Клаус Нойман - Правда об "Орловским инциденте"
– Да пошли вы! – Серёга раздосадовано махнул рукой.
Лёха с Владиком заржали в голос.
– Подожди. – Сквозь смех сказал Лёха. Он потряс головой, немного успокоился, но улыбка ещё блуждала по лицу. – Шутки шутками, но продезинфицировать надо.
Он открыл аптечку, которую всё ещё держал Владик, достал кусок ваты, обильно смочил зеленкой, и несколько раз провел по ране вверх-вниз.
Серёга зашипел сквозь зубы.
– Лан, достаточно! Спасибо. Пойду я.
– Давай. Нечего тут в одном полотенце разгуливать.
Двери стеклянные, мало ли еще кого соблазнишь. – не удержался Лёха, и первый засмеялся своей шутке. Владик с девочкой снова заулыбались.
– Да ну вас всех! – воскликнул Серёга. Однако, уже с улыбкой.
Настроение стало возвращаться. Он, чуть прихрамывая, пошел назад в душ.
***
“Москвич” стоял на набережной Орлика неподалёку от Гак-клуба. Сидящие в нём Сеня с Сёмой внимательно наблюдали за входом в клуб, стараясь не упустить момента, когда оттуда выйдет подходящий олигарх.
Стеклянные двери разошлись в стороны. Из дверей появился почти голый качок, ведя на вытянутой руке кого-то очень знакомого.
– Сеня, ты видел??? – восторженно завопил Сёма.
– Вижу-вижу… – ответил увлеченный необычным зрелищем Сеня.
Качок тем временем чуть подтолкнул их знакомого вперед, и с размаху отвесил ему мощный пендель. Петя приземлился на газоне, пролетев несколько метров, чем привел друзей в неописуемый восторг.
– Не, ну ты видел!!! – захохотал Сёма.
– Ааааа!!! – орал Сеня. – Это что ж он там такого сделал???
– Гантели поломал!!! – сквозь смех предположил Сёма
– Нет, штангу!!!
– И тренажеры все!!!
– И эти… как их… – исчерпал свои познания в фитнессе Сёма. – В общем всё!!!
Друзья, смеясь, смотрели, как Петя встает. Его разбалансированные, дерганые движения веселили не меньше, чем предыдущий полёт.
– Ну а что, – лыбясь спросил Сеня, – надо поздороваться с олигархом. Тем более, давно знакомы.
– С каким олигархом? – опешил Сёма.
– С вон тем, даун! – Сеня ткнул пальцем в Петю. – Если он в клуб олигархов ходит, значит, бабло водится.
– А, блин! – согласился с логикой товарища Сёма, – Пошли!
Выйдя из машины, друзья не торопясь пошли к стоящему на газоне Пете. Вопреки ожиданиям, он не попытался скрыться. Просто стоял, покачиваясь и вертя головой в разные стороны.
– Привет, спортсмэн! – улыбаясь, поздоровался Сеня, – Ты в курсе, что по газонам ходить нельзя? С тебя штраф!
Лошок повернулся, и посмотрел очень странным взглядом. Медленным, неровным шагом он направился к Сене, вытянув вперед руки.
– Это, ты чё? – в очередной раз почувствовав, что теряет инициативу, громко спросил Сёма. Он подошел к Пете вплотную, – Бабло давай, быстро на!
Сёма схватил его за плечо, и развернул к себе. Лошок потерял равновесие. Падая вперед, он уцепился руками за Сёму, и внезапно впился зубами ему в предплечье.
От неожиданности Сёма отпрыгнул назад. Петя завалился лицом вниз. Его челюсти ритмично ходили, что-то пережевывая.
Сёма взглянул на свою руку и заорал. Через дыру в залитом кровью рукаве была видна небольшая, но глубокая рана с рваными краями. Из неё обильно текла кровь. Рукав быстро пропитывался густой красной жидкостью. Струйки крови стекали по кисти, и капали на землю и на Сёмины штаны.
– Аааааа!!! Сеня, он мне руку сгрыз нах!!! Падла!!! Аааа!!!
– На, гад! – Сеня со всей дури ударил носком лакированного ботинка поддых лежащей жертве. Похоже, что Петю это не сильно озаботило, он продолжал жевать.
– Дай гляну!
Сёма показал руку.
– Сеня! В больничку надо! Я ж кровью истеку!!!
– Не ссы! Ща доедем! – и Сеня повернулся к начинавшему вставать Пете, – Я тебя, гад, в асфальт закатаю-на!
– Поехали, Сеня!
– Да едем уже! – отмахнулся Сеня, и заорал – Куда вставать, лежать-на! Ты, падла, у меня кровью еще харкать будешь!
Лошок встал, его взгляд был не просто странным, а пугающим. По подбородку стекала кровь.
– Я тебе еще покажу! – взвизгнул Сеня.
Петя сделал к нему неуверенный шаг.
