Александр Казанков - Во славу божью. Книга 1 (СИ)
В этот момент снаружи снова послышался шум и в камеру вошёл стражник. Он поставил на стол миску с едой и кинул пленнику одеяло.
— Какая забота, — протянул Глеб.
— Сэр Ален велел, — равнодушно протянул стражник, намереваясь покинуть своего пленника.
— Постойте! — Окликнул его Глеб. — Что с моими людьми?
Тот пожал плечами: — Ничего не знаю. Не моего ума дело.
— Так узнай, — повелительно велел Глеб. Стражник явно не был рыцарем, а потому есть вероятность, что не особо предан Алену. — Я отблагодарю.
— Это чем же, — усмехнулся тот, пренебрежительно оглядывая пленника.
Молодой человек всё понял без лишних слов. Оборванец одним словом. Что ещё скажешь. Чего с него взять-то?
— А ты сам подумай. Ты мне еду принёс, одеяло вот. Твой хозяин со всеми пленниками так обращается.
— Может и не со всеми. Не моего ума дела, — снова повторил стражник. Не желая больше спорить с пленником, он вышел из камеры и захлопнул за собой дверь.
— Ну, всё с тобой понятно. Конечно не твоего ума. Если он у тебя вообще есть. Ум-то, — пренебрежительно проговорил Глеб.
А дальше, день потянулся за днями. Благо в каменной стене было небольшое средневековое окно, по которому Глеб смог определять, как день сменяется ночью. Когда он смог, наконец, вставать со своей жёсткой постели, он понял, что находиться в замке. Из маленького окошка открывался такой потрясающий вид, которого Глеб никогда прежде не видел. Замок стоял на огромном каменистом холме, внизу проплывала река, а дальше бескрайние поля. А воздух. Какой он был чистый и холодный.
Время от времени, к нему приходил человек, справлять о его здоровье. Местный эскулап, старичок лет семидесяти. Глеб и не знал, что здесь так долго живут. Он совсем не разговаривал со своим подопечным. Лишь через некоторое время Глеб узнал, что тот был так неразговорчив, не потому не желал переброситься парой слов со своим пациентом, а потому, что разговаривать ему было просто не чем. Однажды Джон, его постоянный стражник, разговорившийся, сообщил сэру Уильяму, что этот доктор слишком много болтал, потому и лишился сего органа, чтоб другим неповадно было. Этот Джон оказался тот ещё плут. После первого разговора, когда он оказался довольно груб со своим заключённым, он разузнал кое-что про своего пленника. Новая информация оказалась весьма полезной. Не то, чтобы он стал лучшим другом Лонгспи, но ссориться со своим гостем ему как-то совершенно расхотелось. Поэтому иногда он позволял себе немного задержаться в камере и переброситься с сэром Уильямом парой слов, тем более что тот был этому очень рад. Ещё бы не рад. Три месяца в одиночном заключении. Любой может свихнуться.
А вот о своих друзьях Глеб узнать так ничего и не смог. Джон об этом ничего не знал. Да и никто в замке не знал. А если и знал, то держал язык за зубами. Джон только сказал, что привезли сэра Уильяма одного. Ночью. О присутствии сэра Уильяма в замке, знают всего лишь несколько человек. Но то люди верные сэру Алену и болтать не будут. А если вдруг решат, то языки им быстро укоротят, как тому доктору. Так что, что с ребятами и Артуром, Глебу было не известно. У Артура было мало шансов, а вот ребята могли и сбежать. По крайней мере, Глеб на это надеялся. К удивлению молодого человека, Ален больше к нему не заходил, словно забыл о своём госте. Кормил его не очень хорошо, но голодом не морил. Ему дали ещё одно одеяло. Глеб с тревогой подумал, что уже зима. Зачем он здесь? Очевидно для того, чтобы помешать ему, выполнить поручение короля. Почему не убили? Проливать королевскую кровь не дело. Пусть и побочную. Кто? Принц Жан, вне сомнения. Кажется, он займёт трон своего брата, во время отсутствия Ричарда. Убивать он меня не собирается. Но отпустит ли?
Дни тянулись медленно. Иногда Глебу казалось, что он сходит с ума. Приход Джона был единственным спасением от сумасшествия.
Потом на улице потеплело. В камеру стали пробиваться слабые лучи солнца. Но в этой комнате никогда не было по-настоящему тепло, да и не могло быть.
И вот однажды, дверь открылась, и вошёл Ален. Глеб не видел его давно. Но ненависть, которую он испытывал к этому человеку, так и не покинула его.
Тот, молча, стоял у двери, внимательно рассматривая Лонгспи. Да, наверное, сэр Уильям представлял собой жалкое зрелище. Весь обросший, грязный, он скорее походил на нищего попрошайку, чем на рыцаря.
— Зачем пришли, Ален, — насмешливо спросил Глеб.
Но Ален не ответил на вопрос своего гостя. Он лишь постоял так некоторое время, а потом пошёл к двери. Перед тем, как та закрылась, он сказал лишь одно слово, которое ещё долго после его ухода не покидало Глеба.
— Скоро.
