Впервые (СИ) - Куничкина Ирина

— Если не прогоните, с удовольствием принял бы участие в вашей веселой игре.

Зойка посадила малышку на покрывало, та быстро подползла и подняла то, что совсем недавно было мячом. Она обняла его и стала укачивать, как малыша. Он протянул руку, и девочка отдала ему растерзанный мячик. Похоже, пострадала только камера, но её легко можно заменить.

— Давай куплю тебе новый мячик? — спросил он у малышки.

Та решительно замотала головой, выхватила мяч и на её детском личике появилось такое чувство скорби, что Сергей едва не прослезился. И тут он вспомнил, что это тот самый мяч, который я недавно подарил Ж-ж-ж-еке.

— Жека?

Малышка засмеялась и протянула к нему руки.

— Удивительно, но это стало её любимой игрушкой. С тех пор, как ты ей его подарил, она забросила все остальные. Теперь только этот мяч. Даже спит с ним.

— Давай я починю мячик?

— Не надо. Я сама могу справиться с этим

— Но мне это не сложно.

— А мне кажется, что ты ищешь повод для новой встречи.

Зойка всегда говорила прямо то, что думает и это порой ставило окружающих в тупик. Похоже, моя настойчивость испортила Зойке настроение. Она посадила дочку, обнимающую лопнувший мяч в коляску, свернула покрывало, сунула его в сумку под коляску и направилась к выходу из парка.

— Прощай.

Но малышка не была согласна с решением мамы. Она решительно протянула руку Сергею, и не отпускала. Так они и пошли втроем. Зойка катила коляску, а Жека держала одной рукой Сергея, другой мяч.

На выходе из парка Сергей заметил будку сапожника. Не отпуская Жекину руку, он заглянул к нему в распахнутую дверь и спросил:

— А вы можете мячик починить?

Сапожник удивленно посмотрел на него, а потом перевел взгляд на его спутниц и заулыбался:

— Для таких хороших людей всё, что хочешь.

Он отложил в сторону разношенный башмак, к которому прибивал подковки, достал маленькую швейную машинку, кусок белой кожи и большой сапожный нож.

Жека как завороженная смотрела за его приготовлениями, всё так же прижимая к себе растерзанный мячик, а потом с видом операционной медсестры, торжественно передала мяч сапожнику. Тот повертел в руках, цыкнул несколько раз, быстро расшнуровал, вытащил камеру и вывернул мячик наизнанку.

Это зрелище привело Жеку в невероятный восторг: она всплеснула руками, зажужжала с удвоенной силой и что-то залепетала на своём тарабарском языке. На удивление, сапожник подхватил её болтовню и тоже что-то ей залепетал в ответ. Немного «посовещавшись», они кивнули друг другу, и мастер принялся за дело. Он выпорол несколько шестиугольников, которые прокусила собака, выкроил новые и быстро встрочил их на место испорченных. Мяч стал как новый.

На камеру он поставил заплатку и обрызгал из пульверизатора каким-то составом, как он сказал «это новые технологии, мало кто о них знает, но теперь хрен кто этот мяч прокусит».

Минут через десять он собрал мяч, а вместо обслюнявленного собакой шнурка вдел другой, отрезав кусок от обычного ботиночного шнурка. Остаток повертел в руках, потом протянул Сергею:

— На, пригодится.

Сергей на автомате взял кусок шнурка и сунул его в карман.

Сапожник достал откуда-то из-под стола допотопный велосипедный насос и окончательно вернул мяч к жизни.

— Держи, кроха! Теперь ни одна собака тебе не страшна!

Женька в восторге заверещала, зажужжала и обняла мяч двумя руками.

Зойка воспользовалась моментом, быстро откатила коляску в сторону и, не оборачиваясь быстро скрылась за углом ближайшего дома.

Сергей только вздохнул, потом расплатился с сапожником, назвавшим вполне приемлемую сумму, и пошел домой.

На лестничной площадке его ждала грустная Жека. Она сидела на корточках, прислонившись к стене и гладила мячик.

— Он заболел. Посмотри, какой он стал мягкий.

Сергей взял в руки мяч и заметил, что камера несколько сдулась. Вспомнив о сапожнике, он решительно взял Жеку за руку:

— Пойдём.

— Куда?

— К хорошему доктору, который умеет лечить мячи.

