Игорь Шолохов - КРАСНЫЙ АНГЕЛ СМЕРТИ
Елена усмехнулась, вспомнив, что засыпали они не накрывшись. Значит, Лисенко заботливо укрыла свою новую подругу ночью или утром. Но ещё больше майор удивилась, увидев на стуле свою выстиранную и поглаженную одежду, которую она вечером оставила в ванной. Получалось, что разведчица была вовсе не такой холодной и бесчувственной, какой Елена представляла её, слушая рассказ Кравцова.
— Стоп!
Девушка поняла, что её беспокоило. Настенные часы показывали уже 13:15, а он обещал быть максимум в 11 часов.
Майор начала быстро одеваться, прекрасно понимая, что что-то уже пошло не так. Причины задержки могли быть банальны, особенно учитывая военное время. Но такое опоздание наверняка вносило непредвиденные корректировки в планы Кравцова, а, значит, и в их собственные.
Одев кобуру, Елена вложила в неё пистолет и вышла из спальни. В другой комнате за компьютером сидела Лисенко. На разведчице был лёгкий короткий халат. Заметив Елену, она развернулась.
— Привет. Как выспалась?
— Отлично. Какова ситуация? Где Игорь?
— Не знаю. Он на связь не выходил. Надо ждать.
— Я нервничаю, — Елена села на диван. — Рейс, по идее, мог задержаться?
— Вполне. Война всё таки. В принципе, и на сутки иногда задерживали.
— Тогда нормально, — майор немного успокоилась. — А что с Пеньковым?
— Всё нормально. Позвонила ему в восемь часов, сказала, что самочувствие очень плохое. Он разрешил не приезжать, но приказал быть на связи. Мне показалось, что он сильно нервничает.
— Ну ещё бы! Время-то идёт. Вряд ли он предполагает, что мы догадаемся обо всём. Но, учитывая масштабность боевых действий, Пеньков явно боится, что это привлечёт внимание.
— Это верно. Один тот посёлок чего стоит.
— Да. Ну ладно, надо поесть, что ли.
— Пойдём. Остыло, правда, уже всё, — девушки направились на кухню. — Я погляжу, ты уже полностью экипировалась.
— Ну ты ж мне одежду и оружие положила. Кстати, спасибо, что мне всё постирала.
— Не за что, — улыбнулась Лисенко. — Вот, ешь.
Девушка поставила на стол маленькую, накрытую крышкой кастрюлю. Внутри было полдюжины гренок с сыром и чесноком.
— Я, кстати, на крышу ходила, тросы забрала, на которых ты спускалась. А то торчали из окна.
— И куда дела?
— У тебя в сумке лежат.
Неожиданно загудел дверной звонок.
— Надеюсь, это Игорь, — сказала Лисенко, взяв лежащий у клавиатуры пистолет. — Пойдём, подстрахуешь меня.
Елена вытащила ПСС, и обе девушки тихо вышли в коридор. Разведчица подошла к пульту, укрепленному около двери, и нажала на кнопку. На небольшом экране, вмонтированном в стену, появилось изображение с камеры, которая располагалась над входом со стороны лестничной площадки.
У двери стоял Кравцов. Его одежда была запылена, на левом рукаве виднелся разрыв.
— Наконец-то, — Лисенко открыла дверь. — Я рада тебя видеть, Игорь.
— Я тоже очень рад вас видеть, — разведчик вошёл в квартиру и обнял девушек. — Вика, я полагаю, ты поняла, кто друг, а кто — враг.
— Да, — кивнула она.
— Отлично. Ну давайте я расскажу, почему так задержался и будем думать, что делать дальше.
Лисенко закрыла дверь, и все трое прошли в комнату. Девушки расположились на диване, а Кравцов встал около окна.
— Вы, наверное, не знаете, что творится в Молдове? — как бы между прочим спросил он.
— Нет, — покачала головой Елена. — А что там?
— Значит, по телевизору об этом пока ничего? — удивился разведчик.
— Нет, я несколько минут назад «Вести» смотрела, — Лисенко взглянула на него. — Ничего про Молдову.
