KnigaRead.com/

Андрей Буянов - Сорняк

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Андрей Буянов, "Сорняк" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Подбросив хвороста в почти затухший с вечера костёр, Мишка, разложив одну из шкур на земле, принялся возить кремнёвым ножом, больше походившим на рубило, по её внутренней стороне, намечая контуры для разметки ремешков. Как показала первобытная жизнь, эти простые приспособления для человека крайне важны. Без них практически невозможно что-либо подвязать, ту же набедренную повязку, например, стянуть, подвесить, привязать и прочее, прочее и еще раз прочее. Всё то, для чего человек использует верёвочки, для всего этого нужны кожаные ремешки. Мишка с этим столкнулся и прекрасно понимал всю необходимость. Закончив с раскройкой первой шкуры на довольно широкие полосочки, принялся за проделку отверстий в двух остальных, чтобы получилось подобие петель для пояса, почти как на современных штанах, только не нашивные. В получившиеся дырки-петли продел один ремень, его конец связал мертвым узлом с другой кожаной лентой, с силой затянул, продел другой конец в петли на второй стороне. Получилась составная из двух частей юбка, которую Мишка натянул на себя, стянул ремешки и завязал спереди. Отметил про себя, что неплохо бы сделать пряжку… Но даже без неё это уже был полноценный прорыв в экипировке! И пусть пока не очень удобно, грубый материал слегка царапает кожу, но теперь всё, что находится в паховой области спереди, сзади и почти до колен, надежно прикрыто. Это значит, что инстинктивного страха, что кто-то или что-то вцепится или повредит не прикрытые гениталии, причиняющего постоянные неудобства, больше не будет.

Мишка поднялся, попрыгал, проверяя – удобно ли сидит, подхватил с земли дротики с копьеметалкой, булаву и направился на охоту. Солнце ещё стояло достаточно высоко, но именно сейчас Мишке на него было наплевать, как и на то, что сегодня, со всей этой вознёй, он ещё не ел. Ему нужны шкурки. Потому как увидев задубевшую кожу, Мишка понял, как сделать себе обувь.

Глава 5

Следующие несколько дней Мишка провел в привычных уже заботах. С утра проверял сохранность шкурок. Потом, наскоро умывшись, брал своё нехитрое снаряжение и отправлялся на охоту вниз по течению ручья. Отходил довольно далеко, по субъективным ощущениям – километров на семь-десять. Там выбирался в степь и бил сурка. Ограничивался только одним, необходимости в большем не было – мясо так просто не сохранить, без соли на жаре оно тухнет меньше чем за день. Можно, конечно, попробовать подвялить в тени, но в успехе такого предприятия Мишка сильно сомневался. Правда, не пробовал никогда, хотя дело, в общем, нехитрое, и какого-то особого тайного знания не требующее. Была бы соль – тогда и солить, и просто вялить можно попробовать, даже коптильню какую-никакую соорудить. Вон на крутом берегу склон в промоине подравнять, лапником перекрыть, а внизу из того же лапника костёр развести. И копти себе сколько душе угодно, и запаса дров хватит. Но опять же – копчёное, но не вымоченное в рассоле мясо храниться в тепле долго не будет, пара-тройка дней, и всё. И зачем это всё пока? Излишков мяса пока просто не было. Не получилось пока встретить ничего крупнее сурка. Ну, а самих сурков в округе столько, что при всём желании в ближайшие годы их в одиночку не переловить.

А наступит зима, так мясо на морозе хранится гораздо лучше. Другое дело, что сурки зимой спят. Это могло бы стать проблемой, как отсутствие главного ингредиента в цепи питания. Но опять же, очень Мишка сомневался, что на этих упитанных грызунах местная степная живность исчерпывается. Тех же птиц здесь множество видов и размеров на любой вкус и цвет. И все это в таких неисчерпаемых количествах, что наличие большого количества крупных копытных, а соответственно – и охотящихся на них хищников, не вызывало никаких сомнений. Иначе получается, что пернатые представлены в огромном видовом разнообразии, а все остальные животные так, грызунами ограничены. Ну, бред же! Другое дело, что по каким-то причинам именно сейчас их, крупных копытных, со всеми сопутствующими, именно в ближайшем радиусе не наблюдается. Вот это пока было загадкой без чёткого ответа. Так что со временем кто-то да должен объявиться, обязан просто. Сейчас конец лета, на худой конец – самое начало осени, Мишка в этом был уверен, собирая обильно созревшие злаки и охотясь на упитанных, накопивших жир грызунов. Так что с изменением погоды ситуация должна измениться.

