Анатолий Бурак - Через годы, через расстояния...
Лена на минуту задумалась и вдруг её озарило.
— Но я же не пыталась наложить на себя руки!
— Да вижу я, вижу. — Отмахнулась женщина. — Ты из этих… Неумёх.
— Из кого?
— Жертв несчастного случая. Но, увы. Вынуждена тебя огорчить. Наша контора не занимается подобным контингентом.
— Это ещё почему? Или, по вашему, те, кому не повезло, не имеют права на второй шанс?
— Прав здесь не имеет никто. — Безрадостно улыбнулась сторожиха. — Да и вообще, кто станет обсуждать эту проблему с трупом?
— Но я не…
— Де-факто. Всего лишь де-факто. — Возразили Лене. — Юридически ты — мертвее некуда.
— Но почему всё же вы вот так просто отсеиваете столько «кандидатов»?
— Во-первых, за всеми раздолбаями следить — порталов не напасёшься. А, во-вторых, криворукие и невезучие и здесь не теряют своих замечательных качеств.
— А ты? — Не удержала любопытства Лена.
— Я была неизлечимо больна. Две неудачных операции, химеотерапия… Увы. А, поскольку в тридцать лет умирать ох как не хочется, то я с радостью подписала пожизненный контракт.
— Значит, в фаворе здесь лишь самоубийцы и поражённые смертельным недугом? — На глаза Лены навернулись слёзы.
— Ещё казнённые. — Неохотно пояснила работница таинственной организации. — Вот эти действительно поголовно идут в палачи. Им, по-моему, дабы предотвратить ненужные последствия, помимо программирования вводят яд замедленного действия.
— Подождите. — Осенило девушку. Вы сказали контракт? Но я же ничего не подписывала!
— Сказала же, суицидальников зачисляют в штат автоматически. Да и ресурс у вашего брата недолгий.
— И как же мне выкрутится из этой передряги? — С безнадёжностью в голосе спросила Лена.
— А никак. — Отрезала охранница. — Разве что повезёт, и действительно попадёшь на «непыльную работу». Ты это… таблетки то не пей. — Сердобольным тоном посоветовала тётка. Их дают под видом антидепрессантов, но гадость жуткая. Вмиг попадёшь в наркотическую зависимость. И тогда — пиши «пропало».
Служивая ободряюще кивнула на прощанье и скрылась за дверью.
Лена выбрала койку в углу, укрылась с головой и проплакала всю ночь. Она строила отчаянные планы побега и лелеяла безуспешную надежду, что утром, когда проснётся, обнаружит, что всё было лишь страшным сном.
Как и планировали жестокие «кукловоды», через неделю Лена подалась в бега. Конечно, это был жесть отчаяния. Но девушка твердо решила, что не позволит лепить из себя «одноразового зомби».
Воздух с хрипами свистом вырывался из готовых разорваться лёгких. Едкий солёный пот заливал глаза. Слипшиеся пряди норовили упасть на лицо. Силы Лены были на исходе, а до вожделённой железной дороги, где можно впрыгнуть на неторопливо движущийся товарняк с брёвнами оставалось ещё километров пять.
К тому же, не факт, что повезёт сразу наткнуться на редкий в этих местах поезд. Сзади, громко перекрикиваясь и страшно постреливая короткими очередями, мчалась погоня.
Она знала, что вероятность попадания была минимальной. Но гулкий треск автоматов заставлял испуганно вбирать голову в плечи.
— Мой Бог! — Прошептала беглянка. — Пожалуйста! Я не хочу туда возвращаться. Прошу тебя, сделай так, чтобы у меня получилось!
Внезапно редкий хвойный лес кончился, и перед Леной открылось усеянное валунами плато.
По инерции пробежав несколько шагов, она остановилась. Разверзшаяся под ногами пропасть заставила сердце сбиться с ритма. А холодный липкий ужас ледяными тисками сжал стремительно убегающую в пятки душу.
Загнанная, словно дикий зверь Лена балансировала на краю и всё отчётливей различала недовольное тявканье собак. Она зажмурилась и принялась истово молиться.
Если и было время повернуть назад, чтобы взять немного вбок и попытаться уйти, то оно оказалось безвозвратно упущено.
— Иди сюда, подруга. — Сквозь зубы процедила высокая рыжеволосая женщина, из бывших уголовниц. — Не бойся, наказание не будет слишком суровым.
Та, кому обещали столь заманчивую перспективу, перекрестилась, с ненавистью глянула в презрительно сощуренные глаза мучительницы сделала шаг в пропасть.
«По крайней мере, умру свободной».
— Мелькнула запоздалая мысль и тут же померкла.
Сознание укрыла густая, тягучая пелена, напоминающая клейкий холодный кисель. Все страхи лишившие недавнюю пленницу последней надежды отошли на задний план.
