Стальная хватка империи - Васильев Сергей Александрович
В составе флота противника около четырнадцати боевых кораблей, из них шесть броненосцев (пять «Канопусов» и «Микаса»), три броненосных крейсера, включая британскую «Аврору», до полудюжины авизо, крейсеров эскорта и неизвестное, хотя и вряд ли большое количество миноносцев. После установления связи с Бонинской эскадрой встать под командование вице-адмирала Макарова. До встречи с противником соблюдать радиомолчание, изолировав контакты ключей опечатанными картонками. Командующий эскадрой – контр-адмирал Иессен.
– Слушаюсь, господин вице-адмирал!
Карл Петрович встал и коротко поклонился.
– Вспомогательным крейсерам под командованием контр-адмирала Рейценштейна продолжить сбор и передачу метеорологической информации и блокаду японских портов с дополнительной задачей – не допустить отхода быстроходных кораблей противника в Японию. Одновременно продолжать ведение радиоразведки и уведомлять штаб операции о любых важных изменениях: приказ о радиомолчании на них не распространяется. Отряду придается цеппелин «Альбатрос».
Николай Карлович на одном из своих крейсеров-купцов находился в море, и приказ принял присутствовавший на совещании флагманский радиотелеграфист Тихоокеанского флота.
– Петропавловскому отряду в составе крейсеров «Адмирал Нахимов» и «Адмирал Корнилов», а также двух используемых в качестве войсковых транспортов вспомогательных крейсеров немедленно приступить к занятию островов Курильской гряды, начиная от острова Шумшу на севере и вплоть до острова Симушир на юге. Командует отрядом капитан первого ранга Стемман. Шифрограмма Федору Федоровичу уже отправлена.
Начальник связи снова кивнул.
– Я с «Тремя Святителями», «Сисоем», «Мономахом» и миноносцами атакую отряд устаревших броненосцев и поддерживающий их британский броненосный крейсер «Имперьюз», собранные японцами в бухте Вакканай в целях осуществления ныне отмененного по понятным причинам десанта на Сахалин, и одновременно обеспечиваю проход в океан отрядов контр-адмирала Иессена. Далее эскадра осуществляет десанты на острова южной части Курильской гряды – от Кунашира и Хабомаи на юге и до пролива Буссоль на севере с организацией передовой постоянной базы Тихоокеанского флота в заливе Хитокаппу на острове Итуруп. С этой целью эскадре придаются четыре вооруженных парохода с морской пехотой, артиллерией и инженерно-строительным батальоном.
Лицо начальника береговой обороны Владивостока помрачнело: стало ясно, что новых орудий в ближайшее время ему не видать.
– Задача эскадр адмиралов Иессена и Рейценштейна совместно с эскадрой Степана Осиповича – нанесение решительного поражения японскому флоту. Задача прочих двух эскадр – приведение под российский флаг всех без исключения Курильских островов с превращением Охотского моря во внутреннее море России. С Богом, господа!
7 июня 1902 года. Тихий океан.
Близ Бонинских островов
Адмирал Того старался выглядеть бесстрастным. Конверт, полученный им из рук божественного тэнно, жег кожу на его груди напротив сердца даже через прокладку форменного сюртука и тонкий шелк сорочки.
Однако же, дорогой адмирал, в том маловероятном случае, если боги отвернутся от Нашего флота, Мы с уверенностью отметим, что в этом не будет вины ни вашей, ни прочих храбрых моряков Ямато. В связи с этим при любом исходе боя Мы прямо запрещаем вам, или кому-либо из офицеров, или же матросам приносить свои извинения, поскольку вам не в чем извиняться перед Нами.
Более того, будущее Ямато требует, чтобы как можно больше опытных офицеров имели возможность обдумать уроки этой явно несвоевременной войны и объединенными усилиями создать научный труд, который в будущем поможет стране избежать новых ошибок и занять причитающееся ей место под небесами.
Именно поэтому адмирал не собирался уходить под броню рубки: если богам будет угодно лишить его позорной участи, так тому и быть. Если же придется испить чашу, значит, таково веление богов.
