Главная роль 3 (СИ) - Смолин Павел

Ксюша задрожала губами, в глазах появились слезы, и она набрала в грудь воздуха, чтобы изречь что-то вроде «не смей говорить таких страшных вещей!».

— Но нам повезло, — не дал я ей этого сделать. — За папой будут ухаживать лучшие доктора, у нас есть Сибирий — он поможет при осложнениях, а скоро появятся новые лекарства. Врать не буду — ходить папа никогда не сможет, но со временем окрепнет.

— Слава богу, — облегченно вздохнула сестренка, крепко сжав одну ладонь другой.

Верит мне Ксюша — это очень и очень хорошо, потому что так мне гораздо легче превратить ее из маминой любимицы в моего агента влияния.

— А почему он не сможет ходить?

— Потому что бедренная кость крепится к тазовой такой круглой косточкой… — я показал на пальцах. — Семен, найди анатомический атлас с костями, — вспомнил, что такие штуки уже есть.

— Слушаюсь, Ваше Императорское Высочество, — поклонился «запасной» камердинер и ушел искать атлас.

— Подождем, — улыбнулся я и вынул письмо, протянув его сестренке. — Прочитаешь?

— Оно же секретное! — загорелись ее глаза.

— Для меня наши с Марго тайны гораздо ценнее, чем письмо от кузена! — с лицом безнадежно влюбленного кретина заявил я.

— Ах, братец, это так романтично! — восхитилась маленькая принцесса и сцапала письмо. — Короткое! — оценила объем. — «Здравствуй, мой милый кузен. Прежде всего позволь мне выразить надежду в скорейшем выздоровлении Его Императорского Величества»… Он и телеграмму папа́ присылал, мне матушка показывала, — похвасталась Ксюша и продолжила. — «Ваши дипломатические успехи, дорогой кузен Жоржи, вызывают у меня неподдельное восхищение, и я жалею, что в короткие мгновения пребывания в России упустил возможность лучше узнать вас. При первой же возможности я собираюсь вновь посетить величественный Петербург, но, увы, дела имеют свойство наваливаться безо всякого предупреждения, и ныне о такой поездке я могу лишь мечтать. Посему приглашаю вас, дорогой кузен, посетить Берлин с официальным либо частным визитом. Ваше расположение к моей драгоценной сестре стало для нашей семьи совершеннейшей неожиданностью. Не стану скрывать — неожиданностью приятной. Если ваши намерения в ее отношении серьезны — а они без сомнения серьезны, ибо вы — человек слова и не стали бы так жестоко шутить с чувствами юной дамы, прошу вас ответить согласием на мое предложение, дабы мы могли принять вас со всею полнотою германского гостеприимства. С уважением, ваш верный кузен Вилли». Братец, расскажешь, как у тебя получилось завоевать Китай?

А я его завоевал?

— Обязательно расскажу, — пообещал я. — За обедом.

— А тебе понравилось путешествовать на летательном аппарате? — спросила она и тут же пожаловалась. — Матушка запретила мне кататься на воздушном шаре.

— Не понравилось, — признался я. — Наверху холодно, сильно качает, а двигатель воняет и брызгает горячим маслом.

— Фу! — сморщилась княжна, и, решив не пытаться через меня «пробить» себе разрешение на аэронавтику, выкатила идею получше. — Можно мне поехать с тобой в Германию? Мы с Марго стали хорошими подругами, и я очень хочу познакомиться с нею лично.

— У меня нет ни одной причины не взять тебя с собой, — честно ответил я.

— Матушка не захочет меня отпустить, — пригорюнилась Ксюша, увидев главную проблему. Понизив голос, она открыла мне страшный секрет. — Она очень расстроилась, узнав, что ты любишь Марго. Матушка и папа́ считают, что тебе лучше жениться на этой клуше Елене Орлеанской!

Какое милое признание «Брат, я на твоей стороне!».

— Очень надеюсь, что у меня получится их убедить, — признался я. — Ты мне поможешь?

— Помогу! — с улыбкой кивнула Ксюша. — А ты тогда поможешь мне!

— С чем? — притворился я дурачком.

Приняв гордую позу, княжна изобразила светскую даму:

— Ах, братец, ты так хорошо понимаешь в дипломатии, но женское сердце для тебя — темный лес. Ты совсем не понял моих намеков!

Было бы что понимать.

