Спасти род Романовых: Первокурсник (СИ) - Лим Дмитрий

— Она же пустая!

— А теперь? — он кивнул на книгу.

Я проследил за его взглядом и удивленно уставился на страницы.

Они были исписаны черными чернилами. Не веря своим глазам, я переворачивал одну страницу за другой, и везде, просто везде было что-то написано. А когда начал вчитываться — охерел как никогда.

Магия? Основы магии и ее использовании. Умертвленные заклинатели семнадцатого века? Болотные твари? Формула долголетия? Это что, млять, такое?

— Я так понимаю, теперь, ты все видишь.

— Ага…

— Твоя метка — магический символ твоего рода. Без этого символа ты не можешь использовать ману. С этой меткой рождаются, искусственно ее не сделать. То бишь, нарисовать можно все что угодно, но толку от этого никакого не будет.

— Так…

— Странно для тебя, да? — Он опять улыбнулся, — Все, что тебе интересно, ты узнаешь из этой книги. И я тебе настоятельно не рекомендую, чтобы ее кто-либо увидел. Храни хоть под подушкой в собственной комнате.

— Почему мне нельзя ее показывать?

— Будешь казаться дураком. Хотя… — Он самодовольно хмыкнул. — Ввязаться в дуэль с принцессой — как раз такой повод. Так что не усугубляй свое положение, хоть ты и победил.

Я был в полной растерянности. Искренне не понимал, как эту информацию переварить и что делать дальше. Но ответ пришел сам собой. Точнее, Лаврентий сам назначил цель.

— Отныне ты студент моей академии. Уже — зачисленный, в некотором роде. Но тебя, как и всех, ждут два испытания. Провалишь их? Отчислю тем же числом, каким и принял тебя. -— он заулыбался, -— Твоя первоначальная цель — убейся, но испытания пройди. Дальше. — он томно вздохнул и закрыл глаза. — Защищай принцессу. Думаю, ты и сам понимаешь, что она в опасности. Узнай, почему за ней охотятся, кто стрелок и кто за всем этим стоит.

— А мне-то что с этого? — я скрестил руки на груди, с вызовом глядя на президента.

— Ты же воин, или там, гладиатор, правильно?

— Ну.

— Сила. Знания. Слава и честь. Выполняя мои поручения, ты будешь становиться сильнее. Какая цель у таких, как ты?

— Побеждать, чтобы выжить.

— Ну вот, собственно говоря, и твоя цель.

— А если я не захочу? — задал весьма логичный вопрос. — Понравится мне здесь и захочу остаться? И нахрен мне не нужно никого защищать и так далее.

— Тебе уже нравится, Алексей, я вижу по твоим глазам.

Сука. А он прав… Здесь все такое живое…

— Хочешь жить и остаться здесь — выполняй мои поручения и развивайся. Это ли не цель?!

— Цель…

— А теперь… Ваня! — крикнул Лаврентий. — Человек, который сейчас придет, будет твоим соседом на ближайшие пять лет. Он твой проводник в новый мир.

Как оказалось, это не то чтобы проводник. Этот человек отныне моя головная боль!

Эпизод 5

После того как президент прокричал имя, прошло чуть больше двух минут. И ожидание явно не устраивало Лаврентия.

— Сказал же ему ждать в коридоре… Вот чем слушает этот увалень?!

И только он набрал в грудь побольше воздуха, чтобы прокричать имя еще раз, в дверь постучали.

— Наконец-то, — проворчал президент, — Заходи.

В двух словах описать внешность вошедшего в кабинет человека было несложно. Определенный тип человека, который везде, в любом мире был одинаковым. Иван — подросток чуть выше меня, полноват, с роскошной рыжей шевелюрой, подростковой щетиной и молочно-белой кожей. Ничего примечательного в нем нет и никогда не будет. Он стандартный эталон «рыжести». И я был более чем уверен — в «породе» у него куча братьев и сестер.

На носу и под глазами можно увидеть бронзовую россыпь веснушек.

Ванька-встанька… Ванька-сранька…

— Сонцов, почему не слышим с первого раза? — причитающее спросил Лаврентий. — Почему я должен повторять дважды? Какого черта ты не слышишь меня? -— он искоса посмотрел на обладателя рыжести повышенной степени, и продолжил, -— Я с кем разговариваю?