— Понятно. Значит, это пока в тайне держат, — Кравцов отошёл от окна. — Ладно. Давайте по порядку. В общем, до Кишинёва я добрался вовремя, примерно в 7:30. Когда самолёт заходил на посадку, по нам открыли огонь. Кто это — мы тогда не поняли. Один из двигателей загорелся, крыло было обломано. Машина рухнула на полосу метров с двадцати. Многие погибли. Я сидел в хвосте, со мной там находилась группа морских пехотинцев. Их было около двадцати человек, осталось только одиннадцать. Кроме меня, они — единственные, кто выжил в самолёте. Нам удалось добраться до здания аэропорта и там уничтожить группу из пяти солдат. Одного взяли в плен и допросили. Выяснилось, что молдавские националисты подняли мятеж, надеясь на помощь НАТО. Наш самолёт приняли за военно-транспортный и дали залп двумя «Иглами». У пленного узнали, что части нашей армии обороняются в районе Тирасполя, но там уже в пригородах тоже бой идёт. Решили пробиваться туда. Но оружия у нас мало получилось — четыре АЕК, один «Печенег» и один РПГ-16. Ну плюс гранаты и ножи. Это на двенадцать человек. Стали прорываться к стоянке, где находились какие-то машины, но попали под миномётный обстрел. То ли по нам били, то ли просто в этот момент решили пристрелять район. В итоге пять бойцов погибло, два раненых оказались. Отбили мы УАЗ. Один из раненых умер, пока ехали. Ну минут за сорок добрались, за это время дважды едва не врезались в их кордоны на дорогах и один раз под танковый обстрел попали. В Тирасполе с трудом удалось найти штаб, который был в обычный неподготовленный БТР перенесён. Командовал обороной капитан инженерной службы, потому что все остальные офицеры убиты или пропали без вести. Стабильной связи с подразделениями нет. Бардак, в общем. Я сказал этому капитану, что являюсь работником КГБ. Он сразу помочь попросил, так как опытных бойцов в его распоряжении мало было. В общем, какой-то самодеятель в Киеве направил им на помощь десантный батальон. Четыре с половиной сотни человек на двух Ил-76 безо всякого сопровождения. Причём летели они в Кишинёв, не зная, что он захвачен. При этом, к самолётам на пилоны ещё по четыре пятисоткилограммовые бомбы прицепили. А на аэродром мятежники пару «Тунгусок» пригнали. Разумеется, транспортникам досталось, когда они на посадку стали заходить. Первый попытался сесть, но бомбы рванули, а потом и топливо. Второй подбили, но он бомбы сбросить успел, причём так удачно, что накрыл обе «Тунгуски», они рядом друг с другом стояли. После этого транспортник с трудом сел, несколько человек погибло. Десантников сразу атаковал приблизительно батальон мятежников. Через некоторое время на аэродром сели три американских C-130 с пехотой на борту. Десантники подсчитали, что всего было доставлено около четырёх сотен человек. Это всё нам сообщил капитан, который держал связь с десантниками по рации. Он попросил меня, вместе с оставшимися морпехами, прорваться к аэропорту и помочь окружённым выбраться. Дал БТР-90, БМП-3, три «Урала» и десять человек. Когда к Кишинёву обратно прорвались, шесть из них и два морпеха погибли, на бронетранспортёре башня была снесена, и два «Урала» потеряли. К десантникам кое как пробились, их там оставалось сотни полторы. Американцы и мятежники зажали бойцов около самолёта. Командир десантников, лейтенант, рассказал, что на аэродром потом начали ещё американские самолёты приземляться. Сначала — тройка C-141, они перебросили шесть БМП «Брэдли». Десантники, правда, четыре из них в ходе боя сожгли. Потом — ещё одна тройка, уже C-17, каждый доставил по «Абрамсу». Сразу после этого — три C-5. На одном была батарея «Пэтриотов» — три пусковых установки, радиолокационная станция и командный пункт. На втором — пара РСЗО MLRS и две шестиорудийных батареи гаубиц. На последнем — две с половиной сотни пехотинцев. Лейтенант послал к зданию аэропорта одну роту. Бойцы уничтожили обе установки РСЗО, захватили пять гаубиц и батарею «Пэтриотов». Они тут же уничтожили остальные орудия и два C-5, которые пытались взлететь. Оставшиеся две БМП и три танка атаковали позиции десантников. Те вели огонь, пока не закончились снаряды, уничтожили обе «Брэдли», один «Абрамс» и около сотни пехотинцев. Из захваченной зенитной батареи они сбили ещё два транспортных С-17. Когда закончились боеприпасы, десантники взорвали «Пэтриоты» и гаубицы, потом отступили к самолёту. Правда от сорока человек на тот момент осталось только шесть. В общем, когда мы подошли, против нас было два танка, около трёхсот американских пехотинцев и примерно столько же мятежников. Десантников, как я сказал, было всего полторы сотни, при этом две трети бойцов имели ранения. Из тяжёлого оружия, не считая нашей БМП, была только спаренная 23-мм пушка в хвосте транспортника, но к ней почти кончились боеприпасы. Начали думать, как выбраться. Там на полосе стоял один С-130, который не смог взлететь, так как был повреждён один из двигателей. Решили воспользоваться им. Пока на БТРе и «Урале» перебрасывали бойцов, наша БМП атаковала американцев. Удалось поджечь ракетами оба танка, уничтожить около полусотни противников, но потом машину подбили. Из экипажа всего двое выжили. В общем, самолёт оказался слегка перегружен, а пилотировать его должен был штурман Ил-76 — единственный, кто выжил из экипажа. Прикрывать взлёт остались лейтенант, командовавший десантниками, последний уцелевший морпех, двое оставшихся в живых бойцов из Тирасполя и я. Вот мы впятером сдерживали американцев, пока самолёт не взлетел и не набрал высоту. А то ведь они могли «Стингером» его подбить. После этого на БТРе прорвались через их позиции и вернулись в Тирасполь. Оттуда, вместе с несколькими офицерами разведки, мне, наконец, удалось в Москву вылететь. Ну вот я и здесь.
