Наши уже не придут 3 (СИ) - "RedDetonator"

— Я умею читать, — покачал головой Немиров.

— И всё же, у такого великого воина точно не так уж и много времени, чтобы тратить его на чтение хвалебных слов о себе, — вздохнул калаш. — Шарабат, расскажи нам.

— 1-й гвардейский тверской механизированный корпус, под командованием гвардии генерал-майора Аркадия Петровича Немирова, в ходе ожесточённых и кровопролитных боёв полностью разгромил под Иркутском объединённую армию японских интервентов и мятежников-корниловцев! — наизусть процитировал юный калаш. — В ходе сражения было уничтожено до 50 орудий, 12 британских танков, а также до тридцати пяти тысяч солдат японских интервентов и до восьми тысяч солдат мятежников-корниловцев. Эта блистательная победа достигнута при помощи тактического гения гвардии генерал-майора Немирова, а также доблести и самоотверженности красноармейцев, сокрушивших подлых интервентов и предателей штыком и гранатой!

— Зачем он это выучил? — нахмурился Аркадий.

— Ещё он знает эту историю на нашем языке и на пушту, — улыбнулся Касим. — Эта история о том, как Шир Адам-хвар, возглавив горстку доблестных воинов Красной Армии, разбил бесчисленную армию людей с Востока.

«Никакая там была не горстка красноармейцев…» — подумал Аркадий. — «Впрочем, „Правда“ ничего не написала о потерях РККА…»

Он отпил из пиалы местный зелёный чай. На заставе были ценители, поэтому нашёлся и зелёный чай, и специальное масло, и даже корица.

Из старого состава в бывшем 6-м линейном батальоне осталось только несколько старшин и капитан Ярослав Юзефович Боднек, однокашник Аркадия, которого он, путём нехитрой манипуляции, предложил на своё место, когда началась война.

— Это великая битва, достойная самого Искандера Зулькарнайна, (2) — произнёс Карим. — Но были ведь ещё! Расскажешь нам?

— Сейчас мои битвы происходят несколько иначе и против других врагов… — вздохнул Аркадий. — Но у меня есть идея гораздо лучше — мы сами можем создать историю новой битвы.

— Я лишь купец, — с сожалением произнёс Касим. — Но у нас есть очень много воинов, готовых встать под твоё знамя. Такой вождь точно приведёт их к славе.

— Вот об этом я и хотел поговорить, — улыбнулся Аркадий. — Ты уже слышал, что у нас в стране новая власть…

— Конечно же! — улыбнулся калаш. — Ваш новый царь — Владимир Ленин. Ты ведь служишь ему?

— Да, служу, — кивнул Немиров. — Но он не царь, а председатель СНК.

— Царь — он и есть царь, — после недолгой паузы вздохнул Касим. — Как бы вы его ни называли.

— Так вот, — продолжил Аркадий. — Владимир Ленин очень хочет помочь народам Кафиристана, но ещё сильнее он хочет навредить англичанам. И он решил — а почему бы не объединить эти два желания?

— Как он хочет навредить англичанам? — поинтересовался калашский купец.

— У нас есть очень много винтовок, а также людей, которые могут научить ваших воинов пользоваться ими, — произнёс Аркадий.

Его слова очень заинтересовали Касима, который постарался не выдать этой заинтересованности — его лицо резко закаменело. И Аркадий, хорошо разбирающийся в людях, сразу понял, что захватил вообще всё внимание Касима и его свиты. Повисла напряжённая тишина.

— Но у него есть условия, — продолжил Немиров. — Придётся кое-что изменить в вашей жизни. Взамен же он обещает вам могущество, которое и не снилось вашим предкам. Силу, способную сокрушать всех захватчиков, которые позарятся на ваши земли. Безопасность и, если всё получится так, как он задумал, славу великих воинов.

— Что нам нужно будет изменить? — вычленил самое важное Касим.

— Необходимо будет учредить Совет, — вздохнул Аркадий, переходящий к самой тяжёлой части. — Представители каждого кишлака и иного селения должны будут избрать представителя, свой голос на одном большом Совете, который будет действовать постоянно. Именно этот Совет будет решать, путём голосования, каким путём пойдёт Кафиристан. Не вожди, не чужие беки — только Совет. Не пуштуны, не васи, не калаши, не остальные — только Совет, представляющий общие интересы Кафиристана.

