Алексей Вязовский - Микадо. Император из будущего
И разумеется, я не стал говорить Чжоу Ли, что вместе с фигурками, ко мне попали секретные книги по технологии изготовления фарфора. По-видимому, иезуиты смогли выкрасть самую охраняемую тайну Китая и везли ее в Европу вместе с образцами кварца, шпата и глины, из смеси которых, собственно и делается знаменитый на весь мир китайский фарфор[15]. И вот теперь я намеревался нарушить монополию Поднебесной. И не только в этой области, кстати. Бумага, шелк, порох... А для этого мне до зарезу нужны специалисты. Металлурги, строители, стеклодувы и многие другие. Вот я и выкатил послу список из 100 профессий в обмен на фигурки. Поставляешь на острова тысячу мастеров — получаешь свои раритетные статуэтки взад. В фигуральном смысле.
Большие деньги — как водится, большие проблемы. Самый существенный минус нападения на Черную Жемчужину — официальное объявление мне войны со стороны клана Симадза. Дайме Такахиса наконец решился. А точнее на него надавили иезуиты, которые потеряли доходы от двухлетней торговли во всей юго-восточной Азии, ибо захваченный галеон не только вез всю прибыль из Макао, Малаки и Нагасаки, но также транспортировал золото Филиппин, Борнео и еще ряда португальских территорий. Все мои попытки отсрочить братоубийственную гражданскую войну через брак между Хайрой Сатоми и Аки Такахиса провалились. В ответ я объявил мобилизацию (мои войска и так не расходились с зимних квартир), запретил христианство на всей подконтрольной территории (к концу мая я овладел еще 4-мя вражескими провинциями на землях кланов Такэда, Уэсуги), выслал всех португальских священников, национализировал торговые дома, связанные с кланом Симадза. Кроме того, постарался заручиться нейтралитетом со стороны дайме центрального Хонсю — Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу. У каждого было по 50 тысяч самураев и я совершенно не хотел получить удар в спину во время решающей схватки с Такахисой.
Второй минус обретенного богатства — инфляция. Я разумеется, не стал обесценивать португальское золото и серебро сразу вываливая его в оборот. Но даже слухи о сокровищах вздули цены у всех моих поставщиков, торговцев. Пришлось устроить пару показательных процессов, оштрафовать особо наглых, а в некоторых городах провести рисовые интервенции с клановых складов дабы сбить рост цен. Тут мы сработали оперативно и быстро погасили недовольство крестьян и городских жителей. Кроме того, пришлось увеличить охрану сокровищницы в замке Токио — некоторые кланы ниндзя решили улучшить свое благосостояние и попробовать меня "на зуб". Поющие полы, искусственный лабиринт с ловушками, система паролей — Гэмбану было чем заняться по приезду домой.
Но были и плюсы. Я легко свел бюджет 1539-го года, а также сверстал смету на следующий. Решил сделать ставку на научно-технический прогресс во всех возможных областях. Запланировал рост расходов сразу в четыре раза — три новых отраслевых банка, сельскохозяйственный, заморской торговли и промышленный. Две новые верфи в провинциях Суруга и Хитачи. Строительство минимум пяти оснащенных по-максимуму галеонов по образцу Черной Жемчужины. Увы, ставка на клиперы себя не оправдала. Тага-Мара стала единственным удачным исключением — два спущенных на воду клипера в апреле и мае затонули еще на стадии судовых испытаний. Никто не пострадал, но Фарлоу аж почернел от горя. Столько сил потрачено, средств вложено, а нужного изгиба шпангоутов и водонепроницаемости корпуса при резких галсах достичь так и не удалось.
* * *Моя кобылка, Тиячи, взбрыкнула, сделала вид, что сейчас встанет на дыбы и пошла боком. Погрузившись в воспоминания, я не заметил, как слишком сильно натянул поводья и сделал коню больно.
— Прости милая — я погладил лошадь по шее и махнул рукой взволнованной охране — Все нормально, задумался
Воины-псы согласно закивали и выстроились вокруг меня в прежнем порядке. Наш кортеж, уже второй день ехал по тракту Токайдо в монастырь Хоккэ. Воспользовавшись оперативной паузой в еще так толком и не начавшейся войне — я бросил все дела в столице и отправился с инспекцией в свой научно-промышленный центр. Нужно было срочно подстегнуть прогресс в военной области. И у меня на этот счет возникла пара неплохих идей.
