Валерий Белоусов - Горсть песка-12
(Сомневающихся в подобной надписи и подобному прозвищу геройского экипажа — отсылаю к товарищу Драбкину и его книгам)
Фалангер сбросил с плеч «сидор», и развязывая узел, стянувший горловину, задумчиво сказал: «Ну, не знаю…не знаю, как вам, други мои, о сём поведать…
Начнём с тебя, Иван Иваныч.
Держи письма.»
И он вручил — бодро выскочившему наружу, как молодой олень, Сомову два письма, в одинаковых конвертах, подписанных практически одинаковым почерком…только на одном стояло — «От жены Даши», а на другом- «От жены Любаши»….Многожонец, радостно мурлыча, уполз назад к печке, крепко сжимая добычу в руках…
«А тебе, Солдатенко…посылка!»
Солдатенко, секунду тому назад ещё с завистью смотревший вслед довольному Сомову, недоумённо спросил: «От кого бы это? Разве с завода послали? Я им писал, было, на качество сетовал…»
Но потом, прочитав адрес отправителя на ящичке, обтянутом старой наволочкой… не поверил своим глазам, прочитал его снова…ломая ногти, с чёрной траурной каймой смазочного масла под ними, разорвал наволочку, поднёс к лицу…Дрожащим голосом: «Оксана…жиночка моя… Сала прислала…»
И у Солдатенко, уткнувшегося лицом в посылку, затряслись плечи….мелко-мелко…
Фалангер: «Вася, Костоглодов! Что «му»? Тебе Правительственное, от Михал Иваныча Калинина…Да ты ведь…извини, запамятовал…ну щас я тебе сам прочитаю…Ага, так- Ваша жалоба рассмотрена…Верховный Суд Союза ССР…так…отменить приговор в связи с отсутствием события преступления…виновники произвола наказаны… и картинка: «Товарищ Калинин просит у тебя прощения». Автор — художники Кукрыниксы.»
Костоглодов: «Ахуеть»
Сидоренко: «Ах, молодец! Поздравляю, Вася!»
Фалангер: «А вот, для всех нас — Указ Президиума Верховного Совета СССР от 07.10.41 «Об амнистии…» амнистия распространяется на всех военнослужащих, осужденных с отсрочкой приговора в порядке применения прим.2 ст. 28 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных республик, а также осужденных по ст.58 УК РФ, принявших непосредственное участие в защите Социалистического Отечества….Ну вот такие пироги…»
Сомов: «Сдаётся мне, командир, что сегодня у нас точно есть повод.»
«Наливай!» — сказал товарищ Сталин.
«А сколько?» — осторожно спросил Вячеслав Михайлович.
«Ты что, Молотштейн, краёв не видыш?» — и в хрустальный стакан забулькала благороднейшая «Хванчкара»…
«Нэт. Випить надо! Эх, повод-то какой… Мы, большевики, канэчна, в Бога нэ верим…»
«Хотя кое-к-к-к-то и в семинарии учился…»
«Это ти, Вяча, на товарища Микояна намэкаешь? Так он потом и в Духовной Академии поучиться успел…Хе-хе…
А мэня вот виперли. Курс так и не закончил.»
«Не надо было, К-к-к-к-оба, на экзамен по гомилевтике на руках, вверх ногами заходить…»
«Я полагал, будет смешно…Говорили, отец ректор умный человек, значит, думаю, шутки любит…»
«Однако, вижу- что ш-ш-шутка не удалась!»
«Эх, Вяча… а я ведь первым в классе шёл, и закончи я сэминарию, прими сан — кто знает, как би оно всё повернулось…ну, ладно. Давай. За успех нашего безнадёжного дела!»
«Почему же безнадёжного?»
«Да…это мэня Деникин научил…Хароший мужик, слющай, чем-то на нашего Ворошилова похож…эх, Клим, Кли-и-им….»
Сталин, болезненно сморщившись и зажмурив, как от нестерпимой боли, свои жёлтые тигриные глаза, молча помотал головой, будто до сих пор — не верил…
«Ну, ладно.
Давай тогда просто- за успех!»
И в этот миг — грянули! Колокола Ивана Великого, и всех сорока сороков Москвы-матушки…тех, разумеется, которых ещё не переделали иждивением СВБ товарища Емельяна Ярославского (в девичестве — Минея Израилевича Губельмана) в общественные туалеты…
И вышли они- через Спасские ворота…и пошли. Пешком, с непокрытыми головами…к азийскому чуду Бармы и Постника, памятнику освобождения от татарского ига…к Покровскому Собору.
К Василию Блаженному!
И встретил их в простой, монашеской рясе, подпоясанный кожаным ремнём, Местоблюститель Престола Патриаршего, его Блаженство, Митрополит Сергий…Ибо в час великой беды народной- негоже златотканные ризы одевать!