— Звучит хорошо, — кивнул калаш. — Только сложно представить, как это сделать.

— Нужна лишь воля самых отважных, — развёл руками Аркадий. — Силу мы вам дадим почти сразу. Нам нужны будут тысячи воинов, которые уйдут в Памир, где будут организованы тренировочные лагеря — такие как я, обучат ваших воинов нашим воинским традициям и нашему умению воевать. Но эти воины будут неукоснительно следовать воле Совета, а не своих вождей — это главное условие.

— Не вижу в этом ничего невозможного, — произнёс Касим. — Желающих научиться вашему искусству войны будет очень много. И ради этого они дадут клятвы Совету старейшин. Тогда вы дадите нам винтовки и пулемёты?

— Разумеется, — улыбнулся Аркадий. — Более того, мы откроем для вас торговлю с нашими землями — вы сможете поставлять свои товары в союзные республики.

— А какая выгода для твоего царя? — нахмурился калаш.

— Как я уже говорил, англичане, — ответил на это Немиров. — Они очень боятся, что СССР получит доступ к Индии, их главной сокровищнице. Поэтому они вредят нам, направляя на наши земли беглых преступников.

— Муэтдин-бек, — с усмешкой произнёс Касим.

— Ты знаешь его? — спросил Аркадий.

— Конечно же, — кивнул калаш. — Он во всеуслышание объявил кровную месть Ленину и поклялся убивать всех его людей, до тех пор, пока держава Ленина не падёт.

«А Владимир Ильич и не подозревает, что в горах Афганистана у него завёлся кровник», — подумал Немиров.

— Кстати о кровной мести, — вспомнил вдруг Касим. — Твои кровники подросли, поэтому следи за тем, кого подпускаешь близко. Их осталось мало, ведь участь сирот очень тяжела, но есть те, кто сумел стать воином. Они обязательно захотят отомстить тебе.

— Я буду помнить об этом, — кивнул Аркадий.

— А твоё предложение нам следует обсудить на сходе кишлаков, — произнёс калаш. — Мы пригласим представителей всех племён Кафиристана и решим, как быть. И нам следует беспокоиться о том, что если мы откажем тебе, то на нас обрушится гнев самого Владимира Ленина?

У них всё просто и понятно: в России просто взошёл на престол новый царь и методы он будет использовать точно такие же. Такие понятия, как «революция», «смена государственного устройства» и «власть народа», в их реалиях неприменимы и непонятны.

— Я бы не хотел, чтобы наши отношения строились на такой неплодородной почве… — сказал на это Немиров.

— Я тебя понял, — кивнул Касим.

*27 декабря 1922 года*

— М-м-м, м-м-мать… — процедил Леонид и приложил к голове тряпку со льдом. — Повтори-ка, что сказал. Только потише и помедленнее.

— Мы. Заключили. Сделку, — членораздельно сообщил ему Гарри МакАлистер, глава его юридического отдела. — Полторы тысячи К-1 в Великобританию.

— То есть, ты обработал этого Тренчарда, как я и велел, так? — восстановил картину событий Курчевский.

— Да, я не слезал с его ушей весь вечер, — улыбнулся Гарри. — Ты всё верно прочувствовал — Королевские ВВС очень нуждались в нашем самолёте, но никак не могли принять решение. И ещё важный момент — первые пятьсот единиц должны быть последней модели, а ещё тысяча — те, что мы сейчас разрабатываем для Армии США.

— Было бы странно, будь иначе, — болезненно усмехнулся Леонид.

Рождество прошло очень ярко и очень хорошо ему запомнилось. Но за всё надо платить.

Сейчас у него жутко болела голова, во рту будто кошка сдохла, а всё тело ломит — похмелье во всей красе…

— Ладно, получат они тысячу новых К-1, — произнёс Курчевский. — Надеюсь, документально всё закрепили?

— Само собой, — кивнул МакАлистер.

Новая версия самолёта К-1 предусматривает вооружение его двумя новенькими пулемётами М1921 Браунинг и двумя чуть менее новенькими М1919 Браунинг.

Причина вооружения самолёта более мощными пулемётами была связана с опытом боевых действий в Маньчжурии. Анализ повреждений французских К-1 показал, что пулевые калибры работают против самолётов из корч-древесины очень плохо.