Рыжему, видимо, было весьма неловко, или же он опасался гнева Лаврентия Лаврентьевича, отчего опустил голову и что-то невнятно пробормотал.

— Не слышу, — сказал президент.

— П… Простите, дядя Лаврентий, — послышался звонкий голос Ивана, -— Я так больше не буду… Честно!

Дядя?

— Сколько раз тебе повторять, не смей в стенах академии обращаться ко мне «дядя». Еще одно замечание на эту тему — уедешь домой, в деревню. Ты меня понял?

Зеленые глаза внимательно посмотрели на «дядю», и тот лишь тяжко вздохнул.

— Ничего не меняется в твоей голове… Весь в отца. -— он сел за стол, и приказал, -— Отведи нашего нового студента в комнату.

— Студента? Он уже прошел испытания? — Ваня расправил плечи и с вызовом посмотрел на президента. — Испытание же завтра только!

Что-то я ничего не понял. А точнее, понял, что ничего не понял.

В их разговор я особо не вникал, ибо было не за чем. Поднял с пола сверток с формой и начал его разворачивать.

На вид — мой размерчик. Только вот нижнего белья не хватает. Ткань натирать будет все прелести и достоинства этого подросткового тела.

Разговор родственников, между тем, закончился, и под одобрительный взгляд президента я вышел вслед за Ваней, постоянно поправляя на себе штаны, которые сваливались с меня. Не совсем мой размер, не угадал. Зато верх идеально сидел.

Было одно «но», что отличало меня от Ивана, помимо цвета волос, конечно же. На рукаве не было белой эмблемы, как у тех студентов и у «рыжего» в том числе. Была палочка, обозначающая цифру один на черном фоне, и непонятный мне рисунок.

Что-то по типу герба моего вымышленного рода. Если я все правильно понял.

Бык, кинжал и башня? Что за суповой набор?

Ваня тем временем не затыкался.

— Я Иван Сергеевич, для тебя просто — Ванек! Ну ты, конечно, крут! Только появился в стенах академии, сразу забрался в женское общежитие, к самой принцессе, так еще и тумаков ей отвесил! Ну ты… Ты… — Его словарный запас явно хромал. — Крутой!

— Ага, — сухо ответил, внимательно разглядывая лестницу, по которой мы спускались.

Каменные ступени, казалось, были только-только установлены, вырезаны и сияли своей чистотой. Казалось, на них не было и пылинки, что было не совсем уместно, как мне казалось. Они были идеальными, от слова совсем. А деревянные перила блестели так, словно их только-только покрыли лаком.

— Только теперь ты враг номер один у всех принцесс, графинь и, проще говоря, всех девиц! — заметил он, останавливаясь перед большой стальной двери с резьбой.

— Это почему это? — удивился.

— Так тебя уже приписали к секте Хлыстов, которая появилась очень-очень давно, еще при Иване Грозном, так еще и шепчет, мол, ты содомит!

— Что такое секта и кто такие содомиты? — Меня определенно начинала раздражать местная непонятная терминология.

Как оказалось, содомиты и извращенцы — почти одно и то же, что мне ой как не понравилось. Только появился здесь, а уже подобным кличут. Ну а секта Хлыста…

Это была некая группа людей, которая воздерживалось от всего, что только возможно. Человеческое тело, согласно их воззрениям, греховно и является наказанием за первородный грех. Что само по себе бред. Как-то не укладывалось в голове словосочетание содомита и Хлыста. А Ивана же, наоборот. забавляло это сочетание, ибо он повторил это не один раз. Так еще, и придумывал для меня клички… Так себе ситуация.

— А то, что ты победил Елизавету Петровну, да еще и не используя магию, так это ты…

— Крут, — перебил его я, обошел и распахнул стальную дверь, которая, на удивление, очень легко поддалась.

Как я и думал, за дверью была пелена, через которую мне нужно было пройти.

— Ваня, скажи-ка мне, а эта пелена, она везде?

— Пелена? — Он удивленно посмотрел на меня, а я указал на выход. — А, ты про разлом, что ль? — он захохотал, — Тебе что, всю голову Запорожцы отбили? Какая к черту пелена? Что за дивное название? -— и захохотал.

Мое лицо не излучало ничего. Ни злобы, ни агрессии, мимики — ноль, но Ваня подумал, что своими словами и смехом задел меня, и принялся тысячу раз извиняться.