Андрей Посняков - Первый поход
Ему виделись картины. Настолько реальные, что, казалось, такого просто не может быть! Сначала появлялась вдруг ниоткуда юная красавица с темно-голубыми глазами, настолько красивая, что Игорь не удержался, поцеловал ее прямо в припухлые губы… поцеловал и понял вдруг, что сделал что-то не то. Что-то нехорошее, осуждаемое. Почему так подумал — не знал пока. Потом вдруг неоднократно нападали на него во сне какие-то бородатые люди, то с мечами, то с секирами, очень похожие на древних викингов, как их изобразили американцы в старинном фильме с Кирком Дугласом, и Игорь вынужден был обороняться, — слава богу, в руке его тоже был меч, и он откуда-то знал, что меч этот очень хорош. И оказывается, он, Игорь Акимцев, умел неплохо владеть этим мечом, и не только им! Откуда? Ну, впрочем, сон есть сон. Вот только было почему-то никак не проснуться, не вырваться из липкой, все сильнее затягивающей паутины — правда, отпускало иногда, но и тогда Игорь не выходил из комы, а просто не видел сны. А затем они приходили снова. Наваливались резко, словно кто-то рывком затягивал Игоря туда… вот только куда? Он хорошо помнил, как вдруг очнулся, вися над пропастью, а под ним, еще ниже, падал — нет, еще не падал, но это должно было случиться вот уже сейчас, быть может, в следующую секунду — в каменистую пропасть ребенок. Светловолосый мальчишка с серыми испуганными глазами. Игорь, не думая, схватил его тогда за руку… чувствуя, что снова сделал что-то не то. Наплевав на это нехорошее чувство, вытащил-таки парня, выбрался сам… И тут опять все померкло.
Все чаще наведывались сны… и Игорь пропустил тот момент, как-то исподволь, ненавязчиво наступивший, когда он стал отождествлять себя с каким-то пятнадцатилетним Хельги, сыном ярла. И этот самый Хельги жил очень давно — похоже, как раз во времена викингов. Впрочем, проблемы, которые свалились на его голову, были, пожалуй, не по силам и взрослому. Игорь, когда столкнулся, ахнул. Ну, помог, по мере сил. В деле управления коллективом Акимцев был спец — сколько групп удержал от распада, находил со всеми общий язык, не пряником, так кнутом, — и получалось вполне, а ведь, всем известно, рок-музыканты народ буйный и к дисциплине отнюдь не склонный. Особенно басисты, уж те-то интриганы по природе, сколько раз Игорь на них обжигался. То начинают ныть — требовать себе сольных партий, Глены Хьюзы недоделанные, то тихой сапой уводят в раскол полгруппы. Тут главное — заметить тот момент, когда уже надо окончательно рвать, когда уже никакие разговоры не помогут, и ни кнут, и ни пряник. Игорь в этом немножко разбирался — еще бы, почти всю сознательную жизнь играл в группах. Вот и теперь, когда приходило время, старательно помогал Хельги, чувствуя, как без этой помощи парень резко слабеет, делается вялым, нерешительным, сонным.
В общем, интересные сны Игорю снились. Вот только тело его по-прежнему лежало в коме.
Молодой ярл перевернулся на левый бок и, чуть приоткрыв глаза, улыбнулся. Странные мысли приходили к нему во сне.
На небольшом холмике среди кустов вереска притаились ночные стражи: Дирмунд Заика да Приблуда Хрольв. Дождь так и лил, не переставая, и, судя по затянутому тучами небу, видно было, что собрался идти уж по крайней мере всю ночь. Темную, теплую, мрачную. Хорошо — Дирмунд догадался выбрать местечко повыше, не у самых болот, а то бы и не присесть. Правда, далековато от остальных, так ведь оно и неплохо — лучше видать опасность, ежели что, да и поговорить без помех можно, чем сейчас оба и занимались глухим шепотом, тонущим в шуме дождя. Как всегда, наедине — обсуждали ярла. Его глупость, трусость и недальновидность.
— Чувствую, как были мы бедными, так и будем с таким ярлом, — качая похожей на капустный кочан головой, злобно шептал Хрольв. — Ну вот скажи мне, Дирмунд, зачем он добычу зарыл, а? Вместо того чтоб разделить ее по справедливости, между всеми. Зачем не берет рабов? Негде сейчас продать? Верно. Так ведь не рабов нужно брать, а рабынь. Потешились, да ножом по горлу.
— Х-хорошая м-мысль, — кивнул Заика. — Ззря мы п-пристали к Х-хельги. Эх, встретить бы к-кого п-получше. Хоть т-того же Железнобокого Б-бьорна или его б-братцев. Г-горм г-говорит — ссто кораблей у Бьорна!
— Сто кораблей! — ахнул Хрольв. — Вот это я понимаю. Вот это сила! А мы тут… — Не договорив, он с презрением сплюнул.
