Контрабандист Сталина. Книга 6 (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн"
— Почему нет. Бочки по заказу уже делают. Часть привезут, часть дубовой доской — тут я вспоминаю и про птичий помёт. На северных островах его ещё не брали, а почва Испании постоянно нуждается в удобрениях при интенсивном использовании. Хотя России удобрения нужны ничуть не меньше. — Слушай, я чего ты на своём аппарате не металлические лопасти используешь, а деревянные? Это же вчерашний день. А так, я думаю, что и твоих пару аппаратов смогу продать, а может и больше — направляемся в дом. Тут мы корректируем экспортно-импортный список.
Следующий день мы с ним потратили на поиск рыбацких баркасов.
— Вот смотри Хуан, какие мне нужны. В России климат суровый и легкие баркасы там не годятся. А здесь и двигатель нефтяной, причём самый простой — предложений было не мало, но подошёл мне только один. Хуан тоже с интересом, как талантливый инженер, осмотрел баркас. При этом, что-то напевая себе под нос. Хорошо, что я взял Хуана, торговался он за мой баркас с видимым удовольствием. Скорее это для него стало развлечением, чем необходимостью. А я с удовольствием наблюдал «цирковое» представление южан. Да мне ещё до них далеко, сделал я вывод.
Двенадцатиметровый баркас решили не грузить на пароход, а закрыть хорошо брезентом и потихоньку дотянуть до рейда Марселя. Всё-таки тут не очень далеко.
Я сумел поменять небольшую часть ореха на вино и оливки. Так же продал часть гуммиарабика, здесь он пользуется постоянным спросом. Уже привычно купил несколько пистолетов «Астра», одну очень красивую наваху и несколько простых. Красивую подарю Сталину. Смотришь и для военных выпуск наладят…хотя сейчас ещё вряд ли. А то тут же разворуют. Разве что в виде подарочных вариантов сделать. А что, неплохая идея. А то пистолеты для всех слишком дорого.
Тепло попрощался с Хуана де ла Сиерва и его отцом, с которым у Хуана постепенно стали выравниваться отношения, «Одесса» дымя большой трубой и ведя на поводу баркас направилась в Марсель.
На дальнем рейде Марселя, о радость. Стоят мои суда вернулись из СССР. Получаю почту, которую привёз Олаф от Потоцкого и других, там много всего. Обговариваю с ним рейд.
Собираюсь на берег искать «моего» лейтенанта. Нашел. Обсуждаем с ним привезённый мной товар. Договариваемся, что часть товара, такую как меха мне придётся всё же пропустить официально. Я морщусь. Эх… самая дорогая часть.
— Сакис. Не стоит портить отношения с портовыми властями. Они тоже кушать хотят и наверх что-то кинуть надо — успокаивает меня Мишель Мареном. Зато лейтенант забирает у меня все испанские оливки, весь мёд и чуть-чуть арахиса. В обмен на разные ткани. Так же просит у меня забрать вино, которое у них повисло мёртвым грузом, а скоро и новый урожай. Божится, что это хорошее белое вино. Пришлось, согласится. За это мне дают возможность пришвартовать в хорошем месте пароходы один к одному и заняться перегрузкой товара.
Да и сам лейтенант будет осуществлять контроль от таможни на перегрузку товара, который уйдёт из Франции. Собираю совещание капитанов на «Огнях Смирны». Выслушиваю их отчёты и принимаю решение. Перегружаем на один из немецких пароходов дубовые бочки, пиломатериалы, соль, воск, немного марганца и отправляем его в Испанию в Картахену к Хуану и его отцу. Цену на товар, кроме марганца и воска я с ними согласовывал. Поэтому задание капитану Франсуа Фурнье продать их как можно дороже. Назад он должен привезти разный металл и оливки. Вот уж нежданно-нагадано образовался товар. Позже пойдёт масло. В этом году урожай разных сельхоз культур в Испании обещает быть очень хорошим.
Дальше загружаем «Огни Смирны» и он опять идёт в СССР. В этот раз он даже не везёт машины, кроме трёх вуатюреткок Hanomag 2–10 PS. Слишком большой объём груза составляет арахис, испанское и французское вино. Кроме этого на него грузим испанский баркас и часть лодок с «Одессы». Этот груз для греческих рыбаков Керчи.
