Андрей Мартьянов - Большая охота
Мак-Лауд беззвучно пробормотал что-то… развернулся, внимательно посмотрев на угрюмую девицу… и очень медленно отступил на пару шагов, старательно являя всем видом искреннее дружелюбие. Ничего не понимающий Франческо переводил обескураженный взгляд с подруги на шотландца.
– Сундуки еще днем забрал мессир Гай, – скучным тоном продолжала Бланка, глядя из-под длинной челки мимо скотта в окно. – Он счел, что ты его предал, и решил сам доставить архив госпоже Элеоноре. Ты его уже не догонишь.
С десяток ударов сердца Дугал просто стоял, покачиваясь вперед-назад. Затем кельт съехал спиной по бревенчатой стене и захохотал – искренне, от души. Франческо, ожидавший неминуемой вспышки ярости попутчика, погрома в гостинице и семи казней египетских, взбодрился и перебрался ближе к подруге.
– Ой, не могу… – всхлипывал Мак-Лауд. – Влип бедолага по самые уши! К Элеоноре, говоришь, подался? Старая хитрюга своего не упустит, ей такие молодые да бойкие всегда позарез необходимы! Нацепят на бедного Гая хомут, заставят до конца дней своих трудиться на благо короны! Вот уж повезло так повезло! Надо же, додумался, простая душа! Подвиг совершил, вырвал сокровище из лап злодея…
– То есть ты – не злодей? – уточнила Бланка. Девушка отчасти пришла в себя – может, оттого, что Франческо сидел рядом с ней, обнимая за плечи.
– Я хуже, – откровенно признался Мак-Лауд. – Я всего лишь подручный и приспешник, которому изрядно приелось его паршивое ремесло. Этот архив был для меня отличной возможностью наконец-то рассчитаться с сюзереном и зажить собственной жизнью.
– И кто же ваш загадочный сюзерен, мессир Дугал? – нерешительно поинтересовался Франческо. Кельт на мгновение замялся перед ответом:
– Коррадо ди Монферрато. Маркграф Конрад Тирский. Это ему я вез свой подарок из Лондона… а теперь не знаю – стоит ли вообще показываться его светлости на глаза. Шкуру ведь сдерет. Собственноручно. Или голову оттяпает.
– Значит, вы не поплывете в Тир? – голос девицы Бернардоне зазвучал робкой надеждой. – И не бросите нас на произвол судьбы?
– Брошу! – немедля огрызнулся Мак-Лауд. – Не маленькие, чтобы ходить за вами! – он с силой потер лоб, тоскливо протянув: – Все равно придется ехать – признаваться… Ладно, выкручусь. Я ж не арабам продал этот треклятый архив и не византийцам… Да и сколько с ним мороки было, теперь хоть вздохну свободно… Пускай Гай отдувается, а с меня хватит! – шотландец снова захихикал самым пакостным образом и после двух неудачных попыток встал на ноги. – Давайте-ка спать. Утром посмотрим, как и что.
– Но если грабители вернутся? – испуганно вскинулась Бланка.
– Я их придушу, как крыс, и выкину в коридор, а ты даже ничего не услышишь, – пообещал Дугал.
* * *
Около полуночи в общей зале «Трех стрел» оставались только самые отпетые гуляки да прикинувшийся спящим мессир Джейль. Сонная прислуга лениво прибиралась после долгого дня, компания в дальнем углу метала кости под вялую перебранку, Ральф соображал. Как назло, ничего толкового на ум не шло. Раздобыть бочонок жира, ведро смолы и мешочек серы, состряпать горючую смесь, окатить ей стену гостиницы под окнами нужной комнаты и подпалить? И кто поручится, что из эдакой безумной затеи выйдет толк? Чего он вообще хочет добиться – уничтожить архив или заполучить его в свои руки?
То, что при пожаре могут погибнуть невинные, шевалье Джейля не обеспокоило. Его мысли назойливо вертелись вокруг достойного отмщения более удачливому сопернику. Может, наведаться с утра в квартальную ратушу и сообщить, что в «Трех стрелах» живет человек, приговоренный судом английской короны к смертной казни? Приговор вынесен лет десять назад, во времена Старого Гарри, когда Прованс принес вассальную присягу королю Острова… Но, даже если служители в ратуше ему поверят, неизбежна долгая возня и выяснения – кто, да как, да когда, да почему. Бенедектинские братья-inquisitios, возможно, окажутся проворнее – если сообщить им о скрывающемся в Марселе волкодлаке, истинном демоне в человеческом обличье. Священнослужители держат в подчинении светскую власть, они распорядятся задержать указанного человека и приступят к вдумчивому расследованию. Однако свидетель-доносчик тоже лишится возможности покинуть город – пока не закончится процесс и суд не вынесет решение. Ральф отказывался понимать, каким образом убитый кельт вновь стал на его дороге, но нюхом чуял: представители Inquisitio крайне заинтересуются подобной историей. Нет, слишком долго.
