Михаил Ланцов - Россия Молодая. Том 1
— Да уж… — покачал головой Патрик.
— Поговаривают, — понизив голос, продолжил Лефорт, — хотя я и толком еще сам не проверил сии слова, что в Преображенском в воздух шар поднимался над деревьями, а в корзине, подвешенной к нему, человек сидел. А чтобы далеко сей шар не улетел, его веревкой к земле привязывали.
— Брешут! — Махнул рукой генерал–поручик. — Быть такого не может.
— С Питером я поверю даже в это, — усмехнулся Франц. — Хотя, конечно, звучит дико. Однако второй слух меня весьма заинтересовал. Узнал я про то, зачем он дорогу пробивает до озера. Оказывается там уж стали ставить дома да казармы и прочее. Питер вроде как морским делом заинтересовался.
— Морским? — Резко став серьезным уточнил Патрик. — Откуда знаешь?
— Недели две назад, на приеме у Монсов, куда изредка сам Питер захаживает, был у него разговор один с капитаном Его Величества, что вместе с торговцем решил взглянуть на столицу Московии. Очень любопытный разговор. В частности, наш юный царь с интересом, и что важно, определенным знанием дела, расспрашивал капитана об устройстве английских кораблей. Да не в общем, а в деталях. Как набор делают, часто ли шпангоуты размещают да чем их укрепляют и прочее. И так далее. В общем, оставил юный царь моряка в глубокой задумчивости. Не все могут нормально принять двенадцатилетнего отрока за разумного собеседника.
— Не пытался сманить?
— Как ни странно — нет. Но после переговорил с Иоганном Монсом на тему найма дельных моряков, можно и отставных, в старой доброй Англии. Причем его интересовали не только капитаны, но и прочий разный люд. Боцманы там и иные. Даже более того, Питер намекнул, что если Иоганн сможет подобрать толковых моряков, то царь‑де закроет глаза даже на то, что в прошлом они шалили в морях. Ему те дела без интереса будут.
— И сколько он хочет набрать таких… эм… славных моряков?
— Да полсотни точно. Сам понимаешь, бывшим пиратам на закате лет и сил всегда не просто обосноваться среди тех, кого много лет они лично грабили. От такого щедрого предложения мало кто откажется.
— А на озере, значит, он собирается готовить экипажи под присмотром и надзором этих старых морских разбойников?
— Не только ведь разбойники пойдут. Списанные на берег моряки Королевского флота тоже захотят провести свою старость безбедно, не все же смогли скопить средства для спокойной жизни. Что же до экипажей, то не знаю наверняка, но очень на то похоже. Причем, зная, как основательно и вдумчиво Питер делает все, за что берется, то это весьма интересный намек.
— На османов?
— Возможно, — кивнул Лефорт. — Ты ведь слышал легенду о том, что Питер принял на себя обет о возвращении Стамбула под длань христианского правителя? Это, безусловно, не более чем слухи, но весьма многообещающие. Особенно в свете того, как он готовится. Солдаты с экипировкой, в которой все приспособлено только к удобству и пользе дела. Слухи о шаре, поднимающемся в воздух. Наем английских морских ветеранов. Да и прочее…
— Очень интересно… — медленно произнес Патрик. — А я еще думал, чего это Голицын с Софьей не переживают из‑за успехов Питера.
— А то! — Усмехнулся Лефорт. — Им ведь это все на руку только. Вот подрастет он и отправят его в походы, благо, что о них только и говорят. Подальше от Москвы да от дел государевых.
— Странно это… понимаешь, если сей отрок такие вещи учудил, что ты мне рассказываешь, то непонятно, отчего он в походы рвется? Да и не замечал я за ним подобного. Не удивлюсь, что он сам эти слухи распорядился распускать.
— Я тоже так думаю, — кивнул Франц. — Но ты же не хочешь обнадежить нашего общего друга этими выводами?
— После того скандала, что он мне устроил, не отпустив повидать родных? — Спросил, криво усмехнувшись, Патрик Гордон. — Кроме того, не знаю, как тебе, а лично мне Питер нравится много больше. Если он такой в двенадцать лет, то, что будет, когда этот юнец войдет в силу?
— Что будет? То угадать несложно. Ни Софья, ни Иван ему противниками не станут уже годика через три–четыре. Слишком уж он умен да скороспел. А мы, — улыбнулся Лефорт, — сможем оказаться у него при дворе. Во всяком случае, это должно выйти куда как выгоднее, нежели с Василием дружбу держать.
— Я тоже так думаю, — кивнул генерал–поручик. — А потому нужно с людьми поговорить, чтобы Голицыну лишнего не сболтнули, ведь не только мы к таким выводам пришли. Да и вообще — нам самим как можно скорее дружбу надо заводить с юным царем более тесную, а не как ты недавно — по кустам лазить. В общем — я сейчас же иду к Иоганну Монсу, поспрашиваю его да постараюсь договориться, чтобы он Питера пригласил на ассамблею остаться. Знаю, что не любит он их, но сманим его деловыми переговорами, до них он весьма охоч.