– Встретимся еще! Твое счастье, что у меня сейчас времени нет! – пообещал Сеня, и обернулся к Сёме – Погнали!
Они быстро добежали до машины. Взревев мотором “шестьсот двенадцатый” сорвался с места.
***
– И раз! – Оля взлетела на степ-платформу, перешагнула её, – И два! – Шаг назад, – И три! – снова вверх, – И четыре!
Тяжелее всего было перекричать ритмичную музыку, орущую из громкоговорителей. К счастью, кричать нужно было не часто. Движения были просты и понятны. Главное – задать темп.
Именно этим Оле нравились группы для начинающих: базовые шаги, щадящий ритм. Так он могла прыгать хоть десять тренировок подряд.
– Следующее – три колена! – крикнула Оля на начало музыкальной фразы.
Группа более-менее синхронно повторяла за ней движения. В отражении зеркала Оля видела, как за её спиной полтора десятка разновозрастных девиц и дам в едином ритме шагали, поворачивались, поднимались и опускались. Это было даже привлекательное зрелище, несмотря на уже красные лица, капли пота и тяжелое дыхание.
А еще степ нравился Оле тем, что своими движениями она управляла действиями двух десятков человек. Иногда она еле сдерживалась, чтобы не почесать себе нос в такт музыке, и посмотреть, сколько “девочек” из группы повторят это за ней. Поворачиваясь, Оля краем глаза зацепила что-то непонятное, нелогичное. В зеркале увидела как “девочки” стали сбиваться с ритма, некоторые остановились совсем, недоуменно смотря куда-то.
Что за?… Оля остановилась сама, обернулась к группе. Большинство недоуменно смотрело в сторону входа в зал, кое- кто удивленно улыбался. Оля взглянула на вход, и опешила: в дверях стоял абсолютно голый, мокрый накачанный парень.
Остатки мыльной пены медленно стекали по его сероватой коже под ноги. Из замазанной “зеленкой” раны на ноге сочилась густая, почти черная кровь.
Пустым, бессмысленным взглядом качок смотрел на “девочек”. Его глаза откровенно пугали.
– Молодой человек! Вы что себе позволяете? – вопросила Анастасия Сергеевна, веселая толстушка лет сорока пяти – пятидесяти от роду.
– Ыыыы!!! – чуть отклонясь назад, ответил ей голый.
Потом зашел в зал, раскачиваясь всем телом, вытянул руки…
– Выйдите вон сейчас же!!! – тоном, выдававшим в ней как минимум два десятка лет педагогического опыта, приказала Анастасия Сергеевна.
Она схватила наглеца за руку, чтобы вывести из зала, но тут случилось нечто невообразимое. Качок наклонился к Анастасии Сергеевне, будто собирался её поцеловать, и вонзил зубы ей в шею. Анастасия Сергеевна издала пронзительный высокий крик. Качок резко дернул головой, вырывая кусок мяса. Тугая струя ярко-красной крови из перекушенной сонной артерии выстрелила в потолок. Не переставая кричать, жертва повернулась, орошая кровавыми брызгами всех, находящихся поблизости. Попыталась закрыть рану рукой. Кровь толчками вытекала сквозь пальцы.
– На помощь! – внезапно севшим голосом сказала Анастасия Сергеевна. Её глаза закатились, и она мягким кулём осела на землю.
“Девочки”, в брызгах крови, смотрели на эту сцену, не понимая, не веря в реальность происходящего.
Голый серый качок неторопливо присел рядом с очень бледным телом Анастасии Сергеевны, взял её руку, и начал есть предплечье.
Раздался истошный визг кого-то из группы. Его подхватили еще несколько голосов. Крик послужил сигналом к панике. Будто кто-то щелкнул переключателем. Еще минуту назад взрослые, разумные женщины превратились в обезумевших истеричных самок. “Девочки” в ужасе метались по залу в поисках спасения, сталкиваясь, вопя и падая. У единственного выхода сидело страшное серое чудовище, которое пожирало тело их подруги. Это добавляло в общую картину нотки обреченности.
Оля, скорее инстинктивно, чем осознанно отступившая к стене в самом начале безумства, попыталась призвать к порядку и спокойствию. Её голос потонул в общем вое испуганно мечущихся тел, и продолжающей играть из громкоговорителей музыке.
Она оглянулась. Главное, чтобы не затоптали. К несчастью, в зале совершенно негде было спрятаться. В помещении не было никаких закутков, никакой мебели, только стены и зеркала.
Серый неожиданно прекратил свою трапезу, встал, и обвел зал взглядом своих страшных глаз без зрачков. К своему ужасу Оля осознала, что она находится к монстру ближе всех. Серый нетвердой походкой медленно двинулся к Оле. Не выдержав, она заорала, попятилась, споткнулась о степ-платформу, потеряла равновесие и упала. Рефлекторно она успела прижать руки и приземлиться не на спину, а на бок.
Падение сыграло роль пощечины, прекратив начинавшуюся истерику.
