Константин Минаков - Харьков 354-286
— Андрей Николаевич, я поражаюсь вашему тугодумию. Не надо морщиться, мы теперь в одной лодке. Я более чем уверен, что у вас дома есть определённое количество драгоценностей. Возьмёте их. У вас также мобильный телефон, ноутбук, да что угодно, любая высокотехнологичная техника сейчас ценится гораздо дороже золота. Но главное не в этом. Вы знаете будущее, и это самая ценная информация. Вы сможете на этом разбогатеть. Ладно, хватит рассусоливать. В 15:00 вы должны быть возле аэропорта. Возьмите с собой только самых близких людей – самолёт не резиновый. Вместо запасных комплектов одежды запаситесь лучше дополнительной парой мобильников. Кстати можете купить парочку, по пути домой, пока гривна ещё что-то стоит. Никого кроме семьи в свои планы не посвящайте. Ну да вы не мальчик. Не мне вас учить. Не успеете к трём часам в аэропорт, буду прорываться без вас, останетесь здесь с большевиками.
На этом добром слове Валкнис закончил аудиенцию. Главное – цель достигнута. Прохоров запуган и не будет действовать самостоятельно. В будущей большой игре бывший мелкий рэкетир не хотел зависеть от бывших врагов. Пусть даже они и в одной команде.
Приказав Леночке сделать ещё один кофе, Валкнис начал обзванивать своих знакомых, занимающихся большим бизнесом. Одним из таких знакомых был хозяин банка, с которого, в обмен на спасение, хотел Валкнис получить оплату золотом.
Пока всё шло согласно плану, разработанному буквально за пару часов. Общее число пассажиров на рейс в одну сторону должно было достигнуть 60–70 человек. Остальное Валкнис планировал отвести под багаж.
Виталий понимал, что никакой самолёт, находящийся в Харькове, не в состоянии доставить его в Америку. Поэтому в его планы входило совершить посадку в Англии. Хотя там сейчас и было тяжёлое положение (в голове смутно вертелась фразы "Морской лев" и "Битва за Британию"), но Валкнис помнил, что высадки немцев так и не произошло.
Закончив обзванивать будущих пассажиров, теперь уже бывший Городской голова прощальным взглядом окинул свой рабочий кабинет, вышел в приёмную, попрощался с секретаршей и покинул здание. Возле машины его ждал начальник личной службы охраны, бывший "афганец" Валерий Маслов. Этого человека Валкнис тоже решил взять с собой. Глянув в последний раз на площадь Свободы, понимая, что если всё получится, то ту часть мира, что называлась когда-то, и называется сейчас, Советским Союзом он больше не увидит, Виталий Иванович Валкнис сел в машину, и, захлопнув дверь, приказал водителю отвезти его домой.
Жаль, конечно, покидать этот город, всё-таки слишком много с ним было связано воспоминаний. Но своя шкура, как говорится, дороже.
Валкнис жил недалеко, в районе Ботанического Сада, доехать туда с площади Свободы, где находилось здание горсовета, можно было минут за десять. А на машине с такими номерами, как у него, ещё быстрее. Однако сегодня был особый случай. Виталий попросил шофёра не торопиться. Бывший Городской голова (сейчас слово "бывший" уже не коробило) хотел запомнить центр красивым и цветущим. Машина сделала круг по площади Свободы, проехала между Харьковским Университетом имени Каразина, между прочим одному из старейших в Украине (он уступал в возрасте только Львовскому), и Госпромом. Выехала на проспект Ленина, миновала монументальную статую казака Харька на коне. Этот памятник был построен в лучших традициях церетелизма, и среди местной молодёжи стало популярным назначать свидания "под яйцами". Дальше был Институт Радиоэлектроники, а за ним, в яру, располагался Ботанический Сад. Чуть ли не на территории сада несколько лет назад построили элитный жилой дом, в котором у Валкниса и была квартира.
Приказав водителю ждать у подъезда, Виталий вместе с Масловым, поднялся в дом. Дома ждала зарёванная жена, ухоженная женщина лет тридцати пяти, с сыном Мишей. Валкнис сказал Валерию подождать на кухне, пока он переговорит с женой. Кратко введя её в курс дел, он поинтересовался:
— Ты всё собрала?
— Да, Виталик, но скажи, зачем нам куда-то ехать? Разве мы здесь не можем прожить?