— Месье, надо быстрее сделать ремонты. Зимой будем отдыхать. Приказываю так же экономить уголь. Во Франции он слишком дорог — как я не злился, но второй немецкий пароход и «Одессу» вынужден ставить на ремонт. Если с немецким там ничего такого трудного нет, в течение двух-трех недель сделают, то с «Одессой» посложнее. А это опять расходы. Я начинаю понимать, из-за чего сейчас разоряются пароходные компании. Если бы не моя торговля информацией из будущего и оружием, неизвестно смог ли я развивать компанию. Расчеты показывают, что без «левых денег» я еле-еле держусь «на плаву».
Закупив прессу, я с Никольским и Сергеем Николаевичем Васильевым еду в Сен-Назер, а оттуда планирую в Париж. За время похода в Африку я с ним не раз беседовал и спорил за политику. Каста царских морских офицеров России довольно консервативна. Но он мой будущий капитан скоростного полу эсминца, полу непонятно чего. И мне совсем не надо, что бы он «взбрыкнул» в неподходящий момент. Но видно, что работа парижским таксистом остудила горячую голову, и Васильев стал смотреть на мир немного другими глазами. А мои едкие замечания по истории России, и её бывшего правящего дома Романовых, как и самих дворян, заставляли его краснеть. Вроде бы мы нашли общий язык, и он пообещал не предпринимать необдуманных и вредящих действий в отношении моей компании и моей семьи.
Чтение прессы доставило удовольствие, но и заставило задуматься. Первое и главное, что СССР с Францией неожиданно для многих договорились по парижскому клубу. Да так лихо, что Франция продаёт СССР ещё два эсминца, правда несколько устаревших. Тут же посыпались протесты от САСШ, Норвегии, Румынии и Польши. Двум последним Франция быстро заткнула рот, предоставив кредиты и военную технику, особенно Румынии. Норвегию вообще слушать не стала. А на САСШ кто-то выложил компромат по сотрудничеству с СССР и не только это. Честное слово, я к этому не имею никакого отношения.
Разразился небольшой дипломатический скандал. САСШ потребовали возврат долгов, на что Франция согласилась, но в установленном и подписанном ранее порядке. Франк из-за этого опять немного девальвировал, что вызвало бурю протестов против САСШ в самой Франции. По стране опять прокатились демонстрации, где полиции пришлось защищать американское посольство.
В это же время председатель Совета Министров и министр финансов Пуанкаре обратился к гражданам республики. Пуанкаре попросил обеспеченных граждан поддержать франк и республику, и обменять находившиеся у них золото на бумажные деньги. Происхождение металла пообещали не спрашивать. На этом фоне его популярность и популярность его партии резко скаканула вверх. Ну что же правильно. Надо тоже часть золота из СССР обменять на франки.
Радикал-социалистическая партия Франции, главный соперник и критик Пуанкаре, стала терять сторонников. Возник и скандал с её зарубежным и банковским финансированием.
Вторая по значимости для меня новость, это спасение дирижабля «Италия» и скорый выход советского фильма на экраны Европы. Реклама идёт серьёзная. Сталин не стал мелочиться, так и велел зазвать фильм «Спасение Италии». Фильм обещал рассказать не только о спасении отважных героев, но и об условиях жизни людей и животных севера. Похоже, здесь Сталин быстрее пришел к выводу, что кино это важнейшее из искусств.
А вот третья новость заставила меня крепко задуматься и пересмотреть ещё раз статьи в научных журналах. Хорошо хоть «атомщики» пока ещё хвастаются своими всякими научными статьями друг перед другом и можно свободно найти их лаборатории. Пресса тоже с дуру подхватила их лозунги и поставила между словами «радиация» и «чудо» знак равенства.
Похоже, мне всё-таки придётся стать ещё и научным террористом, как бы мне это не претило. Если вспомнить скольких людей из-за этих фанатиков от науки погибнет…то ужас. Ну что же придётся брать на себя и этот грех и убедить Никольского, Юру или Станислава помощь мне. Один я не справлюсь. Для себя я наметил три цели. Это французскую лабораторию вместе с их руководителями Фредерика Жолио и Ирен Кюри и двух немецких ученных Вернера Карла Гейзенберга и Отто Гана.
