Сергей Симонов - Трамплин для прыжка
- Ну, господин президент, вы ещё скажите - "незаконно оккупированная", - поддел Косыгин. - Вы собираетесь оспорить решения Потсдамской конференции? Или вы отрицаете существование нацизма в Германии? Тогда против кого вы воевали в 1944-45? Уж не против французов ли?
Эйзенхауэр смешался и замолчал. Даллес что-то писал в блокноте, потом зачеркнул, вырвал лист и сунул в карман, снова начал что-то писать...
- Господин президент, а вы попробуйте не читать, что вам там пишет господин госсекретарь, - вдруг довольно-таки ехидно предложил Энтони Иден. - Политик вашего уровня вполне может решить вопрос самостоятельно.
Даллес в этот момент сунул Эйзенхауэру очередную записку. Уже заведённый президент прочёл её молча, затем скомкал и сунул в карман.
- Предложение господина Фора весьма разумно, - мягко, увещевающе, сказал Иден. - Для европейских держав нет разницы, будет ли между двумя Германиями граница, или нет. Пока существуют две Германии, Великобритания и Франция чувствуют себя в большей безопасности, чем когда существовала единая Германия.
Эйзенхауэр молчал. Пауза затягивалась. Даллес снова зашептал ему в ухо. Президент стиснул зубы, он уже едва сдерживался. Когда госсекретарь умолк, Эйзенхауэр ответил ему тоже шёпотом, но достаточно громко, чтобы его услышали все:
- Господин госсекретарь, если окажется, что вы снова втравили Соединённые Штаты в очередную идиотскую историю, вы вылетите из госдепартамента быстрее собственного визга...
Даллес побагровел. Не дожидаясь его ответа, президент продолжил:
- Соединённые Штаты не могут согласиться с предложением Франции. На данный момент это наша окончательная позиция.
Так удачно начавшаяся встреча была фактически сорвана. На пресс-конференции после очередного раунда совещания, комментируя его итоги, премьер-министр Эдгар Фор заявил прямо:
- Если бы не позиция государственного секретаря США, сегодня мы могли бы решить германский вопрос на следующие пятьдесят лет.
Итоговые документы, подписанные на конференции, были полны обтекаемых и двусмысленных формулировок общего характера. Каких-либо политических решений ни по вопросу европейской безопасности, ни по Германии так и не было принято. Женевскую встречу в целом сочли провалившейся. Однако...
Однако итоги встречи для СССР оказались куда более выгодными, чем в "той истории". Фактическое урегулирование вопроса с выплатами по ленд-лизу открывало перед СССР значительные возможности для совместных экономических проектов даже с ведущими капиталистическими странами. Да и общая атмосфера скорее была атмосферой сотрудничества, чем конфронтации. Мировые лидеры осознали, что с новым руководством СССР можно договориться.[97]
Было и ещё одно достижение. На одном из дипломатических ужинов Хрущёв предложил Эйзенхауэру установить прямую линию связи между Кремлём и Белым Домом. Эта идея появилась у него, когда он изучал в "тех документах" историю Карибского кризиса.
Линия представлял собой телетайп, передающий сообщения на русском и английском. Советский терминал установили в подвале Кремля, американцы установили свой в Пентагоне.
На пресс-конференции Хрущёв заявил:
- Господа европейцы и американцы! Мы не хотим с вами воевать, мы предлагаем торговать. Да, у нас с вами разная идеология внутренней жизни, но война - войной, а коммерция - коммерцией. На международном рынке Советский Союз будет играть по общепринятым правилам, как единая огромная государственная корпорация. Тот, кто сориентируется первым, получит экономическое преимущество.
Предложение Хрущёва было воспринято капиталистическими странами со здоровой иронией, можно даже сказать - с очень здоровой иронией. На тот момент СССР в мире считался страной по меньшей мере отсталой. Но Никита Сергеевич был человеком энергичным, оптимистичным и не привык опускать руки после первой неудачи.
33. "Богиня", приподнявшая "железный занавес"[98]
Готовясь к поездке в Швейцарию, Хрущёв изучал "документы 2012" и заранее знал, что премьер Франции Эдгар Фор проявит себя достаточно благожелательно. Он поручил Серову и Косыгину проанализировать все возможности по установлению деловых отношений с французскими бизнесменами, как по информации из будущего, так и по данным разведки.
Перед началом визита Косыгин принёс Хрущёву информационную сводку. Поэтому Никита Сергеевич летел в Женеву, уже зная, какой проект он попытается раскрутить.
Воспользовавшись хорошими отношениями с Эдгаром Фором, Хрущёв попросил французского премьера свести его с руководителем компании "Ситроен" Пьером Берко.
