Великий диктатор (СИ) - "Alex Berest"

- Было бы неплохо. Если у вас это получится, то мы обеспечим такого мастера жильём и окладом.

Ну, вот, опять всё без меня порешали. Хотя обсуждали вроде меня и мой пистолет, а моего мнения так никто и не спросил, хочу ли я мастера-наставника себе? Да ещё старого! Чему он меня может научить? Как делать мушкеты и дуэльные пистолеты? Тьфу! Обидно!

Обидно было и другое — дед без моего ведома отдал «Песчаный» остров датчанам. Приехав первый раз посмотреть куда же их, собственно, зазывают работать и жить, они, по словам деда, прям влюбились в мой маленький остров и потребовали его себе под строительство домов. Короче, после долгих и жарких споров дед согласился отдать им остров в личное владение, но только после десяти лет с момента начала полной работы завода. В моём владении оставался лишь небольшой кусочек земли на юго-западной оконечности острова, через который должны будут пройти мосты.

Тогда же, во время споров за остров, было решёно, что в первую очередь будет строиться капсульный цех и пороховой. Связанно это было с тем, что линия по выпуску капсюлей производила бердановский стандарт. Что могло дать неплохую прибыль, так как все российские патронные заводы перешли на выпуск капсюлей к патронам трехлинейного калибра.

Так же я узнал, что вместе с оборудованием нам достались ограниченные лицензии на патенты по производству пороха и патронов. По патронным лицензиям наши линии могли выпускать не более десяти тысяч патронов в сутки каждая. А пороховая лицензия вообще меня поразила. Даже не знаю каким способом «Норма» смогла получить лицензию на Нобелевский баллистит, патент от 1888 года за номером 1471. И самое главное — почему отдала вместе с производственной линией? Но эта бумага давала нам право на выпуск бездымного пороха в количестве не превышающим двухсот шведских фунтов в сутки. А это — восемьдесят пять килограмм пороха. Учитывая, что на патрон надо только два с половинной грамма пороха, то мы полностью перекрывали все наши потребности.

…..

- Государя императора и государыню императрицу величать только Ваше Величество, их дочерей, если они будут участвовать в этой встрече — Ваше Высочество. Это понятно? - спросил майор Ааро Корханен. Помнится, в прошлый свой приезд к нам, за моей фотографией, он был ротмистром. Растёт, однако.

- Да, господин майор, - почти синхронно ответили мы с матушкой.

- Сударыня и вы, молодой человек, вы хорошо знаете русский язык, поэтому общайтесь только на нём. Привычное вам обращение «херра» к кому либо из мужчин в русском языке имеет некоторую оскорбительную двусмысленность, - монотонно бубнил Ааро Корханен.

Эти многочисленные инструктажи уже немного начали раздражать. Первый инструктаж майор провел ещё у нас дома, когда подбирали одежду для визита к императорской семье. Меня, как куклу, переодевали трижды и остановились на самом первом варианте, повседневном мундире лицея.

В вагоне генерал-губернатора, который специально прислали за нами, нас ещё и тщательно обыскали. Маму, естественно, обыскивала женщина и в отдельном купе, а я обошелся выворачиванием карманов и проверки двух томиков моих новых книг, которые я прихватил в качестве подарка. Книга — лучший подарок! А то у меня были мысли прихватить всякой всячины, вертушек для царевн, зимнюю удочку для царя и пакетики с чаем для царицы.

Мои поползновения на чай пресёк дед Кауко, который заявил:

- Даже не вздумай! Мы с Стокманнами уже подписали договор с Густавом Паулигом о производстве чая в мешочках. А что на ум царю взбредёт, один хийси знает. Отдаст кому ещё — и поминай наши доходы. И прочего ничего не тащи, не позорься. Вон, книжки свои последние со сказками возьми лучше. И, на, денег возьми, - протянул он мне две купюры по пятьдесят марок. - А то туда везут, а назад могут и забыть. Хоть на поезде доберётесь.

