Юрий Добронравов - Акробат. Дилогия (СИ)
Ужасная вспышка вместе с неимоверным грохотом на мгновение парализовала Скитальца. Когда же он пришел в себя, оторопел еще больше — на расстоянии вытянутой руки пылал ярко оранжевым светом теннисный мяч. Шаровая молния! А вот вторая! Третья поменьше… Если сейчас ветер подует в его сторону… А он туда и дует! Конец? Но молнии описали круг возле головы и медленно поднялись вверх.
«Нет, похоже, сегодня не самый удачный день для побега. В другой раз…» — подумал Скиталец, спускаясь в недра каменной громады.
Но сюрпризы еще не закончились. Не успели осажденные прикорнуть на неудобных ступенях, как башня начала «петь». Ее голос звучал негромко на низкой ноте, и должен был разве что, убаюкивать, но в душу начал закрадываться страх. Ветер наверху крепчал, усиливался и звук, а страх переходил в неконтролируемый ужас.
— Я говорил, что это проклятое место! — выпучив глаза, шептал Волчонок. — Это духи подземных королевств! Мы все умрем. Нужно бежать.
Скиталец еле успел его схватить за одежду.
— И это говорит будущий воин? Спокойно! Заткни уши немедленно! Принцесса — ты тоже. Шапки натяните. Головы накройте. А ну, малый, нечего орать. Давай, ко мне, лезь под куртку. Это просто инфразвук, — последнюю фразу Скитальца уже никто не слышал.
Только под утро ветер стих и удалось немного поспать, скрючившись в три погибели на неудобных ступеньках. Наверху светило солнце, и день обещал быть приятным. От ночных хлопот проку оказалось немного — воды набралось всего на пол бурдюка. Ну, хоть что-то… Зато приятно было сознавать, что не одни они мучились ночью. Кочевников у подножия не было, хотя шатры никуда не делись. Сбежали герои. Далеко — чуть ли не на горизонте топчутся, подойти боятся. Но, упорные! Шли бы уже, оставили нас в покое.
— А это еще кто? — Волчонок указал на плато за оврагом, прорытым речкой.
Скиталец приблизил подзорную трубу к глазу и оглянул долину. По ней двигалось несколько телег в окружении десятка всадников. Во главе обоза на высокой скотине, то-ли рогатом верблюде, то-ли мохнатой горбатой корове, что называлась хоско — восседала в седле, напоминающем царский трон, знакомая фигура, замотанная в одеяло и с завешанным накидкой лицом.
— Пророк. Эка неожиданность! Кто бы мог подумать? — злобно буркнул себе под нос Скиталец. — Наше положение ухудшается. В подводах наверняка харчи. И немало. Надо было вчера попытаться прорваться. Грозы он испугался!.. Точно, стареешь, Скиталец!
На подводах оказались не только продукты питания, но и компоненты осадных орудий. Воины, долго не раскачиваясь, тут же начали сколачивать две длинные лестницы. С других подвод выгружали тяжелое бревно, с железным наконечником, и деревянную конструкция для его удержания.
— Серьезно за нас взялись, Волк. Что же, вот тебе и настоящая практика. Выйдешь живым из этой передряги — получишь от меня медаль.
— А не выйду? — с сомнением покачал головой юноша.
— Значит, судьба такая, как говорил твой отец. Но, не переживай. Еще не вечер.
Волчонок оглянулся на светило, не поняв идиомы Скитальца, но ничего не ответил. Было видно, что он напуган. Ситуация и правда, казалась безвыходной.
Скиталец смотрел, как Пророка, будто индийского раджу, снимали вместе с креслом с его рогатого транспортного средства. Ясновидящего усадили на расстоянии полета стрелы от башни, и сам хан Черный Полоз подошел вы-разить свое почтение кивком головы. Его вельможи и полевые командиры тоже по очереди приближались к вновь прибывшему, и оказывали почтение поцелуями рук и полы плаща.
После продолжительного совещания, объединенного с трапезой, Пророк подозвал одного из своих людей и отдал какое-то распоряжение. Тот бегом помчался к башне. Скиталец узнал гонца — это был тот самый атаман, который пытался обчистить их шатер в стане Пророка, и нос которого с тех самых пор стал еще более приплюснутым.
Воин подбежал к подножию башни и разразился неимоверной руганью с угрозами. Он махал своим кистенем, подпрыгивал, будто хотел оказаться возле бойницы, плевался в сторону осажденных, больше попадая, впрочем, на свою бекешу. Это было так нелепо, что даже Волчонок не вспомнил о своем луке, а только с любопытством наблюдал за спектаклем. Надо пола-гать, атаман не совсем точно выполнил задание Пророка, потому что, спустя некоторое время к нему подскочили два стражника и надавали все тех же пенделей, прогнав от башни.