Если же быть честным до конца, то еще одной причиной моего отъезда стало желание разобраться в спокойствии со своей личной жизнью. А она у меня заложила крутой вираж. Попав в Японию, я невольно унаследовал семью прежнего владельца тела — Ёшихиро Сатоми. А именно, красавицу жену — Тотоми Сатаке и сына Сатоми Киётомо. Если с малолетним ребенком проблем не возникло — им занимались няньки, то с супругой пришлось буквально сожительствовать с нуля. Конечно, кое что удалось списать на удар копьем по голове, кое где помогло обойти острые углы постоянные разъезды. Потихоньку жена привыкла к "новому" дайме и мы даже регулярно делили одну постель. Я конечно, посчитал циклы Тотоми и старался не заниматься с ней любовью в те дни, когда зачатие наиболее вероятно. Ну а вдруг меня высшие силы выдернут обратно в будущее, а тут, в опасном средневековье останется беременная супруга? Это прямо скажем безответственно.
Во всем остальном, Тотоми меня полностью устраивала. Аккуратная, верная, временами очень чувственная... Очень неплохо вела дела клана — ей всегда можно было поручить любой сложности финансовые расчеты, управление людьми (одних слуг в нашем замке Тибе было больше 100 человек). В общем, если не идеальная женщина, то минимум отличный деловой партнера, на которого во всем можно положиться. Именно так мне с самого начала и представлялся правильный брак. Любовь проходят, эндорфины в крови возвращаются на естественный уровень, а общие интересы и взаимное уважение — остаются. Я так думал, до тех пор, пока не услышал один необычный разговор.
Дело было через неделю, после битвы у форта Киёсу. Из-за сильной контузии, несколько дней я пролежал в беспамятстве, когда очнулся — узнал покои главного замка Эдо. Было уже темно, в комнате горел всего один фонарик. В изголовье, прямо как в мой второй день в 16-м веке, сидели и разговаривали люди.
— Еще чаю, Саюки-сан? — как сквозь туман, я слышу вопрос жены и знакомый женский голос отвечает — Спасибо, Тотоми-сан. Еще чашечку с жасмином.
Да, это же та самая Саюки — ученица гейши, что чуть не раскрыла мое попаданческое инкогнито. Смутно вспоминаю искусство чтения по лицам — нинсо, попытку предупредить меня о предательстве Эмуро Ясино. Охранника, под легендой которого работал ниндзя Хандзо. Навостряю уши.
— Что говорит Акитори-сан? — чайник звякает о чашку и льется вода — Когда господин очнется?
— Все во власти богов — вздыхает Тотоми — Доктор очень осторожно дает прогнозы относительно травмы головы. В прошлый раз все обошлось, как будет в этот — известно только Аматэрасу. Окуривание, припарки — Акитори-сан делает все возможное.
— Мы все восхищаемся господином Кусуриури — соглашается Саюки — Он сейчас врач номер один в Японии. Даже наши клановые доктора хотят научиться у него делать операции, узнать секрет нового чудо лекарства.
Раздвигаются седзи и в комнату с поклоном робко входит еще одна девушка. Чистое, открытое лицо, высокая прическа. Я подглядываю через ресницы и узнаю... Кико-сан! Дочь моего погибшего врага — Ходзе Уджиятсу. Не этой ли особе я обязан своим дурацким порывом пнуть боевую гранату? Или я все-таки спасал Саюки?
Шуршит шелковое кимоно и вижу, как к Кико протягивая руки, подходит моя жена — Ничего не бойся, проходи к нам.
Дамы рассаживаются на помосте, в руках дочери Дракона оказывается пиала с чаем.
— Давайте познакомимся — вежливо начинает Тотоми
— Вас я знаю — живо отвечает Кико-сан — Вы, Тотоми Сатакэ. Старшая дочь дайме Ёсиацу Сатакэ, который погиб
— Был убит! — жестко прерывает ее моя супруга — Подло убит нанятым вашим отцом синоби.
— А мой отец, бесчестно погиб от гранаты гайдзинов. Ни один трус не почтил его поединком, как велит самураям Бусидо — не осталась в долгу Кико
Длительное молчание. Кожей ощущаю, как женщины напряженно смотрят друг на друга.
— Карма — в конце концов, примирительно говорит дочь Уждиятсу — Это война. Судя по тому, что здесь сидит куноити, женщина-ниндзя, военные действия продолжаются!
Это она о Саюки?? Так я и думал! Хандзо мне мало...
— Это воспитанница главы совета старейшин всех синоби Ниппон — Иттэцу "Единая Сталь" — Саюки-сан
— Коничива Кико-сан — опять шуршит кимано и я понимаю, что "гейша" кланяется
— Я первый раз вижу женщину-ниндзя — с любопытством протягивает дочь Дракона Идзу — Это правда про отравленный поцелуй и про...
— Кико! — прервала готовый хлынуть поток вопросов моя жена — Я тебя позвала не для этого. Пока наш господин без сознания, решать твою судьбу придется мне. В прежние годы ты бы совершила дзигай[16] уже на следующий день плена. Но наш дайме мудр и милосерден. В последнем своем письме он запретил отрубание голов поверженным врагам.
