Сергей Лапшин - Победить смертью храбрых. Мы не рабы!
Я стал фашистом.
Москвичев все еще смотрел на меня. Страстно желая откровения, отгадки, простых и легких слов, которые помогут обрести спокойствие и внутренний комфорт. Я был несравнимо опытнее его, старше. Наверное, умнее.
Но я сражался в войне, в которой не победил. В отличие от него.
Потерпевший поражение, я нашел спасение в мести. В акциях против отребья, оказавшегося на обочине жизни. Я исповедовал те же идеи, с носителями которых, не щадя своей жизни, сражался он.
– Давай… спать, – хрипло попросил я и, пряча взгляд, повернулся на другой бок.
Мне нечего было сказать мальчишке, погибшему в семнадцать лет ради того, чтобы фашизм не победил.
Настроение с самого утра у меня было не очень. Я полночи уснуть не мог, так и эдак прокручивая в голове разговор с Москвичевым. Не удивительно, что побудка застала меня невыспавшимся и злым на весь мир.
Топтаться на месте – что может быть хуже? Лично мне в жизни ничего и никогда не давалось просто так, без усилий. И в высшей степени хреново понимать, что усилия-то ты приложил, постарался, но того, что сделал, безнадежно мало для исправления создавшейся ситуации.
Я не люблю чувствовать себя беспомощным. Не люблю обстоятельств, которые не оставляют выхода. Плыть по течению и ждать, что все само собой образуется, претит моей натуре.
– Иди сюда. – На выходе из барака кто-то цепко ухватил меня за рукав. Будучи в скверном расположении духа, я дернул руку на себя и развернулся к невежде. Парень примерно моего роста и комплекции продемонстрировал открытые ладони: – Спокойно. Есть тема. Надо поговорить, отойдем. – Кивком указав направление, он шагнул в сторону, обходя барак. После секундного промедления я последовал за ним.
И тут же остро пожалел. Зайдя за угол, я увидел парня, а рядом с ним еще двоих знакомых мне заключенных. Обоим под сорок или чуть больше, крепкие, жилистые, со злыми, безжалостно-заискивающими глазами голодных дворовых псов. Знакомый типаж.
– Он с тобой пойдет сегодня. Спустится в шахту. Потрудится, – один из них, не тратя времени на представление, тут же перешел к делу. Судя по всему, в спутники он мне сулил как раз того, кто встретил меня у выхода. – Ты будешь сегодня делать шурфы. Если получится, будете делать вместе. Не выйдет – запомнишь где и отведешь его потом на место. После – свободен. Выполнишь, как я сказал, помогу с лазаретом для твоих немощных. Понял меня?
Говоривший произносил слова с ленцой, слегка растягивая их на блатной манер.
Барак был разделен на три отсека. В одном как раз и обитали подобные личности – мутные, мразотные типы со своими понятиями и понтами. До недавнего времени ни я, ни мои товарищи их не интересовали.
– Когда будет лазарет? – не стал я кобениться.
– Срастется – значит, вечером будет, – пожал плечами мой собеседник.
– Отвечаешь? – не отступил я.
До того молчавший персонаж, угрожающе переступив с ноги на ногу, шагнул ко мне. Опустил руку в карман, совершенно не по закону нашитый на робу. По крайней мере, именно мне, да и всем, кого я знал из заключенных, карманы на одежде были запрещены.
– Стой, Шалый, – повелительно прекратил демонстрацию силы и серьезности намерений главный. И, обратившись ко мне, сказал то, чего я ждал:
– Делюгу провернешь – лазарет будет. Заложишь – твои до вечера не доживут.
– Идет, – быстро согласился я и глянул на предложенного мне в напарники парня. – Погнали на построение.
После короткой проверки нас вывели отрядами за территорию лагеря. Там на небольшой погрузочной площадке нас уже ожидали автомобили с обязательным сопровождением двух мотоциклистов, вооруженных пулеметами. Ничего не спрашивая, мой нежданный попутчик запрыгнул следом за мной в кузов «Опеля» и устроился напротив.
При ближайшем рассмотрении навязанный мне блатняк оказался старше, нежели я предполагал. Морщинки в уголках глаз выдавали истинный возраст – хорошо за тридцатник.
Впрочем, при всей своей нелюбви к подобной публике, вынужден признать, выглядел он довольно презентабельно. Чистое лицо, приятные, располагающие черты, отсутствие наколок на руках. А главное – взгляд.