А на место парламентера-неудачника прибыл другой. Этот был и лучше одет — в чистом плаще с характерными узорами клана Клык Вепря и начищенном медном шлеме, речь его была более разборчивой и вежливой.
— Уважаемый! — с поклоном обратился парламентер к смотревшему из бойницы Скитальцу. — Не обращай внимания на этого сумасшедшего — он ранен в бою. Слушай меня. С тобой хочет поговорить Великий Пророк. Ты можешь спуститься для разговора?
— Пусть лучше он поднимется ко мне, — улыбнулся Скиталец.
— Это невозможно, уважаемый, — сказал с трагическими нотами в голосе, почти плача, гонец.
— Весьма сожалею. Я тоже вниз спускаться пока не намерен. Так и передай Пророку.
— Уважаемый, — не унимался парламентер. — Пророк добр и не желает ни-кому зла. Тем более, тебе — вассалу славного вельможи из Страны, Окружен-ной Горами. Он с тобой поговорит и отпустит на все четыре стороны.
— А иначе? — Скитальцу надоели эти препирательства, и он решил побыстрее закончить пустопорожний разговор. Тем более, что Малыш снова раскапризничался, а Принцесса все никак не могла его успокоить.
— А иначе, — просящий тон голоса парламентера превратился в грозный крик. — Наши воины сровняют башню с землей, а все вы подохните на кольях!..
И дальше его речь уже мало отличалась от речи обхаянного атамана.
— Ну-ну, — только пожал плечами Скиталец, схватил подмышку Малыша и отправился наверх, где уже парило варево, приготовленное Принцессой. — Эй! Господа хорошие! Всем обедать. Похоже, через полчаса будет жарко.
Через полчаса осаждающие, действительно, зашевелились. Одни устанавливали козлы и подвешивали бревно, другие пытались прислонить длинные лестницы к стенам под двумя самыми нижними бойницами.
— Волк, становись к верхнему окну. Бойницы с другой стороны башни меня не волнуют — к ним лестницу не подставить. Но иногда, поглядывать все же стоит. Пусть этим Принцесса займется. Справишься, девочка? Да не волнуйтесь, вы! Посмотрите на этих увальней! У них задница шире бойницы раза в два. Застрянут. Но все же, не особенно высовывайтесь — наверняка лучники снизу будут постреливать по окнам, прикрывать. Волк, за щитом прячься, действуй больше пикой — старайся сбросить с лестницы. Ну, а это тебе на всякий случай, — Скиталец протянул ему свой меч.
— А ты? — спросил парень. — «Звездный» решил опробовать?
— Предпочитаю это, — усмехнулся Скиталец, вращая между пальцами свой кинжал.
Лестницы уже были установлены, и лучники стали на изготовку, положив стрелы на тетивы. К тому же снизу послышался ритмический лязг железа о камень — заработал таран. Воины, зажав в зубах ножи, полезли на более длинную лестницу к бойнице, охраняемой Волчонком. Возле короткой снова начался концерт одного актера. Атаман снова начал орать проклятия, размахивая кистенем, пытаясь довести себя до исступления. Берсеркер кривоносый! Ну-ну!
Наконец, войдя в раж, он бросился вверх по перекладинам, причем, до-вольно резво. Тут же в окно влетело две стрелы и камень из пращи, еще не-сколько звякнули о стену снаружи. Скиталец укрылся за откосом, поджидая своего старого знакомого. Судя по несущимся снизу проклятиям, встреча уже приближалась. Наконец, в проеме показалось плоское лицо в обрамлении усов, заплетенных в косички и рука, размахивающая медным кистенем.
Скиталец, не долго думая, захватил запястье кочевника, вывернул его и что было силы, рванул на себя. Кистень со звоном поскакал вниз по ступенькам, а воин, похоже, застрял-таки в проеме бойницы. Он пытался высвободиться, но ничего не получалось, застрял основательно.
— Пан атаман! Вот мы и встретились! Как ваше драгоценное? Не хвораете?
Раж у берсерка куда-то испарился. В глазах застыл ужас. Когда Скиталец вытащил из-за голенища сапога свой кинжал, он попытался закричать, но голос от страха тоже куда-то подевался. Однако, и у Скитальца решимости здорово поубавилось. Велика ли заслуга перерезать горло беззащитному человеку, пусть даже врагу? К тому же этот полудурок вызывал у него, скорее смех, чем ненависть.
— Что-то вы плохо выглядите, обросли… Ваши усы вам, ну совсем не идут. Доверьтесь мастеру.
Скиталец намотал косички на палец и резким движением задрал голову врага вверх. Холодный клинок прижался к горлу, отчего атаман завыл на высокой ноте. Молниеносное движение, и косички остались на пальце Скитальца.
