Александр Маркьянов - Ген Человечности
– Их надо немедленно расстрелять – решительно ответил я – немедленно! Как только у вас весь город не взбесился…
– Ты что, охренел? – шериф остановился и посмотрел на меня – я что, из КГБ, чтобы задержанных расстреливать?
– Это не задержанные – со вздохом сказал я – можно сказать что даже и не люди. Если их не расстрелять – рано или поздно они заразят кого-нибудь. Пойдемте, шериф, в наше время опасно стоять на открытой местности, даже если у тебя есть оружие. Вон мой брат, он доктор медицины. Давайте проедем в участок, и он вам много чего интересного порасскажет…
Седона Полицейский участок
Полицейский участок в Седона ничем не отличался от любого другого полицейского участка в маленьких городках среднего Запада США. Небольшое двухэтажное здание из белого кирпича, перед ним короткая стоянка для полицейских машин. Сейчас на ней не было ни одной машины, что вполне объяснимо учитывая ту ситуацию, в которой оказался город. Скрипучая дверь, конторка, отделяющая помещение для посетителей от места дежурного. Все как и всегда. Только вот у дежурного в руках, был дробовик Моссберг 590, и когда мы вошли, дуло дробовика бездонным черным тоннелем глянуло нам в лицо.
– Спокойно, Смитти, свои … – усталым голосом сказал Герцог – это, кстати, мой помощник, Дерек Смит.
Глаза и у шерифа и у Смита были в красных прожилках, видимо здесь не спали уже не первую ночь.
– Пойдемте в кабинет, шериф, там и поговорим…
Сюрприз… Когда мы вошли в кабинет шерифа, там уже сидела девица в сером деловом костюме. Лет двадцати семи, двадцати восьми на вид, сложена весьма и весьма неплохо, короткие черные волосы уложены в красивую стрижку. Мой взгляд, натасканный смотреть сначала не на женские прелести, а кое на что другое, моментально определил, что девица носит в подмышечной кобуре небольшой пистолет. Интересно, интересно…
Девица с удивлением уставилась на вошедших за шерифом двух незнакомых ей мужчин со штурмовыми винтовками в руках.
– А это еще кто?
Не обращая внимания на девицу, я прошел и занял кресло недалеко от стола шерифа, брат примостился у самой двери. Оружия из рук никто не выпустил.
– Я, кажется, спросила, кто это такие?
Невежливая девочка, невежливая… Похожа на испанку, вполне, кстати ничего выглядит. Но невежливая… такой командный тон надо долго вырабатывать…
– Вы бы хоть сами для начала преставились, мадам – тоном скучающего джентльмена заявил я
– Это Энджи Кортес – сказал шериф – из Лос-Анджелеса. Из ФБР. Не дает мне покоя…
– Славно… – пробормотал я – только ФБР нам здесь и не хватало. Здесь произошло какое то федеральное преступление (в США преступления делятся на федеральные и местые, соответственно расследует их либо ФБР либо местная полиция. Деление это настолько сложное, что из-за сферы компетенции между федеральными и местными правоохранительными органами постоянно вспыхивают скандалы – прим автора), мэм? Вы, кстати не родственница того самого Кортеса (Эрнан Кортес – знаменитый испанский конкистадор. Завоевал Мексику – прим автора)?
– Это вас не касается, господа – фыркнула девица – представьтесь.
– Алекс Маршалл – усталым голосом сказал я – бывший офицер армии США. А это мой брат, Питер, доктор медицины.
– Очень мило – тем же тоном сказала Энджи – и что вам здесь надо?
– Меня пригласил хозяин этого кабинета, местный шериф. Вас же милая леди он, судя по всему, не приглашал…
– Энджи родом отсюда – сказал шериф – из нашего городка.
– Ладно – решительно сказал я – прежде всего, давайте решим, что делать с одержимыми. Иначе, пока мы тут ведем беседы на отвлеченные темы, они могут вырваться и перебить получастка, а потом и полгорода. Я настаиваю на том, чтобы немедленно расстрелять их.
И в следующую секунду мне в лицо глянул ствол пистолета Kahr калибра .40.
– На пол! Медленно положи оружие! Лечь на пол, стреляю… Дура…
Брат пошевелился у двери, Энджи резко развернулась всем корпусом с пистолетом в его сторону – и в следующую секунду я бросился вперед, как камень выпущенный из пращи. Энджи весила килограммов пятьдесят пять, поэтому в столкновении с сотней килограммов тренированных мышц ей пришлось туго. Уже через секунду я с силой припечатал ее к стене тесного кабинета, левой рукой перехватил ее запястье и с силой ударил об стену. Пистолет с металлическим стуком полетел на пол. Краем глаза я заметил, что брат хоть и сидит как сидел, но автомат Калашникова лежит у него на коленях так, что держит под прицелом весь кабинет, а палец лежит на спусковом крючке.