И сказал Сергий, обращаясь ко всей Земле Русской:
«Братья и сёстры!
Тысячи русских людей сражаются в защите нашей страны- и Церковь не может остаться безразличной к этому.
Православная Церковь всегда разделяла судьбу народа. Она всегда несла его тяготы и радовалась его успехам. Мы и сейчас не покинем народ…
Мы, пастыри, когда Отечество зовет, считаем недостойным молчать…
Церковь призывает благословение Всевышнего на настоящее всенародное движение…Самые дела Русской Армии показали всему миру, что слова главы Церкви совершенно истинны.
Вся Русь встала!
И как мне радостно и сладостно, что моя Русская Православная Церковь всегда вместе со своим народом!
И пусть никто не подумает ни на мгновение, что наша Патриаршая Церковь только лицемерно, по страху была лояльной Советской власти! Нет и нет! Церковь всегда была совершенно искренно лояльна к власти. Лояльна по причинам религиозным.
А теперь она вдвойне и будет верна! Мы это знаем! Мы это и по себе чувствуем здесь и понимаем. И линия наша ясна и чиста! Божий путь не гнется! Церковь не была и не имеет права быть лицемерной! Лик ее ясен и теперь!
И не соблазнилась ни на момент наша Церковь, соблазняющими обещаниями врагов. Уже проникли в печать известия, что поход вражий называется «крестовой» борьбой против безбожия, что покоренным обещается свобода религии, а может быть и возвращение имуществ и прочие выгоды… И, конечно, слухи не случайны. Недаром же в самом Берлине выстроена на государственные средства церковь для карловацкой группы эмигрантов, и предоставлены им все права на имущество.
Но Русская Церковь не смутилась этим. На лицемерный клич врагов — «против безбожия!» — она уже ответила: «Верующие служат молебны по всей стране!»
Не соблазнится она и иными подачками. Не примем, не желаем принять фальшивых даров!
Не продадим Совесть и Родину! Нет, — этого не дождаться Истинной Церкви! «Пророк Моисей, — сказал Апостол Павел, — пришед в возраст, отказался называться сыном дочери фараоновой, и лучше захотел страдать с народом Божиим, нежели иметь греховное наслаждение» (Евр. 11).
Таков путь Церкви! А народ, чуткий Русский народ, ответил уже Церкви на ее любовь. И то, что с нами в этом храме- вождь народа Русского — это знак свыше.
Бог дарует нам победу!
Аминь»
Люди откровенно плакали, слушая Митрополита, не отрывая от него горящих восторгом глаз.
И поэтому только всё замечающий Лаврентий Павлович углядел, как товарищ Сталин украдкой перекрестился…
Какая пастораль на фоне соцреализма! — восклицает Взыскательный читатель…
И что, так вот все русские люди Встали и пошли — на фронт? Разумеется, нет! Это только тупое быдло может так поступать- включая товарища Сталина, Додика Филькенштейна или Васю Костоглодова…
Настоящий Интеллигент….О! Вы не знаете настоящих интеллигентов?
Ну вот вам выписка из протокола допроса: ««Ювачев-Хармс заявляет: «Если же мне дадут мобилизационный листок, я дам в морду командиру, пусть меня расстреляют; но форму я не одену, и в советских войсках служить не буду, не желаю быть таким дерьмом.» Ювачев-Хармс ненавидит Советское правительство и с нетерпением ждет смены Сов. правительства.» (Конец цитаты).
В результате Даниил Хармс был направлен на принудительное лечение в психиатрическую лечебницу с диагнозом шизофрения. Официальная дата смерти — 2 февраля 1942 г.
Вот так поступали честные, интеллигентные люди перед лицом фашистской агрессии.
Вот так должен закончить Путь настоящий Творец: в дурдоме, делая под себя.
Частный случай, скажете Вы? Ой, нет…вот свидетельство другого истинного интеллигента, в наше время- конечно же, подписчика «Новой газеты» и слушателя «Эхо Москвы»:
«18 сентября. Немецкие самолеты сбрасывали пропагандные (так в тексте) листовки. Мы одну подобрали. Какое убожество, глупость и подлость. А, главное, бездарность. «Морда просит кирпича». «Бей жида-политрука» и пр. И какой вульгарный и исковерканый язык (так в тексте).
И не только на нас интеллигентов они произвели кошмарное впечатление. У всех настроение как перед смертью. Неужели же мы и здесь ошиблись и немцы то же самое, что о них говорит советская пропаганда…
Иванов-Разумник высказал предположение, что это большевики, чтобы скомпрометировать немцев, под их марку выпустили листовки. Мы вздохнули с облегчением и опять стали надеяться на лучшее…»
ИВАНОВ-РАЗУМНИК (наст. имя и фам. Разумник Васильевич Иванов) (1878–1946), выдающийся русский историк общественной мысли, литературный критик, социолог.
