Константин Арий - Олимпиада-80
Эх, распахнись душа! Расступись, земля; отпусти грусть-печаль-тоска — русский человек рвется в танец! Девушки стремительно кружились на одной ноге в задорных пируэтах. Юноши прыгали в присядках и оперевшись на землю руками выбрасывали коленца. Потом юноши встали на одно колено, выставив вперед руку и предлагая свои партнершам танец. Девушки игриво обходили своих ухажеров, принимая предложение, и танец вспыхивал с новой и новой силой. Казалось он и не собирается заканчиваться.
Дроби ногами и притопы, подскоки и повороты, хлопки по голенищу и перескоки — танцоры вьются в головокружительном танце. Глядя на них так и хочется встать рядом, а ноги сами просятся в пляс, вытанцовывая на месте в такт ритма. Но вот, звучат последние аккорды перепляса и танцоры отвесив трибунам земной поклон, встречают неистовый шквал рукоплесканий. Аплодисменты все усиливались и усиливались.
Когда овации стали стихать, Макс услышал у себя за спиной голос иностранца:
— Русские танцуют не телом. У русских отплясывает душа под аккомпанемент пламенного сердца.
Представление, тем временем, продолжалось. Все национальные ансамбли вышли на поле, образовав фигуру — сложный круг, состоящий из множества кругов плотно прилежащих друг к другу. Заиграли первые ноты мелодии «Калинка», и плотные круги стали медленно вышагивать вовне. Расстояния между кругами стали увеличиваться, пока не образовался огромный многослойный хоровод. Символ солнца, символ дружбы народов, в стремительном танце сошлись народы пятнадцати союзных республик. Хоровод был уже во все поле, темп хода его все убыстрялся, а зрители хлопали в такт музыки.
Мелодия сменилась нотами «Песни о Родине», и танцоры, взявшись за руки и высоко подняв их, с благодарностью подошли к трибунам. Трибуны в прямом смысле взорвались в аплодисментах. Сквозь восторженный рев зрителей слышались крики «Бис! Браво! Грацие!». У Макса заложило в ушах. Казалось овации никогда не прекратятся. Зрители аплодировали стоя, приветливо махая артистам. Те, широко улыбаясь, принимали благодарности своему таланту.
Спортивно-художественная программа продолжалась. На арену одна за другой выходили группы гимнастов в спортивных костюмах. Они исполнили ряд упражнений, показывающих олимпийские виды спорта. Стрельба из лука и гандбол, академическая гребля и легкая атлетика, баскетбол и фехтование, хоккей на траве и бокс, парусный спорт и спортивная гимнастика, плаванье и тяжелая атлетика, волейбол и дзюдо, борьба и конный спорт, гребля на байдарках и стрельба, футбол, велоспорт и современное пятиборье. Соревнования в двадцати одном виде спорта ждали впереди спортсменов, прибывших на Олимпиаду.
На арену выбежали дети в костюмах Олимпийского Мишки. Они кувыркались и перекатывались, отбрасывали коленца и радостно улыбались. Следом за ними выбежали мальчишки, держась за игрушечные головы коней на палках и делая скакательные движения. Сделав несколько круговых движений, импровизированная кавалерия выстроилась рядами. Но теперь игрушки отложены в сторону — детские игры закончились. Началась настоящая гимнастика, подготовка чемпионов будущих Олимпиад. Смотрите — они на поле! Сейчас они покажут вам мастерство ловкости. И будущие чемпионы синхронно выполняли сложные упражнения. Следом вышли девочки в ярких платьях с куклами в руках. Они их нянчили, учили ходить и любовались ими. Вот куклы отложены в сторону, и вновь перед зрителями чудеса ребячьей ловкости.
Потом выступали профессиональные гимнасты. Они прыгали на батутах, строили сложные пирамиды и совершали акробатические трюки.
После этого на поле вышли две тысячи атлетов из общества «Трудовые резервы». Близился апофеоз праздника. В центре поля атлеты образовали композицию из пяти олимпийских колец, а по краю поля вдоль Восточной трибуны — четыре гимнастические пирамиды в форме спортивных кубков.
Заиграли первые ноты песни «Старт дает Москва!», и в небо взлетели тысячи разноцветных шаров. Это были последние минуты церемонии открытия Игр.
По беговой дорожке с последним приветствием прошли колонны артистов и атлетов, выступавших на церемонии открытия.
Грандиозное открытие Игр завершилось.
Зрители начали вставать со своих мест и продвигаться к выходу.
— Вот и все, — с сожалением выдохнул Николай посмотрев на Макса.
Макс, потрясенный увиденным зрелищем, последовал за своим спутником к выходу. Они влились в мощный поток уходящих. Макс старался не отставать от Николая, не упуская из виду его широкую спину.