Когда просохли очередные шкурки, Мишка занялся изготовлением обувки. Сидя у костра и поедая наколотое на оструганную палочку поджаренное мясо, разглядывал задубевшую шкуру, примеряя её к ноге. Края решил размять деревянной дубинкой на давешнем стволе, а вот середину так и оставить задубевшей, в качестве подошвы. Всю остальную шкуру предполагалось обернуть вокруг ноги и плотно перевязать ремешками. Однако в процессе производства выяснились некоторые особенности, которые привели к довольно радикальной модернизации конструкции. Как обнаружилось на предварительной примерке, кожа на подошве хоть и осталась не отбитой, но держаться не хотела и довольно легко ломалась, что для огрубевшей за последние недели ступни и не было критично, однако и полноценной подошвой тоже не являлась. Пришлось отдирать от ближайшего не хвойного дерева кусок толстой коры, ровнять его на камне и пристраивать с внутренней стороны на место подошвы. В обмотку Мишка наложил размочаленной сухой травы, поставил в центр ногу и аккуратно завернул вокруг ступни. Все это он обмотал связанным ремнём и завязал на голени. Внешний вид получился, мягко говоря, «не ахти»: была она несъёмная и, по сути, практически одноразовая: когда износится, все ингредиенты придётся подбирать заново. Но других вариантов всё равно не было, и Мишка, полюбовавшись во всех, на какие смог извернуться, ракурсах на плод измышлений и дело рук своих, принялся за вторую.

Когда всё было готово, попробовал пробежаться от одного дерева к другому, затем в качестве эксперимента спустился к ручью, побегал по камням. Кора, как и кожа, довольно быстро обмялась, и передвигаться в таких «носках» стало удобнее. Как ни крути, а даже в такой примитивной обуви было гораздо лучше, чем с голой стопой. Плохо было только то, что её надолго не хватит, шкурка сурка сама по себе довольно нежная, а тут она пошла на подошву. Приматывать кору снаружи Мишка не стал, не выдержит она долгой ходьбы: раскрошится. Была бы досочка – другое дело. Но где её взять, досочку эту? Кремневым ножом выточить? Ну-ну, проще новых сурков на шкуры набить.

Ещё одним новшеством стала котомка, которую Мишка соорудил из цельной шкуры, свернув её и прихватив по краям, чтобы посередине один край надвигался на другой. Края связал ремешками, проделав дырки, как и в набедренной повязке, с боков подвязал широкую, скрепленную на двойные узлы лямку. Эту нехитрую сумку-котомку можно было легко повесить через правое плечо и, при необходимости, довольно легко, не глядя, лазить туда левой рукой, например, складывая собранные злаки или перья зелёного лука или небольшие куски камня. Или другие полезные предметы: те же самые ремешки, которых расходуется просто прорва на обмотку дротиков и булавы. Старые из ошкуренной коры уже давно прогнили, и если бы не кожа, то Мишка замучился бы обновлять орудия своего основного труда.

Вечерами он лепил примитивные котлы и чаши из глины с ручья. Сидя у костра после вечерней трапезы, раскатывал на плоском камне колбаски и, расплющивая и соединяя по кругу, делал горшки. Всего горшков лежало на просушке шесть штук – по одному в день. Свои способности как гончара Мишка ценил не особо высоко, поэтому справедливо опасался, что большая часть керамики развалится к чертовой бабушке при обжиге. Именно из-за этого шесть штук и наделал. Сделал бы и больше, но в один из дней, привычно уже разминая глину для лепки, наткнулся в ней на твердый кусок, который руками раздавить не получилось. Аккуратно отделил его, взял в руки камень и не спеша с силой надавил. Кусочек развалился, оставив на камне мелкую глиняную пыль, а Мишка вначале смотрел на неё круглыми как у белька глазами, затем хлопнул себя по лбу и опрометью бросился к котомке. Схватив её, он сунул руку внутрь и, вернувшись к вросшему в землю булыжнику, который привычно использовал вместо рабочего стола, сыпанул на него горсть зерна, взял камень и медленно растёр.

Миша злился на себя как на последнего идиота. Как можно было забыть о таких элементарных вещах, как огонь вначале и мука сейчас? Это действительно он сам такой несообразительный, или последствия перенесённого шока и недостатка животной пищи? Сплюнул со злости. Очистил булыжник, соскребя палочкой с него остатки глины и размолотых, но испачканных зёрен. Для верности протер ладонью и, насыпав небольшую горку зерна, принялся его методично измельчать. Сегодня у него будет хлеб, пресный, может, не очень вкусный, но хлеб.

Размеренная работа успокоила, и Мишка неожиданно для себя пришёл к выводу, что это не совсем он такой недогадливый, тупой, не видящий очевидных вещей. Это его сознание пока не способно видеть очевидное. Если подумать, то самого процесса изготовления муки вживую Мишка никогда и не видел (уборки зерна, кстати, тоже), читать – читал, а видеть не видел. И многого другого он не видел и не знает. Потому что Мишка нормальный городской житель двадцать первого века, который абсолютное большинство благ цивилизации покупает в магазине. А что не покупает, то приносят родители и вручают непосредственно в руки. Вот поэтому сознание и подсознание в том числе не имеют чёткого, на уровне рефлексов, ассоциативного ряда и действуют больше по наитию. Ну не было у него чёткой ассоциации «зерно-мука-еда». У Мишки, если честно, не то что «зерно-мука», у него вообще-то и мука сама по себе с едой не ассоциировалась. Что уж говорить про всё остальное.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*