Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 3. Великий Шаман
Но вот что я мог поделать с запретом есть каких-то там «синих рогачей», в летний период? Я даже не знал, что это за рогачи такие и почему они синие, пока мне не объяснили, что прибрежники называют так одну из разновидностей моллюска. Объяснить, почему они так враждебно настроены к этой милой зверушке и именно в летний период, никто объяснить мне так и не смог. Однако все очень настаивали на том, чтобы этот запрет был официально внесен в законодательство, поскольку: «И отцы, и деды наши, и прадеды так говорили… Что нельзя!»
— Может, они ядовитые в это время года? Или как-то нехорошо на психику, потенцию или цвет лица влияют в летний период? — Допытывался я у них, пытаясь понять суть запрета и лучше сформулировать закон, сведя его к неким более универсальным принципам.
— Мы не знаем, — отвечали мне, делая важные лица и многозначительно качая головами. Мы их не едим летом. Потому как наши отцы, деды и прадеды…
И таких заморочек у каждого представителя разных народностей было с избытком. В Закон пытались внести и правила, с какой стороны к быку подходить, как с добычи шкуру сдирать, как копье ладить или шнур на кистень вязать, как в грозу от демонов отмахиваться и почему ночью нельзя без особых амулетов в море купаться, и даже «правильные» кулинарные рецепты.
Короче, мне в законодательство пытались втюхать весь свой и предков богатый жизненный опыт, видимо, несмотря на мои многочисленные пояснения, так толком и не поняв, что такое Закон и зачем он вообще нужен. А на все мои вяканья, что «Законы регулируют взаимоотношения между людьми», лишь согласно кивали головой и предлагали официально запретить ссать против ветра.
А вот на мои основополагающие: «Ирокез должен прийти на помощь ирокезу», «Надо быть храбрым в бою и нельзя убегать с поля боя», «Нельзя брать чужого без спросу» или «Нельзя с чужой женой трахаться», — они лишь пожимали плечами, давая понять, что все это самоочевидно и не стоить тратить на подобную чушь шкуру и чернила, а лучше записать, что суслики любят ямки в земле копать, а скот в эти ямки проваливается и ноги ломает. Так что когда стадо пасешь, надо внимательно смотреть за колониями сусликов и обходить их стороной.
В общем, с горем пополам я разбил Закон на несколько разделов. Первый регулировал понятие, кто такой ирокез, и правила, по которым им можно было стать. Второй — взаимоотношения ирокезов между собой. Третий — взаимоотношение ирокеза с внешним миром. Четвертый — отношение ирокеза к воинской службе и правила раздела военной добычи. Пятый — хозяйственные дела и налоги. Шестой — наказания за нарушения. Седьмой — полезные советы.
В первом излагалась уже ставшая всем привычной теория о том, что ирокезом может стать каждый, кто пожелает и кого племя сочтет достойным! Причем, надеясь на расширение племени, я заранее внес положение, что определять эту «достойность» может кворум из трех оикия на общем совете при единогласном решении всех участников. А посвящать в ирокезы Любой Старшина, Шаман или просто грамотный человек, имеющий специальный значок… Соответствующих значков у меня пока еще не было (идея пришла сравнительно недавно), но и достаточно грамотных людей у нас тоже пока что не было. (И не будет, пока я значки не сделаю и пока Лга’нхи не научится бегло читать. Ибо это не дело, когда какой-то там Дрис’тун такой значок имеет, а Вождь — нет).
Грамотный человек, после единогласного решения трех оикия и согласия Старшины заводит отдельную «Ведомость на зарплату», которую потом либо подшивают к общей Ведомости, либо просто переписывают имена в Основную.
Плюс в этот же раздел вошло и толкование понятия Знамени, Гимна, Ведомости на зарплату и наша версия взаимоотношения с Предками, включая Зверей-прародителей.
Второе. Между собой ирокезы должны были вести себя как четвероюродные родственники… Написал бы «братья», но тогда возникли бы проблемы с браками внутри племени. А искать невест вне племени удобно, если это племя состоит из трех-четырех десятков мужиков и соответствующего количества баб и детей. А когда переваливает за несколько тысяч — тут уже доставка и выдача невест за пределы племени подчас становится проблематичной. У горцев, например, при четвероюродном родстве жениться уже можно. Так что я это правило в более расширенном толковании перенес на всех ирокезов.
