Совершенно несекретно (СИ) - Иванов Дмитрий

— Да шучу! Молодец, конечно! — перебивает он, хлопая меня по плечу. — Сам тебя отметил! Всего два голоса против! Кто, интересно?

— Да это авансом, — отвечаю я, стараясь выглядеть скромным. — Отработаю. Я вот что хотел попросить…

— «Узбекистан»? Так я туда же собираюсь! — удивляет меня шеф. — Поехали вместе!

— Неудобно, я с девушкой, моей соседкой по залу. Да и такси меня ждёт…

— Ну, не хочешь с нами сидеть — можете отдельно! — отмахнулся он. — А такси зачем? На моей машине поехали!

— Это бывший министр МВД? — испугалась Лена, когда я сообщил ей новость. — Может не надо, Толя? Такого человека обременять…

— Лен, это нормально, мы давно дружим! — убеждаю я.

— У нас бы в Ташкенте я точно не поехала… Да и меня бы не пригласил даже наш районный прокурор. Там и он большой начальник, а уж министр! А может, мы пешком прогуляемся? Тут минут двадцать идти.

Лена ещё немного поколебалась, но в конце концов сдалась, видимо, решив, что спорить со мной бесполезно. Хотя, честно говоря, мысль прогуляться мне понравилась — засиделся я за эти три дня в кресле!

— Это Александр Владимирович, а это Лена Миндубаева. Она из Узбекистана и тоже депутат, — представил я их друг другу.

— Замечательно выглядите, Елена! — произнёс Власов с лёгкой учтивостью, явно направленной на то, чтобы расположить к себе собеседницу. — А вы первый раз в Москве?

— Спасибо! — слегка смущённо улыбнулась Лена. — В Москве? Да нет, я была тут уже пару раз…

Беседовали они недолго — путь оказался совсем коротким. Выйдя из машины, мы с Леной слегка растерялись. Оказалось, Власов прибыл в ресторан не один: его сопровождали товарищи из Узбекистана, которые ехали за нами следом на своей машине и немного отстали. Может, по дороге любовались красотами Москвы? В одном из сопровождающих Ленка моментально признала первого секретаря Ташкентского обкома партии.

Власов протянул мне две бутылки узбекского вина, судя по всему, самодельного. Этикетки на бутылках хоть и были, но выглядели необычно, явно не заводского производства.

— Толя, возьми вино и идите в ресторан, — сказал он. — А я пока гостей подожду. Скажешь, для Власова, там отдельный зал…

Но путь в зал ресторана мне преградил швейцар — пожилой узбек, седой, но ещё крепкий, с цепким взглядом.

— Со своим нельзя! — безучастно отрезал он.

— Нам в банкетку, по заказу Власова, — отвечаю я, стараясь выдать свою самую доброжелательную улыбку, на которую способен.

— Мест нет. И со своим нельзя, — скучающим тоном повторяет привратник.

— Парень, ты иди в другое место, сюда сейчас должны важные люди подъехать, — слышу голос откуда-то сбоку.

Крепыш-узбек невысокого роста в хорошем костюме решительно двигался в мою сторону. Вид он имел довольно дерзкий, и моей спортивной фигурой явно не впечатлился, да и «папина улыбка» на него не произвела никакого эффекта. Но может, для него все русские на одно лицо.

— Это первый секретарь обкома КПСС Ташкента Мирахат Мирхаджиевич? Да, я в курсе. Мы с ним и будем сидеть, — блеснул знакомствами я.

Вот так вот с первого раза запомнил набор звуков! Лена мне имя назвала, а я сейчас вовремя и к месту припомнил, хотя уверен, завтра уже забуду.

— Ври больше! — усатый и представительный швейцар в кителе, больше похожим на мундир адмирала, первый раз проявил эмоцию в виде презрительной улыбки.

Сразу захотелось дать в зубы.

— Подожди, ака, — вступился за меня крепыш. — Сейчас у Эркин Юсуповича спросим, вон он идёт.

Ко входу со стороны улицы спешил ещё один представитель солнечного юга. На вид лет шестьдесят, седоватый, на круглом лице выделялись густые брови, изогнутые правильными полукругами. Да такие, что Брежнев бы обзавидовался! Что дядю не красило, так аляпистый галстук совершенно не подходящий к строгому темно-синему костюму.

— Ректор Ташкентского университета, наш бывший предсовмина республики — Эркин Юсупович Юсупов, — моментально узнала его Лена, о чем и шепнула мне на ухо.

