Александр Конторович - Главное — вернуться
– Вот что, Наливайко… Распорядись, пусть меня к пулемету отнесут. Так я воевать не могу, а за пулеметом еще можно побрыкаться.
– Но, товарищ лейтенант…
– Не спорь со мной, главстаршина, хорошо?
– Ладно, товарищ лейтенант, будь по-вашему. Остапчук, организуй!
Топоча ногами, подбежал матрос.
– Товарищ лейтенант! Есть связь! Деревянко докладывает, что немцы навели понтоны. Переправляют танки.
– Ну что, Наливайко, – повернулся к нему Рокотов, – большие пушки – это по вашей морской части. Действуй!
На голову посыпался песок. Какой-то из особенно метких фрицев засек-таки, откуда ведется по ним огонь, и упорно пытался продырявить мне башку. Вот и на этот раз я только успел пару раз выстрелить по набегавшим солдатам, как пули просвистели в опасной близости от головы, еле-еле спрятал ее за насыпь. Эдак они ко мне и на бросок гранаты подойдут. Мяукнуть не успею, как накроют. Где же этот чертов стрелок сидит? Однако и с этими фрицами, что ко мне подползают, тоже чего-то делать надо. Приготовив для броска гранату, я резко приподнялся и запустил ее в сторону подползающих немцев. Авось не успеет этот глазастый подловить меня до падения. Глазастый оказался проворнее, чем я рассчитывал, и успел-таки выстрелить. Пуля прошла впритирку около головы. Однако азарт, как известно, – штука заразительная. Иногда прямо-таки до смерти. Так и в этот раз. Не ограничившись одним выстрелом, немец привстал, чтобы уконтрапупить меня наверняка. Со стороны водокачки сухо щелкнул выстрел, и с чердака дома напротив вывалился долговязый фриц. Допрыгался… Майор не спал. Стрелял он не часто, но очень точно. Видать, стрелок был знатный. Краем глаза я увидел летящий в мою сторону темный предмет и нырнул на дно воронки. Взрыв! Еще один! Еще! Рассвирепевшие немцы словно задались целью разнести меня на мелкие кусочки. Их можно было понять: передо мной лежало уже не менее десятка покойников. И хотя добрая половина из них – это была работа майора, противник явно не желал этого учитывать. «Медом вам тут, что ли, намазано? – думал я, отползая в сторону. – Совсем озверели! Прям спасу никакого нет!»
Быстрый взгляд в сторону домов. Нате-здрасьте! Опять бегут! И откуда вас столько берется?! После третьего выстрела винтовка замолчала. Кончились патроны. Чертыхаясь, я полез за новой обоймой, лихорадочно соображая, успею ли я перезарядиться до того, как они подбегут ко мне поближе.
К-р-р-р!
Сухо протрещали выстрелы, и передняя кучка немцев рухнула, как подкошенная. Вторая очередь скосила задних.
Вот это спасибо! Кто ж тут такой проворный? И где ты, друг ситный, раньше сидел? Хотя, с другой стороны, я его понимал. Не ожидая подвоха со стороны развалин, откуда никто до этого не стрелял и бошку не высовывал, немцы перли вперед, не оборачиваясь в ту сторону. Чем и воспользовался неведомый стрелок. Прижатые к земле фрицы попали в крайне неудобное положение: автоматчик бил им во фланг, пресекая всякую возможность выбить меня с моей позиции, а по залегшим солдатам тут же успешно отработал майор, резко снизив их численность. Так еще можно жить! Повеселев, я перезарядил винтовку. Сейчас еще и я вам довешу, совсем мало не покажется…
Видимо, немцы не хуже меня понимали неудобство своего положения. Прозвучала команда, и от развалин полетели щепки: немцы долбили туда не менее чем с двух десятков стволов. Сердито рыкнул пулемет, и башня окуталась пылью: немцы зажимали майора. Надеюсь, у него хватило ума не стоять во весь рост. В мою сторону тоже постреливали несколько человек, но большой угрозы пока не было. Они просто старались не дать мне возможности высунуть голову. Под прикрытием всего этого огня к дому рванулся почти десяток фрицев. Автоматчик свалил переднего и замолк. Что-то там у него… Выпустив всю обойму в сторону стрелков, я заставил их спрятать головы. Перезаряжая на ходу винтовку, метнулся в сторону соседней воронки, стремясь зайти во фланг наступающим на дом немцам. Черт! Опять ноги болят! Как не вовремя! И руки что-то зудеть начали… Не время сейчас болеть!
Лежавший за камнями фундамента Гальченко увидел бросок Леонова в сторону. Куда он бежит? А-а-а… Пытается отсечь немцев от замолчавшего стрелка. А почему он не стреляет? Нет патронов? Куда же он рванулся, безоружный? Майор чертыхнулся и развернул винтовку в ту сторону.