Мы рассматривали друг друга, не стесняясь. В его глазах можно было прочесть иронию, легкую насмешку, но ни в коем случае не трусливое превосходство. Обычная шантрапа и гопники по своей природе мрази и шваль. Пока их не наберется достаточно, чтобы сгрызть тебя, они будут лизать тебе зад. Как только критическая масса будет пройдена и они решат, что сильнее, тогда – берегись. Вся остальная шушера отличается разве что сроками, проведенными в неволе. В остальном – точная копия. Чушь это все – блатная романтика, законы и понятия. На это кладут с прибором сами зэчары, когда им выгодно.
Так вот, этот был иной породы. В нем чувствовалась сила. Личная, свойственная лишь ему. Его агрессию, злобу и ответственность за происходящее рождал не стадный инстинкт, а свои собственные ум и характер. Этот человек был гораздо более опасен, нежели те два клоуна, с которыми я имел беседу за бараком.
– Делать будешь все как я скажу. Сделаем – разойдемся. А за лазарет я тебе сам отвечу. Пойдет так?
Пожалуй, этому следовало верить. Иллюзий по поводу людского племени я давно не испытывал. Однако некоторые индивидуумы умели держать слово. Кажется, этот был из их числа.
– Пойдет… Как звать тебя?
Мужчина ухмыльнулся, демонстрируя ровные, неиспорченные зубы, и протянул ладонь:
– Ловкач.
Да уж. Погоняло подходило. Мужик явно был не прост.
– Бон, – пожал я руку. – В чем будет заключаться задание?
Ловкач откинулся спиной на борт кузова. Выразительно взглянул по сторонам, на болтающих о своем или уныло молчащих рабочих.
– Не сейчас. Просто будь рядом со мной. Все очень просто. Минимум риска, на выходе хороший навар. Не кипишуй, – и отвернулся.
Остаток нашего пути до шахты прошел в молчании. Ловкач намеренно не обращал на меня внимания, ну а я и не навязывался. Полчаса покоя были даже в какой-то мере на пользу. Достаточно времени, чтобы пораскинуть мозгами.
Еще совсем недавно, мрачно поедая утреннюю гречку и кофе с бутербродом, я старался не думать ни о чем. Прежде всего, потому что дельных мыслей не было. Одно лишь уныние, которое можно было холить и лелеять.
И тут – на тебе. Как протянутая с неба божья рука.
Жизнь давно отучила меня радоваться представившейся возможности. Тем более если вариант выпадает в тот момент, когда я приперт к стенке. В первую очередь это вызывает у меня подозрение. Заставляет думать – кому же это выгодно.
Если урки действительно крутят через меня какую-то свою комбинацию и в итоге по-честному расплатятся со мной, я не против. Вот только весь мой прежний опыт общения с зэками сводится к одному – верить им нельзя. Сволочная порода людей, которые понимают и уважают только себя. Все остальные достойны лишь развода и кидка.
С другой стороны, что я теряю? Разве что призрачный шанс на благополучное разрешение создавшейся ситуации, не более того. Но не стоит в моем положении пренебрегать даже такой возможностью. Так что пробовать буду. Решено.
Я никогда не чурался физического труда. Но вместе с тем мне редко когда выпадала возможность доказать это на практике. По молодости зарабатывание денег сводилось к разным мутным движениям за гранью закона. Мне не приходилось впахивать грузчиком, у меня были иные занятия, где, впрочем, также ценилась физическая форма.
Не буду скрывать, от тюрьмы меня спасла армейка. Мне светила весьма приличная статья, по которой, даже первоходок, я мог сесть. Но, как частенько это бывает, военкому нужен был план, а мне следовало уйти от уголовной ответственности. В определенный момент наши с государством цели сошлись. Пожалуй, в первый и последний раз.
Выиграл я или проиграл, не попав на зону? Для меня вопрос никогда не стоял таким образом. Я отдавал себе отчет, что система в любом случае сумеет использовать меня так, как надо именно ей.
В части оказалось немало парней, подобных мне. Мягко говоря, не совсем законопослушных. Многие имели за плечами судимость.
В армейке я только укрепился в мысли, что не стоит судить о людях по первому впечатлению и по тому, какое прошлое у них за плечами. Главную роль играло настоящее. То, на что они готовы в данный момент и как относятся именно ко мне. Многие из ребят оказались неплохими товарищами и здорово меня выручали на солнечном юге нашей прекрасной Родины. Некоторые там и остались. Навсегда.
Мне повезло. Причем даже не потому, что я остался в живых, хотя уже одно это, безусловно, немало. Больше меня радовало, что я приобрел те самые навыки, которые мне нужны. Бесплатно.
Не могу сказать, что в армии мне безумно понравилось. И утверждать, что сильно прикипел к автомату и рейдам, тоже будет глупостью. Просто возвращаться на гражданку мне хотелось меньше, нежели шариться по горам. В общем, я подписал контракт, по которому честно оттрубил еще некоторое время.