Но Энджи не сдавалась. Прижатая моим телом к стене (кстати, не сказать, что мне это было неприятно), она попыталась с силой ударить меня коленом в пах. Но я это предвидел и сместился влево, так что удар пришелся мне на бедро. В свою очередь я боднул ее головой, не со всей силы конечно, дама все-таки, но все же. Энджи глухо вскрикнула.
– Будешь себя хорошо вести? – прошипел я
– Да пошел ты… – прошипела она, пытаясь дергаться Сильная…
– Как знаешь… – сказал я, еще сильней вжимая ее в стену.
– Ладно, пусти… – придушенно прошипела она.
Я отпустил Энджи, отметив, что ей стоило большого труда не упасть на пол, оглядевшись, пнул ногой по лежащему на полу пистолету, загоняя его в дальний угол. Устало сел в кресло, положив на колени винтовку.
– Пригласите полицейских, которые есть в этом здании, шериф. Желательно и мэра, если он еще жив. Мой брат расскажет вам много чего интересного…
– Почему мы должны вам верить? – поинтересовался мэр Сильверштайн, лысоватый толстяк лет пятидесяти
– Не хотите – не верьте – спокойно сказал я – это дело ваше. Мне все равно надо ехать, я заплачу за гостеприимство вашего маленького городка и уеду отсюда. А вы останетесь. Времени у меня мало, господин мэр. Но я могу выделить немного времени на то, чтобы подготовить вас к жизни в новом мире. Совсем немного времени. Но это даст вам лишний шанс выжить. Итак?
Все молчали. То, что они услышали сейчас – правду о новом мире – было слишком ужасно и просто не укладывалось в голове. Одержимые. Расстрел заболевших на месте. Укрепление города, баррикады. Это были простые американцы, еще несколько дней назад возившие детей в школу, работавшие на лесопилке, платившие налоги. И вот теперь их окунули в ледяную купель ужаса и звериной жестокости. В кабинете висело тяжелое молчание.
– Что мы должны делать, сэр? – прервал шериф затянувшееся молчание. Назвав меня «сэр» как это было принято в армии, он признал мою роль командира.
– Идите за мной.
Цепочкой мы молча спустились со второго этажа на первый, а потом и в подвал, где были камеры. Как только включился свет, от камер донесся грохот и звериный, истошный рев.
Я забрал у Смита ружье, слегка сдвинул затвор, чтобы проверить есть ли патрон в патроннике, вернул затвор на место. Встал перед оцепеневшими людьми. Сейчас я должен был научить их правилам, которым сам научился пару часов назад. Научить правилам выживания в новом мире.
– Слушайте сюда! – уверенным голосом сказал я, хотя на душе было предельно хреново – если вы хотите выжить вы должны запомнить одно просто правило. Это – я показал стволом ружья на ближайшую камеру, где бесновался, стараясь вырваться на свободу одержимый, мужчина лет сорока в простой рабочей одежде – это не люди! Раньше они были людьми, а теперь – не люди! Они больны! И лекарства от этой болезни нет! Если они вырвутся на свободу – они убьют и заразят многих. Поэтому выход один – заболевших надо расстрелять! Если кто-то заболел и начал бросаться на людей – его надо немедленно расстрелять и сжечь. Иначе заболеете вы все! Каждый из вас, каждый у кого есть оружие должен быть готов к тому, чтобы расстрелять любого заболевшего, если он окажется рядом с вами и бросится на вас или на окружающих вас здоровых людей. Отец должен быть готовым убить заболевшего сына, сын – отца!
Лица стоявших в тесном подвальном помещении людей были белыми как мел…
– Иначе вы не выживете, мать вашу! – продолжил я – стоит только пожалеть кого то, и скоро все станут такими как они! Те, кто еще здоров, должны быть готовы защищать свою жизнь с оружием в руках! Поэтому урок первый – здесь шесть заболевших. Кто-нибудь из вас сомневается в том, что они больны?
Никто не сказал ни слова. Глядя на мечущихся в клетках одержимых, вопросов действительно не возникало.
– Поэтому сейчас мы их расстреляем!
Я пошел вдоль стены с ружьем на изготовку. В самой дальней клетке сидел мальчик, на вид лет двенадцати. Наверное, несколько дней назад он играл с друзьями на речке, гонял на велосипеде… Но это было в другой жизни и в другом мире. Сейчас же он с ненавистью, налитыми кровью глазами смотрел на меня, пытаясь зубами перегрызть прутья клетки. Даже на расстоянии был слышен скрип зубов по металлу прутьев.