Что остается? Идти за помощью к верным людям, собратьям в тяжком ремесле лазутчика? Шевалье помнил имена по меньшей мере троих доверенных лиц мадам Элеоноры, обитающих в Марселе, но ведь их еще нужно разыскать, убедить в том, что он, Ральф, именно тот, за кого себя выдает, заручиться обещанием поддержки… Драгоценное время уйдет на проволочки, а постояльцы покинут гостиницу.
Как ни крути, придется действовать самому. Тихо, аккуратно, стараясь не повторять ошибок головорезов Гуго Ан гро до. Что же все-таки с ними случилось, дьявол их раздери? Какая сила могла за четверть часа лишить разума пятерых костоломов? Может, девчонка или парень-итальянец умеют ворожить? Джейль грешил на девицу – за время сидения в Куизе он вволю наслушался сплетен о Бешеном Семействе из Редэ и их диковинных способностях. В таком случае нужно соблюдать сугубую и трегубую осторожность. Вокруг наследства покойного канцлера Британии и так произошло слишком много ничем не объяснимых странностей, мрачных чудес и пугающих совпадений. Все, что ему нужно – проникнуть в комнату и без лишнего шума прикончить троих постояльцев. Англичанин, так и не появившийся на постоялом дворе, даже не представить не может, насколько ему посчастливилось.
Пять вожделенных сундуков – груз довольно тяжелый и объемистый, с ними придется повозиться. Волочь их по лестнице и через общий зал – вызовет подозрения. Вытолкнуть в окно и спустить на веревках вниз. Затем… затем…
Джейль и его спутники пришли к «Трем стрелам» пешком, поскольку никаких трудностей с перемещением трофеев не предвиделось. «Мальчики» Ан гро до взвалили бы себе на спины по сундуку да и пошагали обратно. Шевалье Ральф на собственном опыте убедился, что ящики с пергаментами весят немало. В одиночку человек поднимает их с трудом. Да, можно приспособить все пять сундуков на спину лошади – покряхтит, недовольно пофыркает, однако сдюжит. Но где посреди ночи раздобыть эту самую лошадь?
Куда могут выходить окна комнаты, где поселились его добыча, мессир Джейль примерно представлял. Местечко вполне отвечало его целям – дальний конец обширного двора, темный и пустынный. Слева приютилась дощатая хозяйственная постройка, от которой за лигу несет запахами курятника, справа тянется стена гостиницы, каменная понизу, а на высоте человеческого роста сменяющаяся бревенчатой. Вон и темный проем окна с покосившейся рамой, затянутой бычьим пузырем. Ловкий человек протиснется. И, точно подарок свыше, лежащая под стеной короткая лестница, пусть даже с расшатавшейся боковой опорой.
Поднятая и установленная лестница коснулась перекладиной нижнего края намеченного Джейлем окна. Покачав ее и убедившись, что лестница не завалится набок, шевалье огляделся по сторонам, прислушиваясь к звукам дремлющего города. На постоялом дворе наверняка есть сторожа, совершающие обходы – но пока ни один из них на глаза не попадался. За высоким каменным забором проплыло тусклое оранжевое пятно, зазвякал колокольчик – ночная стража бдит, надзирает за порядком. Ральф уже занес ногу на ступеньку, приготовившись одним махом взлететь наверх и взрезать закрывающий окно пузырь, когда его, словно неосторожного путника лавиной, настиг единственный тоскливый вопрос.
«Зачем ты идешь туда?»
– Я… я исполняю свой долг… – в растерянности пробормотал мессир Джейль, не замечая, что говорит вслух.
Годы, миновавшие с того далекого дня, когда он явился в замок Винчестер, к опальной королеве Элеоноре, предложив ей свои услуги, налетели чередой лихорадочно сменяющих друг друга картин и образов. Лица, города, дороги, крепости, постоялые дворы, снова лица – врагов королевы, ее немногочисленных друзей и союзников, и невероятного количества дальних и ближних родственников. Письма, зашитые в подкладку или спрятанные в книжных переплетах. Условные слова и знаки, тщательно хранимые в памяти. Паутина интриг, обещаний, посулов и обманов, которую плела заточенная в Винчестере Элеонора против своего супруга Генриха и его невенчанной жены, Алисы Французской. Отпрыски Элеоноры, мятежные принцы, ведущие затяжную и бессмысленную войну с собственным отцом. И он, неприметный человек без лица и имени, верный слуга мадам Элеоноры, пользующийся ее абсолютным доверием. Убивающий, крадущий и лгущий по ее слову. Всегда остающийся в выигрыше. Отделенный от будущей великолепной победы и признания ее величества пятью ступеньками кривой лестницы и тремя жизнями. Впрочем, на самом деле его волнует только одна. Жизнь кровного врага, убийцы и лазутчика. Исполняющего приказы тех же хозяев, что и Ральф. Человека, чьи поступки порой казались зеркальным отражением поступков шевалье Джейля.