Окружавшие Макса люди шумно, на всех языках и со множеством счастливых эмоций, обсуждали увиденное. В этом гвалте восторженных голосов невозможно что-то разобрать — все слова здесь сливались воедино. Куда бы Макс не посмотрел, он всюду встречал сияющие улыбки и счастливые взгляды зрителей. Но он, впрочем, не обращал на это особого внимания, старательно следуя за своим спутником.
Внезапно кто-то, легонько толкнув его в бок, едва ощутимо наступил ему на ногу и тут же отпрянул. Макс обернулся. Это была миниатюрная девчушка, с двумя косичками золотистых волос и небесно-голубыми глазами, — такие девушки встречаются редко, но неизбежно приковывают любые взгляды, где бы они не появлялись. Макс невольно залюбовался ей.
Та, залившись краской смущения, пробормотала слова извинения на непонятном языке и, одарив Макса очаровательной улыбкой, поспешно скрылась.
Тот повернулся вновь в поисках спины своего спутника. Но ее уже не было видно — Николай уже скрылся в толпе зрителей.
Выйдя на улицу, Макс огляделся, и все также не обнаружив своего знакомого, поспешил к оставленной машине. Но машины там уже не было.
Макс в раздумье походил немного по стоянке, тешась несмелой надеждой, что его случайный друг все-таки вернется. Но того все не было. Вдоволь находившись, Макс, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, вышел на набережную Москвы-реки.
Здесь было много туристов.
Найдя свободную скамейку, Макс уселся на нее и вытащил на свет банкноты, те самые, которые по счастливой случайности он вез для своего друга-коллекционера. Он пересчитал их и обнаружил, что является владельцем без малого тысячи рублей — огромного состояния для того времени.
Макс безмятежно откинулся на спинку скамейки, разглядывая проходивших мимо людей и думая чем бы заняться. Немного посидев, он решив перекусить. Встав со скамейки, он побрел в поисках продуктового магазина. Немного пройдя по улице, Макс нашел то что ему нужно — «Гастроном N6» гласила вывеска на одном из зданий.
Он зашел внутрь. В очереди к прилавку стояли несколько человек. Макс стал рядом. Осматривая товар, неловко повернувшись, он задел локтем стоящего впереди старичка с бамбуковой тростью в руке. На голове старичка был аккуратный чарли-чаплиновский котелок.
— Ой, таки не толкайтесь, прошу вас, — возмущаясь воскликнул старичок и успокаивающим тоном продолжил, — сегодня всем хватит, не беспокойтесь. Я узнавал. Да здравствует советский строй!
Макс посмотрел на него, и зачем-то вместо извинений буркнул:
— Я не отсюда, я из будущего.
— Ой, да ну и шо? Вот удивили! А я из Одессы, — с характерным акцентом ответил его собеседник. — Вы так рветесь к еде, что готовы снести с пути все, в частности и меня тоже. Вас шо, в будущем уже и не кормят, неужели коммунизм таки уже наступил? — язвительно спросил старик и, резко отворачиваясь от Макса, снисходительно бросил через спину. — Можете не отвечать.
Очередь продвигалась не так быстро, как бы хотелось Максу, и он стал внимательно изучать заваленные продуктами витрины советского гастронома.
Тем временем, старичок в котелке уже набрал продуктов и сложил их в авоську. Он резко повернулся, со всего маху налетел на Макса, споткнулся и едва не упал.
— Ах, вы еще тут, — с раздражением спросил одессит. — А я думал вы уже убежали отсюда обратно в свое будущее. У нас ведь не так интересно, да? А может вы специально прибыли, чтобы докучать мне? А, впрочем, держите, — протягивая авоську Максу произнес он, — поможите донести продукты. Я думаю мне полагается от вас компенсация за все эти беспокойства.
Одессит представился Максу как Лев Яковлевич. Они вышли из магазина и пошли по солнечной улице в сторону Арбата. Проходя мимо Парка культуры, они увидели большую группу иностранцев, обступивших памятник Ленину и позирующих перед фотографом. За ними внимательно, сцепив кисти рук за спиной, наблюдал парень в спортивной майке с эмблемой Олимпиады на груди. Он стоял невдалеке, в густой тени дерева.
— Усвойте, молодой человек, пока вы еще здесь, — внезапно произнес Лев Яковлевич, обращаясь к Максу. — Это вы мне можете сказать что вы из будущего, да и хоть откуда, мне все равно, я не спрошу вас ни слова. А вот эти люди, — кивнул он в сторону следившего за иностранцами парня, — заинтересуются, и будут спрашивать вас об этом очень долго и старательно. Таки это наша страна, поэтому лучше помолчите — здоровее может быть будете.