Прохожие оборачивались вслед этой необычной паре, которые с чувством глубокой скорби на лице, прижавшись друг к другу боками несли потрёпанный мяч. Жека не скрывала эмоции, но сдерживала слёзы, а её плечи предательски вздрагивали. Это передавалось Сергею, и он время от времени поглаживал мяч и шептал: «Потерпи, милый, скоро тебе станет легче».

Будка у ворот парка оказалась закрытой. Сергей в отчаянии завертел головой, высматривая среди прохожих сапожника. Но никого даже отдаленно напоминающего не было в зоне видимости.

Жека обреченно села на корточки прямо под дверью и не скрывая слёз зарыдала в голос.

— Вернись! Ты только не уходи! Я не могу тебя снова потерять!

Неожиданно дверь распахнулась, и Жека ввалилась внутрь будки.

— Эй, эй! Что за трагедия? Я никуда не уходил, закрыл на пол часика, чаю попить хотел. А тут такая трагедия, — речитативом произнёс он, поднимая Жеку с пола. — Что случилось, девонька?

Жека, размазывая чумазой рукой слёзы по щекам. Протянула ему мяч:

— Он заболел. Помогите…

Сапожник осторожно взял почти сдувшийся мяч в руки, осторожно повертел его в руках и в полном недоумении уставился на Сергея:

— Э-э-э, молодой человек, да у вас талант. Это надо же так измочалить мячик…

— Это не он. Это я, — всхлипнула Жека. — Я хотела, чтобы он мне помог, а он сказал, что это опасно. Тогда я его бросила, а он заболел…

Сергей ничего не понимал. Ему показалось, что он стал героем комедии абсурда. За последние сутки столько всего навалилось и перепуталось, что разобраться просто так не получится.

Тем временем, сапожник быстро расшнуровал мяч, вытащил камеру, увидел, что заплатка в одном месте слегка отклеилась — подклеил, потом обрызгал его из баллончика «новотехнологичным» составом, посмотрел на измочаленный шнурок — протянул руку Сергею:

— Ну! Давай!

— Что?

— Потерял что-ли? В кармане посмотри…

Сергей сунул руку в карман и обнаружил там отрезок от шнурка.

— Ну вот, это придаст ему новые силы. Держи, девонька.

Жека, не веря своему счастью, обняла старичка и с победным криком выскочила наружу.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил сапожник.

— Спасибо. Сколько я вам должен за работу?

— Ты так ничего и не понял?

Сергей изумленно посмотрел на сапожника, протянул пару купюр и молча вышел на улицу.

Радостная Жека сидела на парапете и, прижимая мяч к груди, одаривала прохожих лучистыми улыбками. Да, их у неё было много, для каждого своя: одним улыбалась кокетливо, другим задорно, третьим вызывающе, четвертым настороженно, пятым открыто…

— Жека, что ты так рожицы корчишь?

— Я дарю людям улыбки.

— Ну улыбайся всем одинаково.

— Не-е-е. так нельзя. Посмотри, они все разные, значит и улыбки им нужны разные. Вот посмотри, этот человек грустный, ему нужна улыбка, которая развеет грусть. Этот и так радостный, мы просто обменяемся радостью, и всё. А этот злобный — ему нужна особая улыбка, чтобы он смог избавиться хоть от части своей злобы. Представляешь, придёт эта злобина домой и давай своё зло на всех выплёскивать. А я вот улыбнулась особой улыбкой, часть злобы испарилась, значит кому-то она недодаст своей злобы. Кто-то станет счастливее.

— А если и я улыбнусь этой злобине? Тоже она потеряет силу?

— Конечно! Если бы все друг другу улыбались по-особому, то в мире было бы больше добра.

И пока они шли домой, Жека, крепко держа Сергея за руку, другой прижимая мяч к груди, рассказала историю про одного человека, который дарил всем улыбки, и люди смотрели на него и радовались. И всем хотелось его увидеть, ну если не в живую, так хоть по телевизору. И этот человек улыбался и дарил людям радость и счастье. А потом у него кончились улыбки. Он стал хмурым и злым. И теперь он не может дарить людям счастье. Теперь он сеет горе и боль.

Глава 8

С каждым днём Сергей всё больше привязывался к этой странной девочке. Она всегда появлялась неожиданно, но ни разу не появлялась не вовремя — замечательное чувство такта присущее такому юному созданию.