Дмитрий Шахтаров - По непроверенным данным (СИ)
Аркадий потерял дар речи.
— Что будем делать,-продолжал подмененный отец.-Ждать, когда вернется отец? Я бы тоже этого хотел. Но очень не исключено, что на том конце провода и я получил какую-нибудь травму. Вполне возможно и смертельную. Такие случаи отмечались в истории человечества. Я тут в Инете выцепил аналогии. Ну, не совсем аналогии, но из этой же оперы. Так что решай Аркадий, как дальше жить будем. Я старше тебя всего на 10 лет и не знаю, как обращаться со взрослыми детьми. Одно скажу, вы мне не чужие.
— Да , Лукасу такое и не снилось-, пробормотал Аркадий. -Слушай , а чем ты занимался?
— В основном проектировал краны. Имею несколько защищенных патентов на изобретения, был заместителем начальника конструкторского отдела. Читал лекции по теории машин и механизмов в местном техникуме. Как сейчас говорят, был профессором Нимнулом. Языков не знаю, о торговле не имею никакого представления.
— Называть тебя Виктором я не могу, да и Галочка нас не поймет.
— Я думаю, что революций мы совершать не будем.Если язык повернется, называй по-прежнему, а лучше Ильичом. Так корректней и удобней для тебя и меня. Хорошо бы ,если мы стали товарищами. Несчастья,знаешь ли , объединяют, а его мы как раз и имеем. Без вас я до сих пор, как беспомощный ребенок, да ты и сам видишь, как сложно мне адаптироваться. Не забудь , что там совершенно другой строй, другая национальная идея, совершенно иной менталитет. И без своих мне совсем невмоготу.
— Не парься, Ильич! А тоску-печаль работой надо травить. Ты же внутренности машины лучше рентгена знаешь.
— Пожалуй, что так. Думаю, что даже двигатель смогу не только отремонтировать, но и настроить. Только в электронике придется разобраться. С распределенным впрыском не все мне понятно. Я думал, что ты от новостей будешь крыльями махать. Я бы наверно, точно замахал.
— Маши, не маши, легче не станет. Будем надеяться на лучшее. Только вот что я думаю. Галочка без женской руки растет, не дело это. Правда твоя Марина всегда косо на нее глядела. Я сначала подумал, что ты из-за этого ее отфутболил, Галочку ты всегда любил. А я на своей обжегся, теперь шарахаюсь от каждого куста. И забыть ее не могу никак. Так что проблема стоит. Ты не думай ничего плохого. Чем смогу- помогу. Да и твои новые заморочки мне все в цвет. Извини, уж очень ты, то есть он жестким был, порой даже жестоким.
На новой работе Михаил Ильич начал с самого простого- регулировки развала-схождения.
Через неделю его шеф-молодой парень признал, что так использовать работника просто нерационально и перебросил его к мотористу. Еще через две недели моторист Федор начал коситься на напарника.
— Куда гонишь? Тебе что, за это лишние деньги платят? И чего с настройками так возюкаться? И так сойдет. Клиент-дурак. Сейчас эти лохи умеют только колеса пинать. Что ему ни ляпнешь-все божественное откровение.
Михаил Ильич в конфронтацию не полез, но еще через неделю попросил шефа перевести его на автоматические трансмиссии.
— Так мы автоматы только для своих делаем и только после сторонней диагностики. А в дебрях разбираться некому, да и в городе специалистов по АКПП по пальцам можно пересчитать. Вот взяли тут сдуру заказ на AL4 , так и валяется. Что-то там с гидравликой, уже и перед клиентом неудобно. Месяц его завтраками кормлю. Если есть желание, попробуйте восстановить агрегат. Недели хватит?
Михаил Ильич сдал коробку через два дня. Атмосфера в коллективе накалилась. Во взаимоотношениях с людьми он имел опыт только в рамках своего бывшего небольшого бюро, в котором кучковались такие же одержимые железяками люди, как и он сам.
Вечером он попросил совета у Аркадия.
— С ремонтом у меня нет проблем, проблемы у меня с коллегами. Работать они не хотят и по-моему просто не умеют. Твой дружок еще молодой и привык с плеча рубить. Короче, не ужиться мне там. Сам знаешь, предприниматель из меня никакой, не умею с людьми ладить. Может ты что подскажешь, а то какой-то тупик образовался.
Сын ответил мгновенно.
— Ильич, уходи- ка ты на вольные хлеба. ИП оформим на меня, формальностями займусь сам. Снимем гараж побольше и занимайся ты автоматами. В идеале было бы, если и диагностику коробок и их настройку ты взял на себя. Это дело тянет на немалые деньги и терять их грех. Для начала можно поработать и на яме, только с тельферочком. Как идея? Катит?