— Мне рассказали, что вчера ты был очень холоден с Сандро! — подсказала она.

Я не был — улыбался, как и всем, но, видимо, нужно было выдать ему чуть больше внимания. Что я могу сказать по уши влюбленной девушке-подростку? Что в приданное ей мне придется давать Сандро большую должность, на которой он скорее всего начнет воровать, забивать на обязанности и тащить наверх лично преданных дуболомов? Впрочем, здесь я вполне допускаю собственную ошибку — я его жизнь не изучал, знаю пару фактов и все. Сейчас у него очень хорошая репутация, он красив и богат, и, пусть и является родственником, в эти времена такой брак допускается. Что ж, попробую уделить Сандро больше внимания, введу его в собственный ближний круг и за годик-другой станет ясно, можно ли на него положиться.

А вот Алексей Александрович, брат царя и чуть ли не полновластный хозяин русского флота, меня несколько напряг — о том, как нещадно он ворует, в мои времена знали чуть ли не все, а натянутая на холеную рожу улыбка в мой адрес имела хорошо различимые снисходительные оттенки. Как и все остальные, он вроде бы хвалил меня за присоединение Манчжурии, но фраза «без единого выстрела» была смазана сарказмом и вызвала на рожах его свиты тщетно скрываемые ухмылочки. Не уважает талантливого племянника — вот если бы я положил за новую губернию половину флота да пару сотен тысяч человек, вот тогда да — был бы молодец.

— Сандро — молод и в небольших чинах, — ответил я княжне. — Если я начну слишком сильно выделять его, те, кто старше, могут затаить зло и начать портить ему жизнь. Мы же этого не хотим?

— Ах, эти придворные интриги! — горько вздохнула Ксюша. — Никуда от них не скрыться!

Вздыхает не с полной самоотдачей, явно копируя кого-то, и я кажется знаю, кого именно.

— Открою тебе секрет, — понизив голос, я немного наклонился над столом.

Сестренка скопировала позу.

— Я совсем не готов к ноше Наследника. Меня этому не учили, у меня нет в полном смысле СВОИХ людей, мое положение, пусть и кажется непоколебимым, очень шатко — я слишком давно не был в столице и даже не подозревал, что возвращаться сюда мне придется без нашего любимого Никки.

— Никки… — мелькнула на лице Ксюши тень былого, уже пережитого и потерявшего силу, но все еще царапающего душу горя.

— Поэтому мне нужно укреплять свое положение — матушка и папа вчера со мною согласились, и я знаю — они помогут. Но сила сторонников союза с Францией очень велика, и даже воли папа́ не хватит, чтобы их обуздать. Именно поэтому они против брака с моей любимой Марго — они переживают, что со мной может случиться что-нибудь очень плохое. Я признаю их мудрость — опереться на уже существующую, сильную группу сторонников союза в Францией в моей ситуации безопаснее и надежнее всего. Но я — не боюсь, и во имя моей большой и светлой любви применю свои дипломатические умения, дабы очистить Двор от тех, кто рискнет пойти против меня. Ты мне поможешь?

Ксюша не подвела — без тени улыбки, всем видом демонстрируя, насколько она «за меня», она ответила:

— Помогу!

Глава 5

Отправленная Дагмарой служанка застала нас с Ксюшей за рассматриванием анатомического атласа — я как раз успел рассказать ей о том, как ноги крепятся к телу, и почему на данном уровне развития медицины поставить Александра на ноги невозможно — нет ни школы потребной хирургии, ни титана, из которого надлежит изготовить протез. Сложными переломами, рентгеном и металлургией я конечно же займусь, но пичкать принцессу тщетными надеждами не стал — даже если бы появилась возможность прооперировать царя в моем времени, не факт, что больной и усталый организм выдержал бы операцию. Вытерев Ксюше слезы своим платком, я взял с нее слово ничего не говорить младшим, и, повязав таким образом новую союзницу общей тайной, повел ее в столовую — сам бы не нашел, хорошо, что мамина слуга шла впереди. Помещение оказалось «столовой для семейной трапезы» — всего-то с полсотни квадратных метров позолоты и мрамора, и стол на десять персон выглядел непропорционально маленьким. Помимо стульев, компанию столу составляли диванчики у стен. Пустое пространство последних заполняли электрические светильники и картины со «вкусными» натюрмортами.