Николай Грубов - Невезучий везунчик
Вот и хочется знать, я прав или мой начальник? - Чувствовалось что он очень волнуется, и не столько от того что делиться своими проблемами с мальчишкой сколько от того что это действительно его волнует. Он не глупый человек и отлично понимает, что его начальник в любом случае останется на плаву, а вот его, Татаринова, подставит по полной программе и не посмотрит, что именно он вытащил из провинциального городишки этого человека. А вообще кто их знает, этих партийных авантюристов, вполне возможно, что он заранее все обдумал и специально подстроил стремительное продвижение Татаринова. Тут сразу и не поймешь, где стоит подстелить соломку. А начальник Ильи Ильича знает точно и уверен, что это его обезопасит, если что-то пойдет не так.
Ну и куда мне с моим знанием прошлого? Оно и не нужно сейчас. Тут свои игры, подковерные, так сказать. Кто кого первым съест! Волки, да еще какие! Все знают, чем может закончиться подобное головотяпство, но делать приходится, иначе будешь не в милости у руководства.
- И что тут я могу сказать? Да..., дела....
Умение внушить страх, заставить неукоснительно выполнять свои обязанности, даже на грани личной катастрофы, появилось со времен правления Сталина и оно еще долгое время будет основным движителем работоспособности чиновников. И именно этот страх от осознания, что нерадивые исполнители будут наказаны, толкало людей на неправильные по логике действия. Но зато они точно были в рамках требований различных пленумов, съездов и необдуманных решений, принятых по подсказке "знающих" людей. Это в будущем подорвало в какой-то степени авторитет партийного работника и соответственно авторитет самой партии.
Желание быть на вершине власти, вопреки всему разумному, невзирая на личные симпатии, не замечая, что делает все во вред стране, но во имя торжества партии, а если проще, то во имя себя любимого, было и остается основной заботой таких вот партработников. И то, что вскоре малосведущие люди будут пытаться подменить специалистов и руководить делами, в которых ни бельмеса не соображают, не будет ничего удивительного. Дело дойдет до того что ради показухи начнут показывать дояркам как надо доить коров. Жуть! Можно было бы смеяться, если бы не было так горько.
Но вот сейчас конкретный человек передо мной, который имеет мизерную надежду, что я смогу ему помочь в вопросе который он не может решить. Мне кажется, что будь у нас в городе сама ведьма то и к ней бы он побежал в надежде получить хоть какой-то совет. Вот так и появлялись в лихие девяностые всякие проходимцы и шарлатаны, которые используя вот таких испуганных и сомневающихся горе-руководителей, да и просто обывателей, смогли заработать славу магов и чародеев. Я могу тоже стать таким же, даже больше, провидцем, и они, люди, будут толпами стоять под дверями моего особняка, в надежде получить указания, что им делать со своими бедами. В западных странах это желание умело направили в безопасную сторону, свалив всю эту работу на психологов, а в нашей стране, как и тысячу лет назад это делают ведуны, знахари, ведьмы и экстрасенсы. Темнота дремучая и ничем не исправимая. Были, есть и будут. Даже я в своих планах подразумевал стать одним из них.
Ну и буду, пусть невежество людей хоть здесь поможет мне выполнить то, что задумал, попав в тело подростка. Я за то, что все дороги хороши, лишь бы в конце ее оказаться на правильной и нужной.
Подскажу и этому человеку, он сейчас просто напуган и от этого делает то, что в другом положении ни за что не стал бы делать. И я стал ему говорить:
- Илья Ильич, я сейчас вот видел, что нашего всеми уважаемого генерального секретаря товарища Хрущева Никиту Сергеевича вскоре попросту выгонят с поста.
- Как это выгонят? Кто посмеет? - Испуг на лице Татаринова был не поддельный. Мысль что кто-то посмеет это сделать, у него в голове не укладывалась напрочь.
- Посмеют, еще как посмеют. Его же товарищи по партии и посмеют. И произойдет это в 1964 году, то есть через четыре года. То, что планирует сделать ваш первый секретарь обкома, в будущем станет преступлением. Поэтому ваша задача в настоящее время по возможности попытаться отойти от выполнения этого плана. Как это сделать вам виднее, вы взрослый опытный человек и уж в таком деле как слинять от ненужного и опасного для вашей дальнейшей карьеры дела знаете лучше меня. Хотя, я вам немного и посоветую, как обезопасить себя, если все-таки вы не сможете увильнуть. Попросите его написать приказ, где он даст вам конкретные указания, сошлитесь при этом на незначительный срок вашего пребывания на этой должности и боязнь не совсем правильно выполнять поручение начальника.
- Он же не дурак. Он просто отдаст устное распоряжение и все. Писать он ничего не будет.
- В таком случае пригрозите, что напишите вы, и не куда-нибудь, а самому Хрущеву.
- Пока будут разбираться, меня снимут как не оправдавшего надежды. Никому не нужны склочники, а в этом случае меня так и обзовут. Мало того еще припишут нежелание выполнять решения пленума на котором четко и ясно было сказано, увеличить сдачу мяса, молока и другой сельскохозяйственной продукции.
- Тогда есть и другой путь. Просто попросите освободить вас от занимаемой должности в связи с тем, что вы недостаточно готовы к такой сложной работе или попросите перевести вас на другую работу. Я бы вам посоветовал перейти на предыдущую должность. Вы же вроде только недавно были начальником отдела идеологии. Вот и попроситесь обратно.
- Илья Ильич задумался. А я, чувствуя, что впереди у нас с ним много общих дел предстоит, смотрел на него и думал, что идеологическая работа это именно тот путь, который и мне стоит выбрать в будущем.
Конец первой книги.