— Дура, тебе что, жить надоело? Ты знаешь, что с нами сделают, если мы останемся? В лучшем случае будешь целину осваивать и деревья рубить. Тебе придётся забыть обо всех своих шмотках и брюликах. И вообще обо всём, что у тебя есть… — долго сдерживаемое нервное напряжение, наконец пробило восковую маску на лице Виталия. Немного помолчав, он, уже спокойнее, продолжил:
— Ладно, прости, не сдержался. Навалилось слишком много всего сразу. Уедем в Англию, драгоценности и золото у нас есть, даже того, что лежит дома нам хватит на первое время. А потом и знания наши пригодятся. Ладно, хватит реветь, показывай, что упаковала.
Быстро просмотрев содержимое чемоданов и забраковав половину из них, Виталий приказал жене взять свой ноутбук и весь комплект дисков с программами, что были дома. Также с собой брали все мобильные телефоны, а их было пять штук. В довесок, немного подумав, Валкнис сунул в сумку радиотелефон "SIEMENS". Хрен их знает, этих англичан, может получится откупиться чем-нибудь простеньким, а самые высокотехнологичные вещи продать кому-нибудь подороже. Открыл сейф, с грустью посмотрел на его содержимое, и не раздумывая сгрёб все находившиеся там деньги в один полиэтиленовый пакет, а ювелирные украшения положил в сумку.
Затем Виталий вышел на кухню, где рассказал своему начальнику охраны о дальнейших перспективах и планах на жизнь. В частности, предложил лететь вместе с ним в Англию.
— Вы же знаете, Виталий Иванович, что я вами до конца буду. Так что хоть в Англию, хоть к чёрту на кулички. Только как вы собираетесь взлететь?
— Есть два варианта, либо мы договариваемся с начальником аэропорта, либо берём его в заложники. Тут такое дело, что сопли распускать нельзя.
— Хорошо, я с вами.
— И ещё, возьми деньги, — Валкнис протянул Маслову пакет с деньгами, — пусть кто-нибудь и твоих ребят съездит в магазин электроники и купит несколько ноутбуков и каких-нибудь принтеров со сканерами, на сколько хватит финансов. Заберём его уже в аэропорту.
— Да, сейчас, распоряжусь.
Закончив разговор, Маслов по рации вызвал двух охранников из машины сопровождения, которые погрузили чемоданы в автомобиль Валкниса.
Харьков. 22 июня 2008 года 15:00
В аэропорт прибыли вовремя. Там уже стоял десяток машин, с желающими покинуть этот, ставший внезапно неродным, город.
Поздоровавшись со всеми, Валкнис с Прохоровым отошли в сторону. Нужно было скоординировать свои действия. Все необходимые бумаги о командировке у Валкниса были подписаны заранее. И поэтому он надеялся для начала добиться взлёта официальным способом.
Робкие попытки охраны аэропорта остановить непрошенных гостей тут же прекращались, едва только они понимали, кто требует приёма у начальника аэропорта.
Сергей Львович Москаленко, пятидесятипятилетний мужчина, был человеком активным, несмотря на пивной живот. Он принял высокое начальство у себя в приёмной.
— Виталий Иванович! Андрей Николаевич! Здравствуйте. Чем обязан?
— Сергей Львович, нам необходим заправленный самолёт, который сможет долететь до Лондона. Вот все оформленные документы. Цель поездки – деловой визит. Мы планируем сделать промежуточную посадку в Киеве.
— Простите, но это невозможно. У нас нет связи с Киевом. Да и как вы знаете, был запрет на полёты без специального разрешения.
— А почему вы решили, что приказ о запрещении полётов был правомочным. Вы обязаны предоставить областному руководству самолёт.
— Я должен поставить в известность комендатуру, — и Москаленко потянулся к телефону.
— Вы не должны этого делать. Что ж я не хотел этого говорить, но видимо простые доводы не действуют. Вы должны знать. Наши военные задумали план переворота. Помните, четыре года назад ходили слухи о расколе страны. Военные решили воплотить эту идею в жизнь.
— Я вам не верю.
— Ладно, если обычные аргументы вас не убеждают, попробую представить вам такие, от которых вы не сможете отмахнуться, — криво улыбнулся Валкнис. Ему явно понравилось играть дона Карлеоне, — Валера, действуй.
Валерий, достав пистолет, приставил ко лбу Москаленко, — давай, приказывай заправить подходящий самолёт.
— Вы что, не понимаете, я не могу этого сделать, прошёл "Ковёр" и я не имею права отдавать распоряжение на взлёт, — голос Москаленко хоть и дрожал, но сам начальник аэропорта не изменил своих слов.
— Либо ты начинаешь готовить самолёт, либо сейчас умрёшь. Как видишь, выбор у тебя не велик, так что давай, действуй.
— Можете делать что угодно, но я ничем не могу вам помочь, — Сергей Львович продолжал сопротивляться.
— Валера, наш товарищ не хочет сотрудничать с нами по-хорошему. Прими меры, — приказал охраннику Валкнис.
