Вячеслав Коротин - До последнего вымпела
Как бы разумно и уютно не была расположена мебель в квартире, заселяющаяся в неё женщина всегда найдёт несообразности и немедленно начнёт эту самую мебель переставлять по-своему. А когда рядом есть ещё одна представительница прекрасного пола, с которой можно посоветоваться...
Ольга не являлась исключением, она, как и все женщины, была "дочерью Евы". Денисов достаточно быстро отбыл на броненосец, сообщив, что катер будет ждать в шесть часов вечера. Василию, вместе с нанятым за двугривенный дворником, пришлось ворочать кровать, сервант и прочую обстановку квартиры на протяжении без малого ещё двух часов.
Имеющиеся занавески Соймонову тоже не устраивали, но, на счастье для лейтенанта, других пока не имелось и замена была отложена на потом, когда будет возможность подыскать соответствующую ткань.
Как бы не не хотелось расставаться, но Василий должен был к вечеру прибыть на "Пересвет". Намёка на этот факт оказалось достаточно для соседки и она, тактично сославшись на дела, поспешила удалиться вместе с парнишкой, который уже успел изрядно подпортить нервы Соймонову, регулярно пытаясь помочь в перемещении тяжёлых предметов по квартире.
- Ну вот, Оленька, мне пора, - грустно посмотрел лейтенант на жену, - и даже не знаю когда смогу снова сюда заглянуть. Придётся нам поскучать...
- Знала, на что шла, когда за моряка замуж выходила, - попыталась пошутить Ольга, - Пенелопе и подольше ждать приходилось. Иди уже, вижу, что весь на нервах.
Супруги обнялись и всё равно ещё несколько минут не могли оторваться друг от друга.
- Всё, Вась, иди, - наконец положила конец затянувшемуся прощанию Ольга.
Глава 6.
"Пересвет" снова выглядел красивым и грозным боевым кораблём, а не той развалиной, которую оставил Василий, уезжая в отпуск. Все три трубы были на месте, мачты тоже, правда теперь на них отсутствовали боевые марсы, восстанавливать которые было долго, дорого и бессмысленно.
Лейтенант с лёгким волнением наблюдал с борта катера, как надвигается громада ставшего уже родным броненосца, на котором теперь предстояло служить в новом качестве. В совершенно новом.
Денисов ещё раз подтвердил, что Василию предстоит исполнять должность старшего офицера корабля. Должность почётную, но, честно говоря, "собачью".
Если командира можно сравнить с монархом или президентом, то есть занимающим пост парадный или боевой, то старший офицер - премьер-министр корабля. Он тот, кому положено решать практически все проблемы в своём... (да в том-то и дело, что "не своём") плавучем "государстве". Все вопросы относительно материальной части, матросов, кондукторов и кают-компании, всё на плечах старшого. И командир за всё спросит именно с него. Но без этого и самому никогда не стать настоящим командиром. И правила ценза, зачастую надуманные и даже кое в чём вредные для развития кадрового состава флота, в этом вопросе были весьма разумны: чтобы занять должность командира корабля определённого ранга, нужно сначала не меньше года прослужить в должности старшего офицера на соответствующем этому рангу корабле.
С некоторым напряжением Василий поднялся на борт, где его сразу же тепло поприветствовал вахтенный офицер мичман Рыжей:
- Рад вас приветствовать на "Пересвете", Василий Михайлович! С возвращением!
- Здравствуй Алексей Александрович! - протянул руку лейтенант. - Спасибо за тёплый приём. А командир где?
- У себя в салоне. Приказал передать, что сразу же по прибытии ожидает вас к себе.
- Разумеется, я только отнесу вещи в свою каюту.
- Господин капитан первого ранга просют вас войти! - командирский вестовой, Савва Нахлёстов, выскочив из салона после доклада о прибытии лейтенанта, гостеприимно распахнул дверь перед офицером.
- Ааа! Василий Михайлович! Ну, наконец-то! Очень рад вас видеть здоровым и бодрым. - Эссен действительно прямо лучился радушием.
После того как офицеры пожали друг другу руки, командир кликнул вестового и приказал принести чаю с ромом.
- Вы, как я знаю, с супругой прибыли. Нормально её устроили?
- Да, благодарю. Очень приличная квартира, правда, там ещё кое-что сделать надо...
- А вот об этом забудьте, уважаемый Василий Михайлович. С броненосца вы теперь сойдёте на берег нескоро.
- Да о чём речь, Николай Оттович, я всё прекрасно понимаю. Правда, кроме одного: как вам вообще удалось добиться моего назначения на такую высокую должность? До самого последнего момента не верилось...
- О-хо-хо! - подумал про себя Эссен, - А мне-то как не верилось! И сколько пришлось сделать, чтобы подобное для флота чудо состоялось...
Перед мысленным взором каперанга пролетели события последних недель:
Вирен не предложил не только коньяку, но даже чаю. Признак был нехороший. Но если уж взялся за гуж... - делай, что собирался!
- Как себя чувствуете, Роберт Николаевич?
- Спасибо, для моего состояния - неплохо. Вы пришли моим здоровьем поинтересоваться, Николай Оттович? - в голосе адмирала скрипел явный сарказм.
