это положение исправил, отломав ножку от табурета и заклинив ею механизм. Теперь, даже если фотоэлемент среагирует на чье-то приближение снаружи, дверь физически не сможет распахнуться.
Поэтому сейчас они просто коротали время, пытаясь убить скуку всеми возможными средствами.
– Знаешь, – сказал неожиданно Саша, разбирая и прочищая свое оружие, – а мне это кое-что напоминает. Почти…
– В смысле? – спросил Гай, отвлекаясь от разглядывания картинки, – Где-то такую красотку уже видел?
– Нет, я не про это, – отрицательно повертел головой Саша, откладывая в сторону оптический прицел, – вот это наше нынешнее положение мне очень знакомо, даже с тобой в приложении.
– Это ты про то, как нас аномалия в развалинах заперла? – Гай попытался аккуратно отцепить плакат от стенки, но тот разорвался от первого касания. Ругнувшись, он бросил остатки на пол.
– Вот именно, только с одним «но»…
– И каким же? – Гай сел рядом с Сашей и принялся расшнуровывать свои ботинки, – Только не говори мне, что здесь есть какое-то положительное отличие…
– А я и не говорю, – пожал Саша плечами, аккуратно расставляя вытащенные из обоймы патроны в один ряд, – Знаешь, в тот раз нашим стражником была тупая аномалия. Заскок природы, если хочешь. А сейчас ее место занял вполне разумный человек, хоть и немного сумасшедший.
– Ты про этого старика? – Гай отвлекся от своего занятия и посмотрел на Сашу.
– Вот именно. Не верю я ему. Хоть ты меня убей, но я ему не поверю, до тех пор пока не получу стопроцентных доказательств того, что он выжил здесь, без того, чтобы не быть главным виновником всего вот этого, – Саша обвел глазами комнату, но Гай понял, что имелось в виду.
Откинувшись на спину и постукивая наполовину развязанными сапогами по полу, он пытался переварить услышанное. Конечно, маловероятно, что ученый в одиночку смог выжить в таких кошмарных условиях. А с другой стороны, на каком основании они ему не доверяют. Каждый спасается так, как умеет. Кто не убивал…
– Саша, – позвал Гай, не поворачивая головы.
– Что такое?
– А как ты думаешь, наши предки, то есть те, кто первыми попал сюда, как они смогли выжить? Ведь у них шансов почти не было. А ведь смотри, даже города смогли построить. И жизнь какую-никакую наладить. Сумели как-то…
– Я надеюсь, не так, как здесь, – Саша вставил последнюю деталь в автомат, передернул затвор и поставил рядом, – если так же, то не смогли бы. Нельзя только кровью что-то создавать. Черт, Гай, да ты на нас самих посмотри, бултыхаемся здесь, как муха в паутине. Туда нельзя, там не суйся, это не трожь… И все ради одного – еще пожить немножко, хоть разок вздохнуть. Пусть через фильтр, пусть горького, пусть над чужим трупом, воздуха грудью набрать. И это нормально? Нам да… И друг с другом все так же, все боимся ножа в спину, глотки рвем даже за тот же воздух. Может, этот ученый и нормальный человек… Ну, почти нормальный, как и все мы, но я ему даже подсознательно не верю. Хоть режь меня. И даже не потому, что он так себя ведет. А вот здесь, – он постучал себя по голове, – выжжены слова «не верь никому», потому что не пунктик, а опыт. И опыт горький.
– Все надоело, – вздохнул Гай, – хочется хоть день пожить как нормальный человек. Слушай, не знаешь, может на Летающих островах так живут?
– Не был там ни разу, – честно признался Саша, разглядывая собственный противогаз, – говорят много всего, и каждый раз разного. И все равно ничему не верю. Если бы там на самом деле жили бы как люди, то давно уж их сожрали и перебили бы всех. Натура у нас такая, – натянув маску на кулак, он изобразил что-то похожее на марионетку, – Не можем видеть, что у кого-то лучше чем у нас, сдохнем, но и им житья не дадим. И в Летающие острова даже слабо верится. Может ли вообще такое быть, что человеку важнее понять, что там в атоме долбанном творится, чем как завтрашний день прожить.
– Что за… – Гай вскочил, почуяв что-то, но его свалил неожиданно налетевший приступ кашля.
Саша не сразу понял, что произошло, но тут кашель настиг и его. Легкие словно налились горячим свинцом, разрываясь от боли, горло чесалось и зудело, а кашель становился только все сильнее.
– Газ… – прохрипел Гай, пытаясь зажать рот рукой. Противогаз был совсем рядом, но дотянуться он никак не мог. Газ не только душил, но и травил мышцы, наливая их свинцом и не давая возможности пошевелиться.
– Сволочь, – Саша, пытался нацепить свою маску, которую держал в руках, но пальцы слушались так, словно были не его, соскальзывая с ремешков, путаясь и постепенно немея, – Как же ты так… Дай только добраться…
Бросив эти бессмысленные попытки, он просто прижал маску к лицу, продолжая захлебываться кашлем. Проку мало, но фильтр был вполне рабочим и хоть немного облегчал муки. Задержав дыхание, Саша сполз на пол, силясь только не потерять сознание. Гай рядом уже вырубился, все сжимая руками сумку с противогазом. Может, стоит просто сдаться, прекратить эти мучения.
– К черту! – Саша рявкнул это с такой злобой, что даже немного пришел в себя. Ненависть помогала ему выживать. Ненависть ко всему этому проклятому миру, бессмысленному и глупому, но столь жестокому, что даже ад казался лишь его преддверием. Он хочет подавить тебя, сломать, заставить умереть здесь, как и миллионы других несчастных, лишенных даже солнечного света. Не сдаваться, бороться с ним и его порождениями до тех пор, пока есть силы, а потом сопротивляться и дальше. Пусть ты сдохнешь, но и он подавится тобой.
Зацепив маску за подбородок, он просто потянул ее вверх, натягивая на лицо. Дышать стало немного легче, но полной защиты все равно еще не было. В глазах поплыли кровавые пятна, но он смог встать. Колени тряслись как у алкоголика, сил в руках не было даже чтобы поднять оружие, но он все равно смог подняться.
Отпустив руки от стены, Саша попытался поправить маску, но только потерял опору и снова свалился на пол. Значит, подумал он, больше не делая попыток встать, исходим из наложенных ограничений. Перевернувшись на спину, он прижал маску противогаза крепче, одновременно пытаясь разгладить складки и растянуть ремешки.
Снаружи дверь попытались открыть. Ножка стула противно завизжала, сдвигаясь по ржавому железу, а потом застряла и дверь заклинило. Несколько минут у него еще есть. Если еще попытаться… Вывернув голову, Саша понял, что до своего оружия ему не дотянуться. Вытащив непослушной рукой пистолет из кобуры Гая, он оперся на стенку и, держа оружие двумя руками, прицелился в дверной проем.
Дверь рванули с такой силой, что он просто выскочила из пазов и отлетела в сторону. Сквозь помутневшее зрение Саша разглядел только возникший в проходе силуэт. Кто бы это ни был, он рассчитывал, что оба человека давно лежат без сознания, а потому и не думал прятаться.
Выстрелы в закрытом помещении бьют по ушам гораздо больнее, но сейчас на это не стоило обращать внимание. Саша вдавил спусковой крючок и не отпускал до тех пор, пока не опустела обойма.
Силуэт упал почти сразу, сраженный пулями буквально в упор, а второй, оказавшийся за его спиной, скользнул в сторону, но одна пуля попала ему в плечо, развернув вокруг оси. Остальные попали в спину и голову, оставив сползать по стенке.
