Борис Батыршин - Мартовские колокола
— Умнó придумано. — похвалил Корф. — Так он, пожалуй, соловьём запоёт — и будет петь, пока всё не выложит. Только бы рассудком не рехнулся — от такого потрясения.
— Ни боже мой! — помотал головой Яша. — Этот Виктор — личность вполне спокойная. Вот если бы покойник Валентин — ну, тот, которого Стрейкер на Хитровке застрелил — тот да, вполне мог и сомлеть. Да вот сами смотрите, Евгений Петрович — похоже, господин ротмистр с нашим Виктором договорился….
На экране было видно, что ротмистр поднял Виктора вместе с табуретом в исходное положение и теперь подносит ко рту пленника зажжённую папироску.
— Что ж, хорошо. — вздохнул барон. — а теперь, значит, наша очередь?
— Точно так, Евгений Петрович! — подтвердил Яша. — Теперь он у нас никуда не денется. Геннадий ведь, как Виктор приехал, сразу его на эту квартиру пристроил. Причём — не сам, а через посыльного; а сам здесь ни разу не появлялся. Я так полагаю, что отсюда он всеми их делами и будет управлять — по радио.
— Вряд ли — управлять. — усомнился Корф. Скорее уж, станет следить, чтобы изображения с камер были у кого надо, связь поддерживать, то–сё. А командовать будет сам Геннадий, он такое дело никому не доверит.
— Ну всё равно, даже если и так — этот Виктор должен быть в курсе всех замыслов, верно?
Должен. — не стал спорить барон. — Иначе — какой от него прок? А мы, значит, сейчас эту связь им и нарушим — и будут наши супостаты, как без рук?
— Нет, Евгений Петрович, тут всё куда хитрее. — покачал головой Яша. Доктор Каретников давал мне книги про их войну, а точнее — про шпионов там и всяких разведчиков. Так вот — есть у них такой приём — «радиоигра». Это когда захватывают вражеского шпиона вместе с радиоаппаратом, по которому он со своим штабом связываются — но шпиона не вешают, а заставляют как бы от своего имени передавать по радио эту… как её… дезинформацию. Обманные сведения, в общем. А враг их получает — и делает всякие там ошибки в своей стратегии.
— Так ты что, задумал в такую игру с Геннадием сыграть? — восхитился барон. — Ну Яша, ну сукин сын! Это же надо такую каверзу удумать! Геннадий и его бомбисты будут, значит, думать, что Виктор им исправно связь обеспечивают, пойдут на своё безбожное дело — а тут, пожалте: за каждым их шагом господа жандармы следят?
— Надеюсь, что так и получится. — кивнул Яков. — В этих книжках, правда, в таком случае у разведчика всякие особые слова и знаки есть — чтобы, значит, если что, дать своим сигнал. Называется… как это… — и Яша наморщил лоб, вспоминая, — …да, «работа под контролем! Только вряд ли они здесь о чём–то таком условились. Мы же для них дикари, папуасы… Но я на всякий случай решил Виктора в последний момент брать — то есть сегодня, двадцать восьмого. Чтобы как можно меньше была вероятность, что он успеет подать сигнал.
Сверху загрохотали сапожищи — городовой.
— Так что их высокобродие вас зовут, говорят — спекся. Поспешайте за мной, господа хорошие…
— Ну что, пойдёмте, господин барон? — сказал Яша, запихивая за пазуху планшет. — Кажется — наш с вами выход…
* * *— Олегыч, бросай всё, скорее на почтамт! — Каретников влетел в комнату.
Семёнов удивлённо поднял брови. Ему нечасто приходилось видеть приятеля в столь возбуждённом состоянии. Из–за спины у доктора выглядывал Яша.
— Да, Олег Иваныч, поскорее бы. надо срочно в Москву телеграмму, ребятам. Хотя — что они смогут…
— Там Роман. — отрывисто бросил Каретников. — Он — солдат и сообразит, что делать. К тому же, Корф обещал послать телеграмму Фефёлову — через кого–то из своих друзей, по армейской линии. Есть шанс, что подполковник поможет ребятам… Да соберёшься ты когда–нибудь или нет? — заорал он на Семёнова… у нас счёт на секунды, а он тут глазами лупает…
— Да объясните вы мне, наконец, в чём дело? — от волнения Семёнов не попадал в рукава пальто. Налетели, орут, понимаешь…
— Вместо ответа Каретников схватил приятеля за рукав и выволок из номера. Вперед застучали каблуки — Яша кинулся вниз по лестнице, ловить извозчика.
— …так вот, когда барон с Яшей вытянули из Виктора всё по поводу завтрашнего покушения, тот спросил, что теперь с ним будет. Осторожно так, с надеждой. — Каретников, говорил, задыхаясь от быстрого бега. Возок немилосердно швыряло из стороны в сторону — кучер гнал, не жалея лошадей.
— Понимал, гад, что его очень даже просто хлопнуть можно — и никто имени–отчества не спросит. — вставил Яков. — У него же здесь ни родственников ни друзей, никто и не спросит, куда делся… держитесь, Олег Иваныч!