Идея Хрущева была проста. Он пошёл тем же путём, что и Косыгин с "ФИАТом" в 1967 году "той истории" - купил проект завода и производящуюся на нём модель автомобиля. Но Никита Сергеевич в полной мере воспользовался моментом. Он выбрал лучшую на это время машину, и фирму, испытывавшую финансовые затруднения. А затем сделал предложение, от которого невозможно отказаться.
Фор не подвёл. Он сам позвонил Берко, тот приехал в Швейцарию, и в последний день встречи, после итогового заседания, встретился с Хрущёвым.
Никита Сергеевич с ходу огорошил Берко вопросом:
- Господин Берко, вы хотите заработать очень много денег?
Пьер Берко позже вспоминал, что менее всего ожидал подобного вопроса от "главного коммуниста планеты". Однако он тут же сориентировался и ответил:
- Разумеется, хочу, господин Хрущёв. У вас есть предложения?
- Есть, - сказал Хрущёв. - Советскому Союзу необходимо наладить автомобильную промышленность. Нам нужно целое семейство легковых автомобилей на единой базе, способных передвигаться по нашим плохим дорогам, автомобилей, достаточно передовых по конструкции, которые смогут, путём последовательных модернизаций выпускаться в течение минимум двадцати лет. Я знаю, что у вас, господин Берко, есть такая модель. Она называется DS.
Берко опешил. Дебют модели DS поначалу готовился в глубокой тайне и был запланирован на октябрь 1955 года. Хотя в апреле 1952 года L'Auto-Journal опубликовал фотографии одной из этих машин, и её полное техническое описание, но Берко не ожидал, что о его секрете знают в СССР.
- Откуда вам об этом известно, господин Хрущёв? - спросил он.
В ответ Никита Сергеевич сделал испуганное лицо, потянулся к уху Берко и громким театральным шёпотом произнёс:
- Ка-Гэ-Бэ... Они всё знают... Обо всех.
- Но почему вы выбрали именно "Ситроен"? - полюбопытствовал Берко.
- Потому что сейчас самая передовая модель автомобиля в мире - ваша DS, - ответил Хрущев. - А совместными усилиями мы сможем сделать ее ещё лучше. Наши инженеры проанализировали достоинства и недостатки вашей машины. Предупреждаю сразу: ее слабое место - низкое качество гидропневматической подвески. Намучаетесь. Я предлагаю делать гидравлику у нас, на наших военных заводах. Там у нас военная приёмка, качество будет высокое.
- Вы серьёзно? - изумился Берко. - Вы пустите моих инженеров на ваши военные заводы?
- На один завод. В один цех. Может быть, в несколько цехов, - ответил Хрущев. - Ещё один недостаток - крыша над задними сиденьями низковата. Вот, смотрите, - Хрущев вытащил несколько фотографий. - У нас в Союзе с 46 года выпускается автомобиль "Победа". Видите, какая у него крыша и покатая задняя часть?
- Ну да, однообъёмная, без излома по линии багажника, -кивнул Берко, - Только вот задний обзор у неё плохой.
- А если сделать большое панорамное заднее стекло? - предложил Хрущев.
- Это можно, - Берко улыбнулся, - С вами очень интересно иметь дело, господин Хрущев.
- Я вам ещё одну штуку покажу, - Никита Сергеевич перебрал фотографии, - Фары у вашей DS тривиальные. Круглые, как у всех, и торчат. Из-за них усложняется форма передка, он как бы разделён на капот и крылья. И аэродинамика страдает. Давайте сделаем вот такой передок, - Хрущев показал Берко подретушированную фотографию модели DS21 1965 года, с 4мя фарами, попарно закрытыми овальными прозрачными обтекателями. - Это мои ретушёры постарались.
Берко впился взглядом в машину, выглядевшую в 1955-м как фантастический инопланетный аппарат.
- Мон дью... Это потрясающе! Невероятно!
- Ну, так как, вы согласны, мсье Берко? - спросил Хрущев.
- Разумеется, да!
- Тогда первым этапом мы хотели бы наладить сборку из французских комплектов на нашем заводе МЗМА в Москве (АЗЛК), а затем мы построим по вашему проекту большой автозавод, где будем выпускать все модели семейства DS от начала до конца производственного цикла, - предложил Хрущев. - Наши экономисты подсчитали, что для рентабельности вам надо выпускать по 500 машин в день. Без нашей помощи вы едва осилите 300. С нашими инвестициями и выпуском на наших заводах - возьмете планку в 2000 в день. Не сразу, но осилим.
