Русская Америка. Голливуд (СИ) - Дорохов Михаил Ильич

Глава 3

Джентльмен Иван Бережной

Утром я наконец-то смог нормально осмотреть свой дом и… себя самого. Иван Бережной имел правильные черты лица, тёмные волосы, хоть и не смазливый красавчик, но собою недурен. В общем, девушки с первого взгляда не забракуют. Тело, закалённое физическим трудом и отсутствие вредных привычек порадовало. Разве что Иван грешил возлияниями алкоголя, но нечасто. Да меня можно было в плуг впрягать! Если бы оказался послабее, то Сэм вчера меня бы раскатал по дощатому полу на раз-два. А я ещё и боролся!

Найденные документы обозначили, что у меня уже есть гражданство. Ого! Это большой плюс. Отец Ивана как-то расстарался в этом деле. Взятку, что ли, дал миграционной службе? Помню, не только нашим соотечественникам, уехавшим во время Гражданской войны в США, такие документы выдавали «со страшным скрипом», но и тем, кто прибыл из других стран. Хотя… Семья Бережных здесь с десятого года. Тогда были совсем другие порядки, до массовой эмиграции ещё было далеко.

В доме обнаружились остатки запасов еды, из которых я наскоро соорудил себе завтрак и принялся рыться дальше в газетах и книгах, что были дома. Нашёл и заначку Ивана. Пятьдесят три бакса. Последние сбережения на совсем уж чёрный день? Очень негусто.

Это навело меня на мысль, что первым делом следовало разобраться с кушем, полученным с ограбления банка. Пусть я и не знаток истории финансов, но прекрасно понимал, что такая сумма никак не могла возникнуть у фермера мигранта.

Из каждой второй документальной кинокартины про мафию можно было узнать, что знаменитого Аль Капоне смогли упечь в тюрьму именно за неуплату налогов. Поэтому старого Ивана Бережного надо было просто «стереть» из экономики Америки, прежде чем начинать вкладывать средства «в кино».

На подиум должен был выйти обновлённый человек. Респектабельный, при деньгах, которые не вызовут никаких вопросов у властей, если они мной заинтересуются. Вариант «выиграл в рулетку» я даже не рассматривал. Чтобы «отмыть» такую сумму через казино, нужно будет поделиться с его владельцами. И дело даже не в жадности. Уверен, что в газетах уже пишут про ограбление. А криминальный мир узнал обо всём в подробностях ещё раньше. Представьте, заявляется к вам в притон с рулеткой и покером какой-то тип и говорит:

— Эй, парни, у меня есть сто двадцать тысяч долларов! Сколько возьмёте за то, чтобы «отмыть» их?

И ему ответят:

— Ах ты везучий гад! Возьмём всё! Эй, Билли-Вилли-Дилли, или как вас там? Закатайте-ка ему ноги в бетон и скиньте в реку. И не забудьте забрать все его денежки!

Думаю, как то так примерно и будет, если я не назовусь подопечным какого-нибудь крутого мафиози. И даже в этом случае возникнет резонный вопрос: а что, мой воображаемый босс сам не в состоянии прокрутить эти деньги? Ну-ка давайте узнаем, не врёт ли этот Иван Бережной.

Ну а потом всё понятно. Снова по той же схеме — бетонные башмаки и пузыри по воде. Нет, требовался какой-то другой, и даже, желательно, наиболее законный вариант. Без квалифицированной юридической помощи здесь было не обойтись. Прежде чем я поеду выкупать права на одну очень интересную технологию, чтобы опередить тех, кто позарится на неё.

Аль Капоне прижмут за неуплату налогов в начале тридцатых. Из фильмов о нём я помнил, что впереди ещё Великая Депрессия, а финансовое законодательство в штатах ещё будет «трясти» лет пять точно. Поэтому мне нужно успеть вложиться в конкретные отрасли кино и «прокрутить» выручку уже с них. Даже если кто-то будет искать источник моего богатства через несколько лет — это останется тайной, покрытой мраком.

Рваться сразу снимать фильмы и сыпать налево и направо идеями было неразумно. Во-первых, кто мне, фермеру, поверит на слово, что то, что я принёс — хит? Завернут с порога и не посмотрят сценарий. Тем более что я там на нём заработаю?

