Петр Заспа - Wunderland обетованная
На аэродроме моросил дождь. Самолёт, подняв тучу брызг, прокатился вдоль короткой полосы и остановился возле ожидавшей толпы встречающих. Лишь только подкатили трап, дверь распахнулась, и Карл Дёниц выглянул, высматривая корветтен-капитана Котхауша.
Командующий одиннадцатой флотилией застыл, вытянув руку в нацистском приветствии, но глаза его смотрели растерянно. И тогда адмирал понял, что что-то произошло…
В штабе флотилии, стоя навытяжку перед картой, корветтен-капитан пытался оправдываться:
— Господин адмирал, я лично приказал Рёхе оставить все дела и максимальным ходом следовать в Нарвик! Ему также было приказано, соблюдая осторожность, уклоняясь от встреч с противником, доставить пленника на базу. Но он поступил иначе! И вот итог: служба радиоперехвата в Киркенесе зафиксировала доклад английского эсминца в Полярный об уничтожении немецкой лодки. Как Рёхе оказался у побережья Новой Земли, я не знаю. Допускаю, что это результат личной недисциплинированности командира. За ним и раньше замечалось подобное.
Ганс Котхауш ткнул указкой в карту.
— Отклонение от маршрута составило более пятидесяти миль!
Корветтен-капитан истекал потом, китель прилип к спине, сковывая движения. Ему очень хотелось расстегнуть верхнюю пуговицу, но он терпел.
Зная, что адмирал летит из жаркого Парижа, небольшое помещение штаба флотилии постарались натопить так, чтобы папа Карл не испытывал дискомфорта, оказавшись на холодном севере. Но мириться с духотой теперь пришлось всему штабу флотилии.
Дёниц сидел за столом, обхватив ладонью лоб. Он в пол-уха слушал Котхауша, задумавшись над тем, что ему казалось теперь очевидным. Всё, что связано с оборотнем, обрастало какой-то мистикой. Он выскальзывал из рук всегда в последний момент, будто проваливаясь в преисподнюю. А может, так оно и есть? И не американец он вовсе, а исчадие геенны огненной? Адмирал тяжело вздохнул и заставил себя прислушаться к докладу командующего. Последние слова его заинтересовали.
— В руки русских попал агент Горбун. Его помощь нашим лодкам трудно переоценить. Мои командиры искренне жалеют об этой потере, несмотря на то что он из русских.
— Ему не позавидуешь, — усмехнулся Дёниц. — Советы не жалеют своих людей, а уж о предателях и говорить нечего… Хотя, если для вас он так ценен, я бы посоветовал принять меры к его спасению. — Взглянув на карту, адмирал поинтересовался: — Вы отправляли кого-нибудь на Землю Александры после донесения Рёхе?
— Именно так я и поступил! — не без гордости заявил Котхауш. — Из района боевого дежурства туда была отправлена U-334 капитан-лейтенанта Хильмара Зимона. Но оборотня там уже не было. База разрушена, склад взорван, дома сожжены. Но не беспокойтесь, господин адмирал, наши инженеры всё восстановят, и через месяц база вновь сможет принимать лодки.
— Уже нет смысла, если о ней стало известно всем, — Дёниц тяжело встал и направился к выходу. — Проводите меня, я возвращаюсь в Париж.
Второй кабинет, который так или иначе взволновало донесение и гибель Рейнгарта Рёхе, находился в Берлине. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер внимательно слушал доклад шефа внешней разведки Вальтера Шелленберга. Поблёскивая стёклами круглого пенсне, он неотрывно следил за руками главного разведчика Германии. Тонкие холёные пальцы перелистывали толстую пачку докладных записок и телеграмм.
Час назад рейхсфюрер закончил занятие медитацией с шестёркой монахов, прибывших к нему с Тибета, и теперь был в прекрасном расположении духа. Его тренировки значительно продвинулись вперёд, и это радовало. Пусть он ещё не может заглянуть с помощью медитации в собственное сердце или печень, как это делает главный монах в зелёных перчатках. Но в том, что сегодня ему удалось заглянуть в собственную пятку, Гиммлер был уверен. Стремясь развивать у себя способность читать мысли, рейхсфюрер взглянул на аккуратную причёску Шелленберга и попытался предугадать, о чём дальше скажет шеф разведки. На ум пришло что-то неприятное и досадное.
— И ещё, господин рейхсфюрер! — Вальтер Шелленберг взглянул на верхний лист и сделал паузу. — В операции «Wunderland» произошли некоторые нестыковки. Я бы сказал — небольшие неприятности, не влияющие на общий ход событий.
Гиммлер выжидательно взглянул поверх очков. А ведь он оказался недалёк от истины! Путь к сверхчеловеку тернист и труден, но он возможен. Нужно только верить и тренироваться.