Возок занесло на повороте; Семёнов чуть не вывалился из тесного «кузова», чудом успев схватиться за отворот пальто Колесникова. Дорогое сукно затрещало.
— Держись, барин, до телеграфу совсем близко, оглянуться не успеете, как домчу! — обернулся к седокам кучер. — А что трясёт — извиняемся, сами же сказали — скорее, сталбыть…
— Ну вот, господин барон ему и отвечает — «виселица тебе выходит, дорогой Виктор. — продолжал, как ни в чём ни бывало, Яша. — Для кого иного бы дело и каторгой кончиться, а тебя — какой смысл? К политическим тебя нельзя, больно знаешь много, а уголовные бандиты тебя непременно зарежут, так уж проще повесить — чтоб не мучился». Ну, Виктор и разрыдался, а потом говорит — «а ежели я вам все планы, которые по Москве выдам — пощадите? Господин барон и отвечает: «Ты сначала говори, а потом посмотрим, не в том ты положении чтобы торговлю разводить.» Ну, он поломался малость и поплыл…
— Короче, Олегыч, этот поганец Геннадий спланировал в Москве большой… как бы это сказать.. экс. Проще говоря — налёт на банк. Здесь, в Питере он, сволочь, как я понимаю, политический капитал зарабатывает — ну как же, тот кто убил Государя автоматически становится первым авторитетом в террористических кругах России, — а там собрался решить денежные проблемы. Причём — конкретно так решить, на годы вперёд. Слыхал что–нибудь об эсеровском эксе в девятьсот седьмом?
— В шестом. — поправил Семёнов. — Эсеры–максималисты, взяли почти миллион ассигнациями и золотом.
Вот–вот. — кивнул Каретников, судорожно хватаясь за боковину возка: экипаж летел вперед по вечерним улицам Петербурга, не разбирая дороги, и кучер нахлёстывал лошадей, в надежде заработать обещанную полтину. — Вот он и решил повторить это дело. Точнее — не повторить, а приоритет свой забить; здесь–то никаких эсеров еще нет, и банк они не грабили… И что удумали, негодяи — похитили три дня назад двух дочерей кассира общества, двенадцати и семи лет. А папаше прислали письмо, что будут присылать ему пальчики девочек по одному, ежели только вякнет полиции.
— И что, донёс? — заинтересованно спросил Олег Иванович.
— А ты, чтоб тебя, как думаешь? — окрысился Каретников. — Нет, конечно. Хотя мог и донести — тут люди к такому беспределу ещё не привыкли, это вам не девяностые. Вполне мог и не поверить…
— Ну да, не донёс. — подхватил Яша. — Так что теперь они знают, что в кассе общества со вчерашнего дня лежат полмиллиона ассигнациями и сто двадцать — золотом. Плюс — на невыясненную сумму ценных бумаг. Так что Дрон со своей бандой будет действовать завтра, в самое то время, когда Геннадий со своими здесь примется государя убивать!
— А наши–то тут при чём? — недоумённо нахмурился Семёнов. — Ну трясанут они банк…. Жаль, ь кончено — не не критично. Если мы им тут затею сорвём — что толку от тех денег?
— А при том, дорогой мой хатаскрайник, — язвительно ответил Каретников. — что грабить они будут с полным набором понтов и дешёвого гангстерского шика. Причём не как макисмалисты — маузеры там, бомбы на верёвочке, — а двумя штурмовыми группами человек по пятнадцать, с автоматами и мотоциклами. И пойдут эти штурмовые группы… угадай, каким путём?
— Через Гороховскую? — Олег Иванович поперхнулся от неожиданности. — так там же наши…
— Одна так, другая — под землёй. Оружие для второй группы уже переправлено, они появятся прямо в двух шагах от банка. Вторая группа — шухер на улицах, чтобы отвлечь внимание — стрельба, взрывы, сам понимаешь… Отход — снова с пальбой, коктейлями Молотова, через портал на Гороховской. А сам дом — разрушат напоследок, чтобы нам дорогу между временами обрезать. Да, еще собираются синхронно с началом акции взорвать бомбой генерал–губернатора, причём готовят для этого смертника, из студентов–народовольцев…
— Чтоб их… прошептал Семёнов. — Это же форменный бардак будет в городе…
— Понял, наконец? Надо предупредить ребят, чтобы валили подальше. Может Корф и правда успеет предупредить Фефёлова? У того — батальон, и если поверит и поднимет солдат по тревоге… От Стромынки до центра — часа полтора скорым маршем, могут и успеть.
— А сколько эти мерзавцы народу положат? — спросил Семёнов. — ты хоть примерно себе представляешь что это такое — три десятка отморозков с автоматами на улицах ТОЙ Москвы? Да они полицию на ленточки… да и Фефёлова твоего… надо чтобы Корф с жандармом этим, Вершининым, достучался до московского генерал–губернатора. Тогда, может быть…
![Борис Батыршин - Мартовские колокола [Litres]](/uploads/posts/books/114000/114000.jpg)