Он посмотрел в небеса.
Русские тоже сделали выводы: их разведывательный дирижабль держался довольно далеко в стороне, поэтому шестифунтовки, спешно установленные на зенитные тумбы по британскому примеру, только без толку расстреляли большую часть боезапаса. Разумеется, с такой дистанции дирижабль не сможет корректировать огонь, но и то, что этот воздушный демон фиксирует каждый маневр японской эскадры, было достаточно плохо.
Адмирал перевел взгляд назад. Явный провал контрразведки флота! Догнавшие его утром «Ретвизан» и «Полтава», судя по всему, покинули Владивосток еще до выхода его эскадры и все так же висели у него на хвосте, лидируемые «Громобоем» и отремонтированной после боя с британскими кораблями «Россией». Эскадру прикрывали от торпедных атак два новых быстроходных минных крейсера «Гранат» и «Гранит».
Развернуться и атаковать наглые русские корабли Того не мог: командующий преследующим отрядом неизбежно также развернулся бы на курс отхода и утащил бы его за собой, ведя огонь с больших, недосягаемых для японских артиллеристов дистанций. Благодаря тому, что скорость «Ретвизана» и перевооруженной на электрические турбины «Полтавы» была такой же, как у его броненосцев, русские могли отходить до самой темноты, а потом, ориентируясь на подсветку этого принесенного демонами дирижабля, выйти в минную атаку. И даже если не учитывать такую возможность, задачей адмирала Того была ликвидация русской базы с ее запасами угля и снарядов, позволившей крейсерам Макарова накинуть удавку блокады на Японские острова.
Нет, еще три часа экономического хода, а затем рывок на пятнадцати узлах к захваченному острову, оборонять который после ухода «Пересветов» на Север остался единственный русский броненосец германской постройки. Это независимо подтвердили агенты японцев в Петропавловске и разведка англичан в Архангельске и Мурманске.
За неделю до этого в Архангельске
Два года назад великий князь Кирилл Владимирович даже не знал о существовании этого человека, год назад крутил пальцем у виска, узнав, что Никки приближает к себе какого-то польского каторжника, а сегодня вынужден выслушивать худородного сопляка, бессовестно пользующегося авторитетом графа Толстого и самого царя.
Будучи на год младше Кирилла Владимировича (двадцать пять лет против двадцати шести), руководитель Чрезвычайной комиссии при императоре Феликс Дзержинский не испытывал ни грамма пиетета перед членом императорской фамилии и аккуратно перечислял последние события в жизни великого князя, особо тщательно останавливаясь на засекреченной переписке с друзьями в Лондоне и с братом Борисом Владимировичем, разменявшим флигель-адъютантские знаки отличия на арестантскую робу в Чите.
Ну, и кто его убеждал, что код переписки вскрыть невозможно? Расшифровано все до запятой. Кирилл Владимирович чувствовал себя голым на приеме и всего два желания доминировали в его сознании – чтобы это все быстрее кончилось и чтобы ему дали хоть немного собраться с мыслями.
– Требую, – надменно вздернув подбородок, на полуслове прервал Дзержинского великий князь, – чтобы моим делом занимались генерал Трепов или полковник Шершов, а не какие-то полумонахи-иезуиты.
– Трепов отвечает за организацию охраны первых лиц государства, – не поднимая головы от бумаг, быстро ответил руководитель ЧК. – Шершов занимается иностранными шпионами.
– Чем же занимаетесь вы, позвольте поинтересоваться? – нервно скривив губы, спросил великий князь.
– Сфера деятельности ЧК – клятвопреступления, – произнес Дзержинский и впервые за долгий разговор поднял глаза от бумаг на князя. От этого резкого, прямого взгляда глаза в глаза Кириллу Владимировичу стало не по себе. – Впрочем, если вам надоело мое общество, мы можем прекратить общение, но с одним условием. – Взгляд Дзержинского из жесткого превратился в жестокий. – Вы немедленно составите и передадите своим друзьям в Лондоне шифровку о прибытии в Архангельск «Осляби» и «Пересвета» вместе с «Сергием».