А спустя мгновение принявший в свои объятия очередную жертву портал беззвучно захлопнулся.
И Лена вновь оказалась там, откуда стремилась исчезнуть навсегда.
Однако на этот раз всё было немножко по-другому. Не то, чтобы совсем, но всё-таки.
Лена лежала, зажмурившись и чутко прислушиваясь. И одновременно пыталась, если можно так выразиться, «протестировать» собственное тело на предмет увечий.
Как ни странно, ничего не болело. Ну, почти ничего, так как голове раздавался непонятный гул, вызывавший чувство дискомфорта. Страха она не чувствовала. Так, разве что лёгкое, и какое-то отрешённое беспокойство.
Вдруг раздался чей-то голос. Судя по тембру, принадлежащий зрелому, если не сказать пожилому мужчине. И Девушка замерла, словно мышка, чутко прислушиваясь.
— Значит, вы всё-таки решили вмешаться?
— Почему бы и нет? — Беззаботно ответил более молодой. — В конце концов, у их отдела нет монополии на вторичное использование человеческих ресурсов.
— Так то оно так. — Крякнул собеседник. — Но, полагаю, госпожа Смирнова будет очень недовольна.
— Так пусть поумерит свои амбиции. — Язвительно посоветовал второй. — Да и, между нами говоря, девочка не попадает под их юрисдикцию. Их контингент — приговорённые к смерти преступники, самоубийцы и, с небольшой натяжкой, безнадёжно больные. Хотя, будь моя воля, этих я бы им не отдал.
— Ну, это не нам решать.
— Да Бог с ними. — Ответил таинственный защитник. — Не об этом сейчас надо думать.
— А вот это моя исключительно моя прерогатива. — Жёстко отрубил старик. — Надеюсь, с этим ты не станешь спорить.
— Воля ваша, экселенц. — Смиренно согласился молодой. — И тут же настырно добавил. — Так я её забираю?
— Скорее уж, это я её оставляю. — Вроде бы недовольно, но с явным облегчение в голосе буркнул босс. — Ладно, поздравляю с пополнением. Кстати, не считаешь ли нужным организовать некоторую м-м-м… опеку на первое время?
— А зачем? — Искренне удивился подчинённый. — От добра добра не ищут.
Раздались шаги, затем хлопнула дверь и Лена осталась одна.
Она тяжко вздохнула и приоткрыла глаза. Комната, против ожиданий, совсем не напоминала ни больничную палату, ни унылую казарму, откуда вроде бы удалось вырваться. Пусть и ценой жизни. Вернее, рискуя её потерять.
Девушка лежала на кровати, прикрытая белой простынёй. Больше на Лене ничего не было.
Она покраснела и ещё раз окинула взглядом помещение. К счастью, на тумбочке лежал новенький спортивный костюм. А под ним целомудренно спряталось нижнее бельё. Фасон был незнакомым, что не помешало ей быстро одеться и сунуть ноги с белые кроссовки.
И начала исследования.
Судя по всему, это была спальня. Просторные покои, из них открывался замечательный вид через огромные, до пола окна. Они были оборудованы зачем-то двумя каминами. Отдельную комнату занимала гардеробная. Так же имелась огромная ванная с джакузи. Сауна и целых два туалета. Один, кстати, был со всех сторон увешан зеркалами.
Лена не удержалась, и критически осмотрела себя со всех сторон. И, в общем и целом, осталась довольна.
«Свет мой зеркальце, скажи. Да всю правду доложи…» — Хихикнула она.
Затем она немного посидела на кровати и не придумала ничего лучше, как выйти в коридор.
Слева находилась кухня, отделанная привычной керамической плиткой. Тёплые бежевые тона ласкали взгляд и неплохо гармонировали со шкафчиками, висевшими на стенах. Лазутчица окинула взглядом это великолепие, оборудованное по последнему слову техники, и пошла дальше.
Вряд ли она сможет найти ответы в микроволновке.
Горничной здесь явно не давали скучать. Сверкающий, без единого пятнышка пол, наводили на мысль о мокрой уборке как минимум два раза в день.
Стараясь не шуметь, Лена продолжила осмотр.
Не особняк Версаче, конечно (она как-то видела по телевизору), но домик производил впечатление.
Почти всё выдержано в кремовых тонах. Пол, стены, обивка мебели. Гостиная от края до края застелена огромным ковром с неясно выраженным узором. Диван, обитый подобранной в тон кожей. Два стеклянных журнальных столика расположились возле кресел, а на стенах светильники с матерчатыми абажурами.
Единственным более тёмным пятном был камин из глазированного кирпича. И им, судя по виду, никогда не пользовались. А, если даже и зажигали, то не чаще двух раз в год. На Рождество и юбилей хозяина.