Во-вторых, сейчас, в 1924 году средний чек по затратам на съёмки хорошего фильма исчисляется в среднем двумястами тысячами долларов. Да-да! Уж тут-то в истории кино я дам сто очков вперёд любому!

Выручки от ограбления не хватит на такое. Тем более, такие фильмы снимают именитые режиссёры, а в них играют известные актёры. На хорошие сценарии, если их «замечают», сразу находятся инвесторы. Да что там! Кинокомпании, которые во многом созданы выходцами из России, сразу нанимают хороших сценаристов и те «пишут-режут, пишут-выбрасывают». А тут я, пришёл в засаленной рубахе и говорю: у меня здесь сценарий, допустим, «Золотой лихорадки»! Давайте снимать! И Чаплина позовите на главную роль! Обязательно!

В общем, я начал готовиться к поездке в город. В шкафу нашлись более-менее приличные брюки. Пиджак я решил оставить дома. Пятна крови вчера отстирались, но он выглядел совсем уж потаскано. Нужно обновить гардероб и двигаться в юридическую контору, где мне могли подсказать — что делать дальше? Только придумаю для них какую-нибудь легенду и, конечно же, не буду говорить: о какой сумме идёт речь.

Вторую машину я так и оставил в гараже. Избавлюсь от неё будущей ночью. Сейчас мне совсем не нужно привлекать внимание соседей. Пусть кажется, что я дую на воду, но лучше перестраховаться. Себе лучше прикупить какую-нибудь простенькую тачку на первое время, благо средства «позволяют», а соседи не в курсе долгов по ферме. У них Бережные не занимали, только у банка. Кстати, у «Джи Пи Моргана», который был ограблен. Вот такой вот каламбур…

До шоссе дошёл пешком, а затем поймал попутку и покатил в Лос-Анджелес, болтая ни о чём со старым работником бензоколонки, который после ночной смены ехал домой. Мы свернули у большого холма Маунт Ли, и я увидел вдалеке белые буквы «HOLLYWOODLAND».

— В прошлом году поставили! — манул рукой заправщик, — Здоровенная реклама, правда? Ха! Хитрецы!

— Да, видно издалека, — согласился я.

Сейчас эта знаменитая надпись означала всего лишь название района, где предлагалось купить новые дорогие дома. Она состояла из простых деревянных символов, выкрашенных в белый цвет. И лишь в сорок девятом году четыре последние буквы уберут, а сгнившее дерево оставшихся заменят на сталь. Заодно снимут подсветку, которую уже давно выключат владельцы рекламы ради экономии.

За всю историю эту надпись будут менять примерно десяток раз, то по поводу политических или спортивных акций, то голосований за какие-то законы, то во время войны в Персидском заливе в 1991 году, когда тут будет красоваться большая фраза «OIL WAR». И это только официальные случаи. Помимо них блогеры, борцы «за права всего против всех и за всё хорошее» тоже будут менять и закрашивать надпись десятки раз.

Впереди вниз уходил Лос-Анджелес. Хаос пригородов с уже намечающимися кольцевыми тупиками в конце улиц, переходил в прямые линии центральных районов. Больших домов и небоскрёбов здесь ещё практически не было. Полумиллионный город не обрёл ещё того современного вида. Зато за ним была видна тёмно-синяя громада океана!

Поблагодарив подкинувшего меня старика, я вылез около парикмахерской, где через открытые нараспашку двери было видно два кресла. Одно из них было пустым. Подойдёт! Нужно было привести себя в порядок, прежде чем идти в нормальную юридическую контору. Да и для дальнейших поездок тоже. Встречают по одёжке, а для начала двадцатого века это вообще обязательная вещь. В «моём времени» иногда было не отличить долларового миллионера от обычного офисного работника. Многие постепенно отказывались от пресловутого кича дорогими часами и шмотками на людях. На светские выходы это, естественно, не распространялось.

— Джентльмены, есть время облагородить «это»? — я показал на свою шевелюру и лицо.

— Энцо займётся вами, — махнул рукой тот, кто уже трудился, наводя порядок на залысинах какого-то серьёзного посетителя в очках.

Пожилой итальянец хмыкнул и отложил в сторону газету: