Сергей Щепетов - Последний мятеж
– Наверное, можно, – согласился Лис. – Но, покидая этот мир, надо, на всякий случай, обозначить разрушение границы.
– Что-то ты мудришь! Зачем ее разрушать?
– Неужели ты не понимаешь? Из мира мертвых не возвращаются, потому что он замкнут. Если я уйду, не разрушив его границу, то так и останусь мертвым живым… или живым мертвым. В нашем мире меня никто не сможет ни увидеть, ни услышать.
– Ты так думаешь? Впрочем, ладно, лишняя предосторожность никогда не помешает. Только я все равно не пойму, зачем тебе идти? Здесь полно еды и нет врагов – твои люди довольны. Что еще может быть нужно вождю племени?
– А люди Большого Лиса? А другие?
– Пусть о них заботится Большой Лис! И другие вожди! При чем здесь ты?!
– Я же столько раз объяснял тебе, Хорь! Или ты можешь придумать другое объяснение всему?
– Если бы мог – давно бы придумал. Конечно, Холодная Беда пришла в наш мир для того, чтобы мы попали сюда.
– И не просто попали, а попали так, чтобы кто-то мог узнать Великую Тайну и вернуться!
– Ну, здесь-то это и не тайна вовсе. Ее все знают!
– Но нам-то ее сообщать не хотели! Они специально не пускали к нам людей в длинной одежде.
– Служителей Бога? Я не думаю, что они не хотели раскрывать нам тайну. Точнее, они не хотели нам говорить не потому, что это тайна. Им просто нравится нас рассматривать, пока мы не такие, как они. А с этой тайной мы станем такими же, как все они, и им будет неинтересно.
– Это их проблемы, Хорь. А я должен вернуться и сказать людям. Иначе зачем все?
– Эх, Лис… Пойдем вместе!
– Хорь, Хорь… Неужели ты не понимаешь знак?
– Какой знак?!
Малый Лис засмеялся и хлопнул приятеля по животу:
– Вот этот! Разве это не знак? У тебя выросло брюхо, как у женщины весной! А сала на тебе наросло столько, что ты еле ходишь! Разве это не указание, что ты должен остаться здесь?
– Ты смеешься, Лис… А мне не смешно!
– Знаю, Хорь… Но идти я должен.
Тяжело переваливаясь, опираясь на дротик, как на посох, вождь пересек знакомую площадку и остановился перед началом спуска. Вот она, дорога в его мир, – он хорошо помнит ее.
В том, что там еще остались люди, Лис не сомневался. Он сомневался, примут ли они его. Станут ли слушать? Поверят ли? А если поверят, то смогут ли понять? Впрочем, он скажет, а там будь что будет. Может быть, кто-нибудь там уже и сам догадался? Ведь это так просто…
Главное Воплощение Творца не мамонт, не медведь и не буйвол. Это – человек, которого Он предназначил для вечной жизни. И бесполезно приносить жертвы – ими кормятся лишь духи и демоны. Бесполезно вкушать человеческое мясо – этим не стать причастным Ему.
Малый Лис – не мудрец, не шаман, не священник. Он – вождь, он – воин. Он скажет, а там…
Человек в засаленной меховой безрукавке вздохнул, перехватил поудобней рукоять топора и зашагал вниз.
Приближение постороннего Вар-ка почувствовал, когда тот был еще далеко внизу. Он почувствовал и «прикрыл» снаружи сознание, чтобы не выдать своего присутствия. Маловероятно, конечно, чтобы пришелец умел, как он, чувствовать чужой разум в пустоте, но – на всякий случай.
Малый Лис не задержался возле вагончика, и Вар-ка решил не вступать с ним в контакт – пусть идет своей дорогой. Если его люди погибли, он должен был погибнуть вместе с ними. Значит, они живы. А он возвращается в свою реальность – туда, где царит Холодная Беда.
Потом он стоял и смотрел, как спускается Малый Лис. Смотрел, пока белесое марево не скрыло его сутулую фигуру. Что же такого важного несет он в свой раненый мир? Это настолько важно, что он оставил где-то своих людей и идет один? Вряд ли это секрет выплавки металла или выпечки хлеба. У него, кажется, нет ни одного предмета, созданного цивилизацией. Он несет что-то более важное – ГОРАЗДО БОЛЕЕ ВАЖНОЕ!
* * *– Не спеши, командир! Загоним коней – вообще никуда не приедем! – Помощник высморкался, вытер рукой нос и посмотрел на окровавленные пальцы. Он был без шлема, с его правой щеки свисал лоскут кожи.
– Ты прав, – ответил десятник, придерживая лошадь. Двое всадников, следовавших за ними, сделали то же самое.
– Ну, и мясорубка! Четверо из десятка осталось! Ничего себе…
– Скажи спасибо, что именно нас послали за помощью! А то бы и мы…
– Думаешь, наши продержатся?
– Не знаю. Вряд ли…
– Просто чудо, что смогли пробиться к арсеналу.
– Какой, к черту, арсенал?! Ты же видел – обычная деревенская халупа, только без окон!
– Да-а… Ну какой же идиот придумал устраивать склад оружия в этом гадюшнике?! Тут же на пару тысяч иревов ни одного ремтийца!
– А где его устраивать? У нас же район такой: иревы кучами живут, а ремтийцы порознь. У них участки большие, они тесниться не любят. Раз есть колонисты, значит, должно быть и оружие для них.
– Ч-черт, ну и раздали бы им сразу! Они все равно все с оружием. Или хранили бы в полковом лагере.
– Это ты у начальства спроси. Может, вся эта кухня проходит по разным ведомствам: правая рука не ведает, что творит левая?
– Да-а, у нас это запросто. А мы отдувайся!
– Нашел, о чем волноваться! Ну, захватят эти ублюдки сотню старых мечей… Тебя-то сколько лет учили этой штукой орудовать? А они…
– Они, по-моему, и так неплохо обходятся. Никогда не думал, что крестьянский цеп, коса, серп… Это же страшное дело!
– Да-а, от дубинки, привязанной к палке, щитом не прикроешься.
– Ну, уроды…
– Слушай, они, небось, своих потоптали больше, чем наши побили. И бабы… С чего все началось-то, ты понял?
– Это все пехота вислоухая. Какой-то мужик у них вроде вырвался и буянить начал. Голыми руками чуть ли не сотню раскидал и полковника зарубил. Пока они сопли жевали.
– И полковника?!
– Ну не знаю. Может, и его потом, когда заваруха началась…
– Мужика-то взяли?
– А черт его знает! Я же там не был. А солдатик из оцепления, пока мне рассказывал, заполучил камнем по шлему – аж мозги из носа брызнули.
– Ну, и дебилы! С одним иревом не могли справиться!
– А что ты хочешь от пехоты? Их чему учат-то? Главное, строй держать и команды выполнять четко. Когда наши прут сомкнутым строем, они кого хочешь сомнут – никаким варварам не устоять!
– Так то – в строю! Там главное команду не прослушать да с ноги не сбиться. А уж как сойдутся… Видел я пару раз! Первой шеренге и драться-то не приходится – щит в щит и кто кого передавит! Тут главное на ногах устоять – упал, и все, труп! Им и рубить-то не приходится – в основном, колют.
– Ясное дело, в тесноте не помашешь! Потому у них и мечи короткие и по бокам тупые.
– Да? Я-то думал, что это их из экономии такой дрянью вооружают. Видал я, как ребята после драки эти свои мечи ногами распрямляли. Разве такую штуку заточишь?
– Ты, может, и прав. Что тут из чего проистекает – дело темное. Прикинь: в армии пехота – основная сила. И этой пехоты по всей империи, по провинциям, распихано, наверное, больше, чем жителей в Ремте. Даже когда войны большой нет. Ну, допустим, кормят-то их местные за счет налогов, но оружие-то идет за счет казны. Да нормальный меч, вроде наших, стоит больше, чем пара пехотинцев со всеми потрохами!
– Пара пехотинцев вообще ничего не стоит! Видал, как их сегодня? Растащили в разные стороны и смяли как детей! Кто успел друг к другу прибиться, те и спаслись. По крайней мере – пока…
– Ясное дело: если хоть десяток клином встанет, они сквозь любую толпу, как горячий нож сквозь масло. Только для этого надо суметь построиться, надо, чтоб было кому скомандовать.
– Да-а-а… А еще говорят, что пехотинец бессмертен!
– Это старая шутка. Ее варвары на северной границе придумали. Они-то, как воевать соберутся, расфуфыриваются друг перед другом, чтобы, значит, не спутать, кто какой подвиг совершит. А наши прут на них строем – все на одно лицо! У всех все одинаковое – и амуниция и оружие. Ну какой дикарь, с пером в заднице, солдатика завалит и начинает петь победную песню. А чего петь-то, если на его месте уже другой стоит? Точно такой же!
– Слышал я эти сказки! Говорили даже, что как-то раз какие-то батты или хатты целую сотню вырезали. А на другой день на них из лагеря выходит точно такая же. Так они обделались со страху и разбежались – решили, что это мертвые восстали!
– Ну, с иревами этот номер уже не пройдет. Раз они нашей крови попробовали…
– Так они ее давно пробуют, сволочи! В ту войну, говорят, наших тысячами валили!
– Насчет тысяч не знаю, но две пехотных сотни они сегодня в грязь втоптали. И без всякого оружия!
– Если бы только пехота… Ты видел, как погиб наш сотник? Мы гнали по улице каких-то баб, а из калитки мужик выскакивает с вилами. На длиннющей рукоятке. Он эту рукоятку в землю воткнул и ногой придавил, а сами вилы… Близко уже было – первому не остановиться… Я-то вторым шел… Ну, гады!
– Остынь! Они нам за все заплатят!
– Я их, наверное, десятка два покрошил, а они все…
– Тихо!! Стой! Стой, тебе говорят!!