- И этим тоже, - Эссен не позволил себе обидеться. - Ваше превосходительство...
- Оставьте. И... Извините, - Вирен понял, что перегнул палку в своём недоверии и подозрительности. - Слушаю вас. Просто так вы бы ко мне не пришли. Я прав?
- Разумеется. Не от хорошей жизни я вас побеспокоил. В общем, если сразу брать быка за рога: вы, вероятно в курсе, что у меня на "Пересвете" в бою погиб мой старший офицер? Аполлон Аполлонович страшно обгорел и не дожил не только до Владивостока, но и до ночи после боя.
- Несомненно, такое я не могу не знать, а, зная - забыть.
- А теперь следующее: у меня на броненосце осталось только четыре лейтенанта, которые в обозримое время смогут воевать. Мне нужен старший офицер, хозяин кают-компании. Но и артиллерист со штурманом меня вполне устраивают как специалисты, и я не хочу сейчас, во время ещё не оконченной войны менять их на других.
- Да кто вас заставляет, Николай Оттович? Вам пришлют нового старшего офицера...
- Откуда пришлют? С Балтики? С Чёрного моря?
- Да какая разница?
- А разница в том, что не примет кают-компания, состоящая в значительной степени из офицеров бывших под огнём, прошедших через ад Цусимы, похоронивших в море своих товарищей по оружию, извините за цветистую метафору, начальника "не нюхавшего шимозы". Я не прав?
- Но есть же правила, ценз... Хотя... Вы во многом правы, Николай Оттович. Но есть ведь законы.
- Так война же идёт! До крючкотворства ли теперь? Сейчас только один закон - победить! И пусть сейчас перемирие, но мы должны быть готовы воевать. А воюют не только пушки и машины. Воюют люди.
- Не надо меня убеждать в том, с чем я и так согласен, - Вирен разволновался и стал не только цедить слова сквозь зубы, но и весьма энергично "говорить". Как следствие - шов на щеке слегка разошёлся и бинт, стягивающий лицо, потихоньку набухал сочащейся из раны кровью. - Вы чего от меня хотите-то?
- Я хочу назначить старшего офицера по своему усмотрению. Хотя бы исполняющим обязанности.
- Ну, так неужели это требует такого накала эмоций? Подавайте рапорт и, почти наверняка, его утвердят.
- Парню двадцать четыре года, - Эссен с лёгкой иронией посмотрел на адмирала. - Утвердят?
- Сколько? Двадцать четыре? Старшим офицером броненосца? Николай Оттович, побойтесь бога! Кто такой этот ваш протеже?
- Тот самый лейтенант, которому вы соизволили лично повесить на грудь своего "Георгия". Соймонов. Роберт Николаевич, поверьте мне как командиру корабля: его примут. Его уважают офицеры и слушаются матросы. Пусть он молод, но он настоящий офицер. Он справится.
- Нет, подождите! Есть же, в конце концов, правила, традиции, ценз...
- А разве по правилам мы с вами атаковали японцев двадцать седьмого января? Вы на "Баяне", а я на "Новике". Весь японский флот. Крейсерами. Вы считаете, что мы тогда поступили неправильно?
А прорыв из Артура? А затопление "Севастополя"? Уж тут точно вопреки всем правилам мы действовали. Вы хоть раз пожалели об этом?
- Николай Оттович, - снова перешел на шепелявящий шепот Вирен. Казалось, разговор задел его за живое, но он мог только сверкать глазами, цедя слова сквозь зубы из-за ранения - Вы, вот, за лейтенанта просите... Я сам что ли, по-вашему, не понимаю сложившуюся ситуацию? По цензу, чтобы стать капитаном второго ранга надо почти пять лет в походах лейтенантом провести. А чтобы первого - человек должен год старшим офицером побыть и, главное, - год командиром корабля второго ранга. Но вы посмотрите вокруг, - Вирен кивнул в сторону распахнутого иллюминатора, - Корабли в гавани с виду больше на металлолом плавучий похожи. И экипажи у них такие же некомплектные - одних командиров кораблей первого ранга в бою погибло восемь! Четверо со своими кораблями, а остальных на кого заменить? Шеина, Серебряникова, Дабича, Егорьева? И еще серьезно раненых Щенсновича, Юнга и Бухвостова? Так что всех капитанов второго ранга, кого только можно повысить, отправим командовать броненосцами и большими крейсерами. Но других офицеров выкосило ещё сильнее. И даже если мы, опять же, дадим чины всем проходящим по цензу лейтенантам, проблему это не решит! Всё равно лейтенантов ставить на должности старших офицеров придётся, да и миноносцами, похоже, теперь будут командовать только лейтенанты... Пришлют еще, говорите? С Балтики? С Чёрного моря? Так некого оттуда больше присылать! И так уже пришлось ветеранов русско-турецкой из отставки выдергивать[3]. Остались только корабли третьей эскадры, которых "грабить" нельзя и гардемарины на "Минине"... Вы только об этом не особо на эскадре распространяйтесь. Так что пусть пока исполняет должность ваш Соймонов. Временно исполняет. И только в том случае, если вы лично гарантируете мне, что это действительно самая подходящая кандидатура.