— Ч-что это там шуршит, в к-кустах? — насторожился вдруг Дирмунд. Замолкнув, приятели некоторое время прислушивались, напряженно вглядываясь в ночную тьму. Зудели, прячась в кустах, комары, где-то рядом, в траве, квакала лягушка, на болоте надрывно хохотала выпь. Вот кто-то пролетел низко над кустами, шумно махая крыльями. То ли сова, то ли филин. Пискнула, оказавшись в когтях, полевая мышь, и огромная птица вновь взмыла в небо.
— Нет, вроде все чисто, — укутываясь поплотнее в плащ, шепнул Хрольв.
— Н-надо менять ярла, — зачем-то оглядевшись — и кого он хотел тут увидеть, в мокрой ночной тьме? — тихо сказал Заика.
— Давно пора, — тут же согласился Хрольв. — Только на кого? Нас с тобой уж точно не выкрикнут. Кто остается-то? Толстопузый Харальд или этот задавака Фриддлейв Красавчик?
— Горм, — усмехнулся Дирмунд.
— Горм? Но он же не из наших?
— А м-много ли н-наших на к-кораблях? Н-нет и п-половины. Остальные — л-либо с д-дальних хуторов — те себе н-на уме, — либо в-воины Х-хастейна. Т-тот же Горм. Он-то бы с удовольствием с-стал мморским ярлом.
— Но он дал клятву!
— И что? — Дирмунд Заика посмотрел на приятеля, как смотрят на совсем уж глупого несмышленыша. — Г-горм и его л-люди д-давали клятву Ютландцу — и б-бежали от него. Клялись и Х-хастейну — и п-предали его т-тоже. Тем б-более п-предадут и Хельги. Ты что, н-не с-слышал, к-как шептались на к-корабле люди Г-горма?
— Слышал, — признался Хрольв. — Вернее, видел. Они всегда замолкали, когда кто-то подходил близко.
— Н-ну вот. Д-думаю, они п-перережут кое-кого и уг-гонят пару драккаров, а то и в-все. — Заика замолк. — Х-хорошо бы, чтоб нас н-не прирезали, — помолчав, добавил он, и Приблуда согласно кивнул. Да, в этакой суматохе все может быть.
— Н-надо поговорить с Г-гормом… С-скоро его очередь п-проверять к-караулы. С-сделаем так…
Горм, недавно получивший новое прозвище — Душитель, после того как обеими руками просто придушил двух англосаксонских воинов, явился под утро. Дисциплина в походах викингов была строгой, и даже вожди не позволяли себе расслабляться — блюли службу не за страх, а за совесть. Вот и Горм, как и положено, пришел проверять часовых. Подполз незаметно, змеей, так что и не услышали бы его стражи, если б не ждали.
— Молодцы, — поглядев на замаскированное ветвями убежище, похвалил Дирмунда Горм. — А где второй?
— Отошел отлить. Сейчас б-будет. — Заика улыбнулся и, внимательно осмотревшись — нет, похоже, Горм пришел один, — выпалил: — Н-нам оч-чень н-не нравится Хельги.
— И что? Мне он тоже не нравится, — усмехнулся Горм, думая, а не ткнуть ли наглеца острым кинжалом в шею? От этих людишек молодого ярла всего можно ожидать.
— Уб-бери к-кинжал, Горм, — сквозь зубы бросил Дирмунд. — Иначе Хрольв п-пронзит тебя копьем.
— Вот как? — Горм Душитель метнул взгляд назад и успел увидеть, как шевельнулись кусты. В общем-то, такому опытному рубаке не стоило особых трудов уделать сейчас обоих, но… Но эта их готовность к убийству говорила сама за себя. Скорее всего, ребятки не полощут зря языками. Впрочем, всегда можно будет переиграть. — Хорошо. Что ты предлагаешь?
— Убить ярла. И т-тех, кто б-будет за него, — с ненавистью произнес Дирмунд. — В к-крайнем сслучае — угнать драккар.
Они поговорили еще, подождав Хрольва, а затем Горм ушел, вполне довольный неожиданно случившейся беседой. Вот уж поистине не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Давно уже Горм и его люди вынашивали план устранения Хельги. Не хватало лишь сторонников в рядах родичей молодого ярла, и вот таковые нашлись. Горм даже вспомнил, что, кажется, видал этих двоих на корабле Хастейна. Хотя вполне мог и ошибиться. Впрочем, это уже было не важно — подготовка заговора шла полным ходом. Горм, а теперь еще и Дирмунд — Приблуду Хрольва можно было почти не брать в расчет — не те мозги — играли буквально на всем. На жадности — не слишком-то богатой покуда была добыча. На подозрительности — а зачем это ярл не поделил награбленное между всеми? На похоти — а почему бы не взять рабынь? На зависти — уж слишком благоволит вождь к своим землякам, несправедливо это. На страхе — три драккара мало, до сих пор везло, но ведь милость богов не вечна. На гоноре — а чем это мы хуже мальчишки-ярла?
Так постепенно и вызревало недовольство, подпитываемое усилиями Горма и Дирмунда. Нельзя сказать, что Хельги уж совсем не чувствовал чего-то такого — отрывками доходили до него тайные разговоры. Однако какой поход без интриг? Они всегда были и всегда будут.