— Дельно, — кивнул Лефорт. — Я с тобой. Погоди только, приведу себя в порядок.
Глава 6
Шумный гам ассамблеи и мельтешение вычурной одежды, что мужской, что женской сильно досаждали Петру, который ни в одной из своих трех жизней не любил такие увеселения, предпочитая их совершенно иными вещам. Хорошему массажу. Релаксационным комнатам восточного типа с чаем, кальяном и мягкими низкими диванами. Доброй бане. Да и просто спокойной игре в шахматы, го или еще какой игре, упражняющей мозг. Классические увлечения европейских аристократов и «золотой молодежи» казались ему не только избыточно суетными, но и какими‑то пустыми. Поэтому, на ассамблее в доме своего торгового партнера Иоганна Монса он оставался только для переговоров, да чтобы понаблюдать за заинтересовавшей его персоной.
Вот и сейчас засев на импровизированном балкончике, и играя в «Большие шашки», как назвал «го» Петр, с Иоганном Монсом он ожидал гостей — Лефорта и Гордона, которые с ним о чем‑то хотели переговорить в относительно нейтральной обстановке. Можно было бы, конечно, и пригласить их к себе во дворец, или к ним зайти, или вообще встретиться тайно, но только на ассамблее получалось обставить предстоящую беседу как чистую случайность. Для чего, в частности, игра в «Большие шашки» и была затеяна — Патрик и Франц должны были ей заинтересоваться, в ходе выражения своего почтения монаршей персоне, по крайней мере, в глазах окружающих. Так себе легенда, но она лучше, чем ничего. А лишний раз провоцировать ни Василия, ни Софью юный царь не желал. Особенно так, чтобы его противники оказались вынуждены отреагировать и учинить какую гадость, дабы не потерять авторитет в глазах своих людей.
— Здравствуйте Ваше Величество! — Поклонились Патрик с Францем, наконец‑то, «случайно» зашедшие на ассамблею к Иоганну и с «удивлением» заставшие на ней юного царя.
— И вам доброго вечера, — спокойно кивнул Петр, отвлекшийся от игры и внимательно разглядывающий эту хорош знакомую ему парочку. — Франц Лефорт и Патрик Гордон, если не ошибаюсь?
— Да, Ваше Величество, — довольно кивнули оба. — Узнав о том, что вы удостоили сию ассамблею честью своего присутствия, мы не могли не выразить вам наше почтение.
— Благодарю вас, господа, — спокойно произнес Петр, продолжая внимательно рассматривать гостей. — Интересуетесь? — Кивнул царь на доску с настольной игрой, видя, что Патрик и Франц на нее косятся.
— Почтенный Иоганн нам не раз рассказывал об этой игре, дескать, в одних лишь простых кружочках можно великие баталии разворачивать. Но ни обучать, ни показывать не стал, сославшись на то, что вы не велели.
— Так и есть, — кивнул Петр. — Вы же знаете, что Святая церковь запрещает нам подобные игры. Тем более из стран далеких, христианства не знающих. Отчего же плодить грехопадение умственного развития, пренебрегая духовным? — Невозмутимо ответил юный царь, однако, в его глазах проскочили озорные огоньки, от чего Патрик с Лефортом едва не хохотнули, а Иоганн чуть кашлянул и поспешно потянулся за бокалом. Все‑таки люди они были светскими и смогли оценить грубоватую шутку.
— Ваше Величество, отмолимся! — Произнес Патрик.
— Просим. Ведь совершенно любопытство съест, — добавил Франц.
В общем, после нескольких минут весьма тактичного расшаркивания, Петр уступил и разговор перешел в совершенно иное русло, а потому желающие его послушать вскоре снова занялись своими делами. Да и что интересного может быть в довольно заумной игре, когда вокруг столько танцев, алкоголя и веселья? Тем более, что вполне обособленный балкончик, на котором разместилась компания, очень помогал отслеживать ненужные уши, визуально наблюдая их.
— Полагаю, господа, что мы достаточно задурили голову участникам этой ассамблеи, а потому можем переходить к делам. Уважаемый Иоганн сказал, что вы хотите со мной о чем‑то серьезно поговорить. Я вас слушаю, — произнес Петр и откинулся на спинку кресла.
В свои двенадцать лет он казался значительно старше. Аномально высокий для такого возраста рост, неплохое физическое развитие, вызванное правильным питанием и активным занятием спортом, и глаза…. Если по общему внешнему виду Патрик мог дать Петру лет семнадцать–восемнадцать, то глаза его совершенно выводили из равновесия. Ну не может так смотреть подросток. Даже царственный.
