Александр Конторович - Главное — вернуться
Собравшиеся на доклад врачи молчали.
— Нет возражений. Павел Петрович, позвольте мне поздравить вас с выдающимся открытием!
* * *
— Командир!— толчок в плечо вырвал меня из объятий сна.
— А! Что там?
— Немцы переходят реку! Наши пулеметчики их валят, но там все время новые прут!
— Воды дайте!
Вылитый на сонную морду котелок с холодной водой мгновенно привел меня в адекватное состояние.
— Так… теперь еще раз и не торопясь.
— Пятнадцать минут назад немцы начали форсирование реки. На надувных лодках. Были замечены пулеметчиками. Они открыли огонь и потопили несколько лодок. В ответ противник тоже открыл ружейно-минометный огонь и приступил к массированному форсированию реки. Фрицы начали ремонт моста. — Ковальчук тоже поостыл и докладывал не торопясь.
— Это на здоровье. Пока они его починят… Наши потери?
— Пять человек, два пулемета.
— Противник?
— Трудно сказать… С полсотни точно, а там… — развел он руками.
— Обстановка на настоящий момент?
— За берег немцы зацепились. Подтягивают туда резервы. Готовят атаку.
— Ага. Готовят, значит? Ну и флаг им в руки… Командуйте пулеметчикам отход на следующий рубеж. Минометам дать несколько выстрелов по переправе — и тоже отход.
Я прошелся по позициям. Никто уже не спал, все были на ногах. Кто-то торопливо дожевывал сухарь, кто-то курил. Да… теперь между нами нет реки. Этот бой не будет таким легким. Одно утешало — танков у противника нет. Вот только их пушки… Пока они молчат — не видят цели. Что будет, когда немцы подойдут на прямую видимость?
Скользя подошвами по мокрой траве, матрос быстро спустился с холма.
— Товарищ главстаршина!
— Тихо ты! Не ори так, будто с тебя сняли последние ботинки! Чего там?
— Пушки!
— Да ну? Глядя как ты торопливо бежал, я уж было подумал, что там сам ихний фюрер со всей камарильей! А тут… пушки… И сколько?
— Четыре штуки. Немцев человек пятьдесят.
— Снаряды?
— Два грузовика стоят. Фрицы их разгружают.
— Добро… Деревянко! Рули сюда!
Высокий нескладный матрос подбежал неожиданно легко и почти бесшумно.
— Слухай мене. Сдается мне, это те самые громыхалки, шо бабахали вчера весь день. Но пушки это немаленькие, и стреляют они не по соседней улице. Значит, что?
— Есть корректировщики.
— Ты правильно мыслишь! Вова, вы умнеете на глазах! К концу войны сможешь сдавать экзамен за профессора! И где мы имеем этих самых корректировщиков?
— Проводов отсюда мы не нашли. Скорее всего, у них есть рация.
— И где она есть, Вова?
— Там, откуда все видно — на холме. А вторая здесь — у этих недобитков. — Деревянко показал рукой в сторону батареи.
— И что вытекает из твоих сложных рассуждений?
— Надо найти машину или мотоцикл с корректировщиками. Взять их в ножи, чтобы они прекратили свою вредительскую деятельность. И организовать налет по затылку их коллег.
— Вова, вы абсолютно правы! Один маленький момент! Кто у нас настолько хорошо знает немецкий язык, чтобы втереть очки этим фрицам?
— …
— Ты будешь хохотать, но и я тоже! Какое из этого будет резюме?
— Ну… корректировщиков брать надо все равно. Без них батарея слепа.
— Правильно! Только в процессе этого увлекательного занятия не испорти, пожалуйста, рацию!
— Постараюсь, командир!
— Не надо стараться! Вова! Надо сделать! Отбери себе троих спутников и действуй! Двух часов тебе хватит?
— Нет. Я только до холма за это время дойду. Четыре часа.
— И все это время те жлобы будут пулять нашими снарядами по родным для нас людям? Три часа и не торгуйся!
— Танк дашь?
— Кто тут жлоб, я вас спрашиваю? Бери… изверг…
Оба матроса подошли к лесу, стоявшему метрах в восьмистах от места их беседы. На опушке стоял трофейный танк. Опершись спиной о борт, сидел лейтенант Рокотов. Голова его была перевязана, глаза закрыты.
— Товарищ лейтенант! — кашлянул Наливайко.
Рокотов открыл глаза.
— А? Это вы, старшина…
— Главстаршина, с вашего позволения… тут вот какое дело, товарищ лейтенант…
Выслушав главстаршину, лейтенант устало кивнул головой.
— Да… в этом есть определенный смысл. Только снарядов у нас почти не осталось. Штук пять всего… Правда, патронов много. Там, в грузовиках, этого добра хватало… Берите танк, главстаршина. Танкисты спят вон там, — он махнул рукой, указывая на кусты.
Проводив глазами удалявшийся танк, Наливайко поспешил к своим людям. Позади остался умопомрачительный рейд по немецким тылам. Заминировав перекресток, они дождались подрыва на минах нескольких танков. Подождав приезда ремлетучки, пулеметным огнем снесли с дороги добрую половину столпившихся немцев, и пушечным огнем из танка добили поврежденные машины в хлам. Оставшихся фрицев закидали гранатами. После этого, наскоро дозагрузились трофеями и двинулись на звук артиллерийской стрельбы. Пройдя около километра, лоб в лоб напоролись на автоколонну с пехотой. Бой был быстрым и жестоким. Потеряв почти половину личного состава, матросы, подкрепленные танком, сумели разнести колонну в пух и перья. После этого последовал еще один рывок в сторону леса, где уставшие моряки и штрафники буквально повалились на траву. И только неутомимый главстаршина продолжал свои поиски, напоровшись на пушки почти случайно. Стрелять они уже перестали, и если бы не следы, накатанные грузовиками, никто и не обратил бы внимания на неприметную ложбинку.