— Ничего сложного в техническом плане не вижу. Только, Аркаша, с клиентами торговаться придется опять тебе, плохо у меня с этим. Очень уж я уговаривательный. Опять же инструмент профессиональный нужен, ноутбук, спецпрограммы для диагностики и перепрошивки. Только пока давай с вариаторами возиться не будем.
— Придется брать кредит. Возьму потребительский на себя. Проценты будут грабительскими, под обеспечение мне выставить нечего.
— Переоформи «Мондео» на себя, все одно простаивает. А почему бы на меня еще не взять кредит?
— Потому что в нашей стране пенсионер считается в банке умершим. 60 лет-это уже небожитель. А про байки про оказание помощи малому бизнесу забудь. Деньги под это дело до уровня городов и районов уже не доходят, растаскиваются бойкими слугами народа.
— Тогда давай продадим дачу. Мне она даром не нужна.Единственное опасение-вдруг настоящий хозяин организма вернется назад.
— Рассмотрим это как резервный вариант. А сколько ты планируешь у Толяна работать?
— Надо разобраться до конца с системами АБС и ЕСП, есть еще вопросы. С помощью интернета по-моему и обезьянка разберется.
— Ну, это ты хватанул, то обезьянка, а это слесарь дядя Вася- почувствуй разницу.
На улице Гаражной в комплексе автомастерских появилась еще одна с гордой вывеской « Автоматические трансмиссии». Рекламой занимался Аркадий, поскольку Михаил Ильич имел о раскрутке бренда весьма отдаленное представление. Посыпались звонки, причем многие из соседних городов. И понеслась. Без Аркадия система застопорилась бы сразу, потому что батя соглашался на ремонт любого хлама. А хлама хватало. Убитые с помощью неправильной эксплуатации, особенно в холодных условиях, безродных масел и просто ввиду преклонного возраста агрегаты поражали своим многообразием. Первая сложность возникла не с ремонтом, а с запчастями. Их приходилось заказывать в Москве и ждать минимум неделю. Опять же основной парк составляли японские и корейские машины, а приезжали и на «немцах» и на «французах» и на древней экзотике. Унификация запчастей практически отсутствовала. Аркадию срочно прищлось брать отпуск ,переселяться в мастерскую , занимаясь орг- и финвопросами. К окончанию отпуска ситуацию удалось несколько устаканить. Михаил Ильич этого не замечал, целиком отдавшись новому и чрезвычайно увлекательному, по его словам, занятию. Через два месяца ремонт делали уже по записи, еще через два месяца Аркадий перестал брать в заказ престарелые агрегаты. Еще через два месяца удалось создать небольшой обменный фонд на самые ходовые машины, при этом на работу пришлось брать дополнительно сразу двух человек- на монтаж-демонтаж и на ревизию обменных аппаратов. Пользуясь мягкостью Михаила Ильича, один из новичков попытался покачать права, однако Аркадий подавил бунт на корабле в зародыше. Больше всего главного спеца напрягали не технические проблемы, а « гнилые базары», как выражался Аркадий, некоторых клиентов. Основными темами были « Скока-скока?» и « Я сам смотрел в интернете- косяк совсем не в этом». Оставалось поражаться терпимости сына при его общении с распальцованными экземплярами. Михаил Ильич сделал вывод , что за прошедшие двадцать два года народ порядком одичал и деградировал.
— Что ты хочешь,-аргументировал по своему обыкновению Аркадий,-сейчас культивируется индивидуализм и либеральные ценности, а ты все « раньше думай о Родине, а потом о себе».
— Моя хата с краю, сдохни ты сегодня, а я завтра и все такое,- вот новая национальная идея, -продолжал витийствовать сын.
— Но это непорядочно и антиобщественно,-упорствовал Ильич.
— Забытые обществом слова,- вздохнул Аркадий.- Галочке в школу пора, а мы с тобой все в делах, ребенок ропщет. Слушай, я тут с одной девушкой познакомился.
— Надеюсь, не «В контакте».
— Спаси и сохрани. Так вот, хочу познакомить ее со своим родителем. Как ни открещивайся, но ты мой биологический родитель.
— Ну, если биологический,-обреченно вздохнул Ильич. – И что я должен при этом говорить? Что ты на меня так смотришь? Откуда я знаю, что при этом делается, не с иконой же выходить.
— Ильич, смотри строго и многозначительно молчи. Мне нужно обозначить серьезность намерений.
— А Галочка?
— Галочке она нравится, гуляли вместе не раз.
— А почему я ничего не знаю?
— А потому, главный технический специалист, что кроме гидроклапанов, фрикционов и сальников, вас давно ничего не интересует. Кстати, наезжали на нас дважды.