Мы, в каком бы племени или семье ни родились, — родня, предки у всех у нас теперь общие, а значит, и относиться друг к другу мы должны как к близким родственникам. Кто это положение нарушит — для первого раза общественное порицание и штраф в одну овцу (или соответствующий эквивалент), для второго раза — снятие значка с погона. Три раза — навеска на погон позорного значка. Четыре — изгнание из племени и вычеркивание имени из «Ведомости на зарплату».
Третье. С внешним миром мы должны дружить… если только он, конечно, не пытается нас обидеть. Тогда — строиться в оикия и резать всех, кто усомнится в нашем миролюбии.
Но пока этого не случилось, весь мир наши пятиюродные родственники со стороны бабушки двоюродного дяди, пришедшей из другого народа жены. — …Вот как-то так переводилась соответствующая степень родства.
…Так что забудьте прежнее «люди» — «нелюди». Люди теперь все, просто одни наши люди, а другие — пока еще как бы не наши, но имеющие шанс таковыми стать. И относиться к ним надо соответственно, а не резать при первой возможности с последующим сдиранием скальпа. (… Тут я ввернул хрестоматийное «Поступай с другими так, как хотел бы, чтобы они поступили с тобой», нагло обобрав Библию). А помощь чужаку так же обязательна, как и помощь своему собрату… Хотя может и оказываться не в столь же полном объеме. (Иначе не поймут, тут, — понятие свой-чужой все еще закреплено на уровне инстинктов.)
…Но уж ежели какая падла обидит хоть самого ничтожного из нас. Тут все ирокезы должны браться за оружие и бить врага до полного уничтожения и его, и всей его родни и потомства. (… Признаюсь, эту формулировку я пытался смягчить, но мне не позволили. Этот мир пока не знает полумер).
А чтобы было сподручнее бить, четвертое: каждый ирокез обязан быть воином. Подготовка начинается лет с десяти и продолжатся до старости. Но с тринадцати и до восемнадцати лет каждый парень живет в своем отряде-оикия, на военном положении, отбывая срочную службу (тут я фактически узаконил обычную практику мальчишеских банд). Первые два года пацан служит в качестве ученика, а все остальные — в качестве полноценного воина с оружием, доспехами, и ирокезом на голове.
Хотя в некоторых случаях, если парень проявил особые таланты, часть воинской службы он отбывает в качестве ученика шамана по какой-то ремесленной или шаманской части… Это не значит, что они не будут воинами, — просто из таких будут составлять особые оикия, и служба в них будет особенно почетна.
После восемнадцати воин увольняется с постоянной службы и переводится в запас пасти скот, ловить рыбу или пахать землю. Однако по первому же зову должен явиться в полной боевой готовности и с горящим в глазах желанием громить супостата.
Но даже если на дворе полный мир и никаких врагов не предвидится, четыре раза в год каждый ирокез обязан явиться в свою оикия, со своим оружием, для тренировок и проверки готовности. Тренировки продолжаются по шесть дней каждая. А время отработки определяет община по собственному желанию. (Типа, чтобы не пришлось во время отела овцекоров или сбора урожая бросать хозяйственные дела и идти топтать сроем землю или махать копьем).
Ирокезу, который не может обзавестись своим оружием и доспехами, его предоставляет община, но при этом он получает некоторое поражение в правах, а половина его доли добычи в обязательном порядке идет на выкуп доспехов.
В бою, естественно, истинный ирокез должен быть бесстрашен, могуч и непобедим, а в походе вынослив и неутомим. Что означает беспрекословно слушаться своих командиров и наставников, заботливо ухаживать за оружием и поддерживать боеспособную форму.
Так же оикия становится чем-то вроде административной единицы деления вроде района. Шесть оикия — область, двенадцать — губерния. Соответственно и Старшины разного уровня занимают соответствующие их положению должности. И в обязанности этих старшин входит функция судей и администрации в мирное время и воинских начальников — в военное. Со всеми проблемами, ирокез должен идти к своему Старшине, которого избирает раз в три года на общем собрании иокия.
Количество наградных знаков на погоне показывает вклад каждого отдельного воина в общий уровень Маны и, соответственно, тот уровень уважения и доверия, который должны оказывать ему сослуживцы и другие ирокезы… Это на случай дележа добычи или споров о занятии той или иной должности, чтобы долго и нудно не выяснять «почему?» да «по какому праву?».