Дядя, видно, приехал вместе с первым секретарём, но почему-то отбился и от него, и от Власова.

— Первый раз слышу, что с нами кто-то ещё будет, — важно сказал он, оглядывая нас с Леной, но тут же его тон смягчился: — Но олимпийского чемпиона по боксу товарища Штыбу, конечно, знаю! Показывали вас мне сегодня в зале! И сам Горбачёв хорошо отозвался!

Если бы солнце могло моментально потухнуть, то это выглядело бы как погасшие ехидные улыбки крепыша и швейцара!

— Очень приятно! — протягивает мне руку ректор.

— Мне тоже. Читал ваши труды.

— Ха-ха! Анатолий, спасибо, конечно, но не надо так льстить. У меня книг — раз два и обчёлся… Лучше представьте свою спутницу.

— Это Елена Миндубаева, тоже из Ташкента.

— Из Ферганы сейчас, — пискнула, поправляя меня, спутница.

— А труды ваши я действительно читал. Например, «Сотрудничество социалистических наций и развитие науки в Узбекистане».

Что⁈ Читал, было дело! Году в далёком восемьдесят шестом, ещё перед армией. Сидел я тогда в общаге у одной девчонки в комнате и терпеливо ждал, когда её соседка уйдёт. Надеялся на развитие… э-э, личных отношений. Тьфу, канцелярщина какая! Полапать хотел малышку. (Забегая вперёд, скажу, что это у меня получилось!)

И вот, пока я ждал от нечего делать листал эту книженцию, которая валялась на кровати. Запомнилась она мне не столько названием, сколько автором. Прикольно же — Юсупович Юсупов?

— Не может быть! Да это моя книга! — удивлённо воскликнул Юсупович и тут же извиняющимся тоном добавил: — Приношу извинения. Просто на Съезде о вас отзывались… в таком специфическом ключе, мол, вам только морды бить.

— Ну, бывают у людей стереотипы, — усмехнулся я, бросив довольный взгляд на морально раздавленную парочку — крепыша и швейцара.

Глава 6

— Уже познакомились? — слышу я, и ко входу подтягиваются Власов и тот самый первый из Ташкента — представительный мужчина лет шестидесяти с небольшим. Почти лысый, но с чёрными, густыми, хоть и не очень большими усами, придающими его лицу жёсткое, даже несколько хищное выражение. Видно, что человек он умный и властный, а, судя по двум орденам на лацкане, ещё и весьма уважаемый. Товарищ смотрит на меня исподлобья, без особого дружелюбия, но и без явной враждебности. Очевидно, Власов представил меня как своего человека, а значит, засады от этого матерого партократа можно не ждать.

— Да, но только не пускают! Говорят, со своим нельзя! — нахально ябедничаю я.

— Кто⁈ — Власов даже головой потряс, словно не веря услышанному. Мысль о том, что кто-то осмелился запрещать что-то члену Политбюро, была для него просто абсурдной.

— Извольте проходить! Ошибочка вышла! Вас ждут, — на этот раз швейцар услужливо посторонился и открыл дверь.

Табличка «Мест нет», гордо висящая на двери, явно не для нас. Причём это была не простая бумажка, наспех приклеенная к стеклу, а настоящее произведение искусства: тяжёлая пластина из жёлтого металла, возможно, даже позолоченная. Текст выведен затейливыми арабскими завитушками, тоже будто бы золотыми. Чеканка? Возможно.

Узбек-официант (или кто он там?) в модной кепке и костюме, явно не дешевле, чем мой, услужливо приветствует нашу компанию и предлагает к услугам гардероб. Но верхней одежды у нас нет — на улице теплынь. Меня, кстати, наш сопровождающий в упор не замечает. Хотя я самый здоровый среди всех. Очевидно, понимает, что чин у меня невысокий, а значит, внимания тратить не стоит. Леночка и та удостоилась куда большего интереса, хотя ведёт себя скромно, как и положено восточной женщине: не поднимая глаз, семенит рядом, почти невесомо держась за мой локоть.

«Жениться надо на таких!» — мелькает у меня в голове. — «Да уж… Восток — дело тонкое!»

Сопровождающий ловко лавирует между столами, явно зная своё дело. Наша компания хоть и выделяется на фоне сидящих в зале гостей, но чужеродной не выглядит. Три узбека, метиска-Леночка, ну и мы с Власовым… И сюрприз — Демьяненко! Нас догоняет товарищ полковник, приветствуя меня на ходу.