«А сейчас Вальтер скажет, что доставленное крейсером оборудование пострадало за время перехода, — рейхсфюрер наморщил лоб, пытаясь заглянуть на несколько секунд вперёд. — Нет! Он скажет, что доставленного оборудования недостаточно для начала опытов в объёме операции «Wunderland»!
Шелленберг прокашлялся и продолжил доклад:
— Подводная лодка U-255, которую мы планировали использовать для доставки оберштурмфюрера СС Шеффера к месту нахождения объекта «Null» затонула у берегов Новой Земли.
Гиммлер с досадой сломал карандаш и швырнул обломки в мусорную корзину. Да, путь к совершенству тяжёл и долог, и научиться читать мысли не так просто.
— Надеюсь, с профессором всё в порядке?
— Да, господин рейхсфюрер. Сейчас профессор находится в Мурманске. Ему остался последний бросок. Очень скоро он будет на месте.
— Мы должны ему помочь. Пусть Дёниц даст другую лодку! И почему погибла эта? Он же обещал, что её не будут задействовать в боевых операциях?
— Очевидно, адмирал не придал особого значения нашей просьбе. Он ведь не в курсе операции «Wunderland».
— Этого ещё не хватало. Даже фюреру известны лишь только основные детали. Как мы можем помочь профессору? И так ли уж была необходима заброска Эрнста Шеффера в Мурманск?
— Это была идея оберштурмфюрера СС Шеффера. Он хотел лично узнать, известно ли что-нибудь русским о его находке на Новой Земле. И к тому же, он категорически против какой-либо помощи. У Эрнста прекрасная легенда. Документы ему делали лучшие эксперты. Он неплохо владеет русским языком, и мы с ним имеем устойчивую связь. И вы же знаете, что он всегда привык полагаться только на себя. Объект «Null» реагирует на низкие температуры, поэтому профессор не спешит, справедливо полагая, что у него ещё есть время. А нынче даже в Заполярье плюсовые температуры. Будь сейчас декабрь, уверен, профессор приложил бы все силы, чтобы как можно скорее оказаться на месте. Я убеждён, господин рейхсфюрер, что мы должны прислушаться к его мнению.
— Да, — неохотно согласился Гиммлер, — Эрнст всегда был чрезмерно самостоятелен.
…Как же его сейчас недоставало! Тридцатидвухлетний профессор Эрнст Шеффер был любимцем рейхсфюрера СС. Удачливый охотник и прекрасный стрелок, он мог часами рассказывать о своих экспедициях на Тибет. И тогда Гиммлер чувствовал, что буквально теряет дар речи, слушая одну теорию загадочней другой. К тому же развиваемое Шеффером учение доктора Карла Хаусхофера о Полой земле приобретало совершенно новую силу и притягательность.
«Северный и Южный полюса никогда не были достижимыми, потому что их не существует!» — заявил однажды Эрнст, и Гиммлер почувствовал, что в его душе поднимается буря оккультного экстаза.
Шеффер с лёгкостью разбил противников теории арийского происхождения истинных немцев и доказал, что копьё римского воина Лонгина, пронзившее Христа, — отнюдь не миф и существует в действительности.
«Оно всесильно! — гремел с кафедры мощный голос молодого профессора. — А его обладатель получит власть над миром! И я его найду для моего фюрера и для процветания Германии!»
И фюрер его услышал. Шеффер был назначен начальником Тибетского отдела в недавно созданном институте «Аненербе». На его экспедиции не жалели денег даже во время войны, а любая теория профессора тут же приобретала статус аксиомы. И ведь деньги, потраченные на Шеффера, окупились! Гиммлер помнил, что когда он впервые увидел фотографии объекта «Null» и прочитал о его способностях, от возбуждения он не мог спать несколько ночей. Эрнст сдержал слово. Он нашёл копьё сотника Лонгина. Пусть и не в прямом смысле. Но это было именно то, что бросит к ногам фюрера судьбу всего мира! И ведь где нашёл? Почти под носом у русских, на северной оконечности Новой Земли. Осторожный в обращении с линкорами и тяжёлыми крейсерами после гибели «Тирпица», фюрер без колебаний выделил для операции «Wunderland» тяжёлый крейсер «Адмирал Шеер».
Иногда решительность и авантюризм Шеффера ставили рейхсфюрера в тупик. К примеру, он сначала очень скептически отнесся к тому, что Эрнст принял предложение буддийских монахов на операцию по открытию третьего глаза. Сама мысль, что нужно сверлить лоб, ему была неприятна. Но Шеффер согласился с лёгкостью. И три года назад, в третьей экспедиции на Гималаи, где-то внутри горы, согласно обрядам буддистов, его посвятили в избранные. И теперь Гиммлер не мог не признать, что часто профессор замечает то, что другим не под силу. Он видит и чувствует невидимое.