Из Улеаборга наш маленький состав, состоящий всего из двух вагонов и паровоза, выехал вечером. С таким расчётом, чтобы прибыть в Котку рано утром и предстать перед императорской четой сразу после их завтрака. В этом году императорская чета отдыхала в «русской избе», на даче отца Николая II, Александра III. Как я понял из скупой информации, которой с нами делился господин майор, царская семья запланировала встречу со мной в свой последний день отдыха в княжестве. И сразу же после второго завтрака убывала на свою яхту. Интересно, а когда у них второй завтрак? А нас там кормить будут?

Но на мои вопросы у жандарма ответов не было. Выходит, что я как тот слон, которого по городу водили. Посмотрят на «неведомую зверушку», похвалят и забудут. Может, и правда, стоит Николашку попробовать завалить? Что-нибудь длинное и острое ему в глаз засадить, прям до мозга.

А толку? Что это даст? Кто царем станет? Михаил? Не думаю, что что-то изменится в политике государства. Меня, конечно, не казнят, мал ещё, да и общество в империи дурное, любит за террористов вступаться. А вот семью жалко, съедят её. Причем, свои же, финны. Не, нафиг, я и маме обещание дал, что не буду ничего дурного замышлять на наших монархов. Но вот когда они станут не монархами, вот тогда и можно с них профит поиметь, в лихую годину попробовать спасти царевен в обмен на деньги лежащие за границей. На этой мысли я и заснул под стук вагонных колёс.

Ранним утром, сразу после превосходного и обильного завтрака, господин майор опять включил свою пластинку инструктажа, как нам вести себя в присутствии монархов. Но толком не успел разойтись, как наш короткий поезд прибыл прямо внутрь крепости Кюминлинна, где нас уже дожидались конные экипажи.

Пересадка из поезда в коляски и довольно быстрое движение в крепости и по дороге, не дали мне возможности рассмотреть получше эту крепость-звезду, построенную по указанию Суворова. Десять минут поездки — и мы въехали на территорию царской резиденции в Лангинкоски. Сама дача Александра III располагалась на отдельном острове, куда вёл деревянный мост с воротами, охраняемыми двумя солдатами и целым штабс-капитаном.

Проверка нашего приглашения не заняла много времени, и я с мамой, в сопровождении штабса, вступил на мост. Наш майор остался за забором, надеюсь дожидаться нас, чтобы доставить обратно.

Дача представляла из себя деревянный дом из крашенного в коричневый цвет бруса, с мансардой и с длинным крытым крыльцом вдоль всего строения. Николай и Александра уже находились на крыльце. Императрица полусидела-полулежала в инвалидном кресле, укрытая клетчатым пледом, и курила длинную пахитосу. Император сидел рядом с ней на стуле и с жаром что-то ей доказывал, размахивая правой рукой с зажатой в ней дымящийся папиросой. А вот принцесс нигде видно не было. Может их позже позовут?

При виде подходящих нас, Николай прекратил свой монолог. Улыбнулся и после доклада штаб-ротмистра и передачи нашего письма-приглашения, сопровождавший офицер был отпущен.

- Здравствуйте, Ваши Величества, - по очереди поздоровались мы, а монаршие супруги переглянулись и заулыбались, не забыв поздороваться в ответ, поименовав маму — сударыней, а меня — милым мальчиком. Маме предложили стул, а меня оставили стоять пешком.

И тут же начали задавать множество вопросов. Императрицу в основном интересовало, как я в столь малом возрасте придумываю такие замечательные сказки и откуда беру сюжеты. Слава Богу, что мы получили приглашение заранее, и у меня было время подумать, что отвечать на подобные вопросы. Отдал ей привезенные с собой два томика с переделанными «Джингликами» на русском языке, которые специально напечатали в дорогом исполнении и с шикарной обложкой в типографии Стокманнов.

Николая же интересовала практическая часть моих литературных знаний и умений.

- Матвей, а ты можешь, вот прямо сейчас, что-нибудь сочинить? - улыбаясь в усы спросил меня самодержец.

- Ваше Величество, стихи, просто так, из неоткуда, не рождаются. Не пишутся…

И тут же, вспомнил подходящее стихотворение Андрея Вознесенского. И не сдержавшись, процитировал его:

Стихи не пишутся - случаются,