Над головой свистнули пули – немцы заметили угрозу с фланга. Кувыркнувшись, я влетел в канаву и, высунув оттуда ствол, выпалил всю обойму по фрицам. Рука хлопнула по пустому подсумку. Патронов нет. Ничего, есть еще пистолеты. Один в кобуре, второй – за пазухой. Повоюем еще. Бросаю винтовку вперед и вверх. Немцы тут же откликаются на это движение очередной порцией выстрелов. Правильно, они во все глаза смотрят в мою сторону и реагируют на любое подозрительное движение. Запустив в сторону фрицев последнюю гранату, рывком перепрыгиваю ближе к дому. Внутри дома грохает разрыв. Немцы? Уже подошли так близко?
От дома, собственно говоря, оставалось только две стены. Та, что закрывала стрелка от немцев, и еще одна слева. А больше ничего не было. Крыша, пол, другие стены – все было снесено артиллерией. В двух метрах от стены с земли поднимался человек. Видимо, граната если и не зацепила его осколками, то глушанула основательно. Почти одновременно со мной с противоположной стороны ввалилось двое немцев. Мои пистолеты сухо щелкнули – и нежданная парочка осела на землю. Они даже не успели понять, что же, собственно, произошло.
Ну, чего он медлит, автоматчик? Ноги отсюда делать пора!
– Давай, соня, сюда беги!
Услышав мой голос, автоматчик поднял голову. За его спиной в проем снесенной взрывом двери вбегали новые немцы…
Гальченко приник к прицелу.
Немцы.
Несколько человек подбегали к дому, обходя его со стороны позиции майора. Он не видел других: стена дома заслоняла их от него. Озеров давно уже не стрелял. Уткнувшись лицом в землю, он лежал около проема, уронив голову на винтовку. «Сколько еще у меня осталось патронов? – подумал майор. – В винтовке полный магазин, еще пара обойм есть в запасе. Наверняка, у Озерова что-то есть, но до него еще надо добраться. А это не так просто, по башне стреляют изо всех сил. И стоит мне только высунуть голову из-за балки, как тут меня и закопают. Ребят не слышно – всех повыбили? Только Ковальчук еще стреляет, я слышу его пулемет. Похоже, что задание мы провалили. Немцы сейчас пробьют путь к своим, и тогда нам всем точно крышка. А ведь еще остался невыполненным приказ. Пора?»
Я напрасно кричал автоматчику. Он не слышал меня. Видимо, упавшая рядом граната основательно долбанула его по ушам. Пяток выстрелов из левого пистолета отогнал фрицев назад за стену. Один самый упрямый так и остался лежать на пороге. И в этот момент автоматчик поднял голову…
В дверной проем влетела граната. Ударившись о его край, она упала прямо около порога…
– Котенок! Ложись!
Не слышит…
Прыжок вперед. У немецких гранат большое время замедления. Можно успеть. Повалить ее на землю? Или выкинуть гранату назад? Если ляжем, взрывом оглушит обоих. И тогда нас возьмут тепленьких.
Мелькнув в воздухе длинной рукояткой, граната вылетела за дверь.
Ба-бах!
Вовремя успел…
Но однако и мне по ушам досталось.
И не только по ушам. Перед глазами все поплыло. Ноги стали как ватные, а руки как чужие. Чужие? Да, даже поднимаю их с трудом.
В дверном проеме совершенно беззвучно появился немец. Вскинул автомат.
Локтем правой руки я столкнул Котенка назад на землю. Поднял левую руку с пистолетом и нажал на спуск.
Затвор в заднем положении – патронов нет…
Гальченко тихо выматерился. Все. Операция провалена. Ребят больше нет, а Леонова сейчас возьмут немцы. Он, по-видимому, тоже оглушен, вон как его колбасит из стороны в сторону. А в винтовке осталась последняя обойма…
Палец мягко потянул на себя спусковой крючок.
Что такое?
Почему я не слышу звуков? Меня контузило? Но почему все мои движения такие медленные? Будто под водой руками машу. В левом пистолете патронов нет, перезарядить я уже не успеваю. Но худо-бедно, а это почти полукилограммовая железяка. В рыло прилетит – мало не будет. Брошенный пистолет засветил немцу куда-то по скуле. Он исчез, и на его месте появился следующий. Но ведь есть еще один пистолет. Где же он? И почему так болит голова?
– Вова! Я так рад тебя слышать! И где ты пропадал все это время?
– Командир, вы не поверите, шо тут было!
– Эту увлекательную историю ты мне расскажешь позже. Я не сомневаюсь в том, что вы действовали геройски, но гораздо больше меня интересует то, что сейчас делают немцы.
– Эти ушлые люди уже устроили тут понтонную переправу!
– Вова, про это я знаю. Надеюсь, ты уже придумал, как им немножко напакостить?
