Андрей Колганов - Ветер перемен
Вернувшись вместе с женой домой, в Гнездниковский (у себя в Малом Левшинском бываю все реже и реже…), мы первым делом устраиваем ужин. И только закончив мытье посуды, решаюсь приступить к непростому разговору:
– Лида, я тебе обещал, что не буду соваться в политику? Во всяком случае, не посоветовавшись предварительно с тобой. Кажется, сейчас именно такая необходимость и настала.
– Ты что, предвидишь впереди какие-то серьезные неприятности? – В любимых глазах появилась тревога. Все-таки умница она у меня. Не стала упрекать или отговаривать (хотя ведь ей явно не хочется, чтобы я встревал в политические схватки наверху), а сразу уловила, что меня мучает.
– Можно и так сказать, – соглашаюсь с ее постановкой вопроса. – Понимаешь, сейчас дебатируется вопрос о путях индустриализации, без которой не создать материальной базы социализма.
Моя комсомолка, точнее, уже кандидат в члены РКП(б) кивает в ответ – разумеется, сейчас это азы политграмоты.
– На съезде будут даны определенные установки в этом вопросе, – продолжаю свои пояснения, – да и у нас, в ВСНХ, готовятся тезисы к перспективному плану социалистической реконструкции народного хозяйства. Но, похоже, как и в моей истории, тут упускают один важный момент, невнимание к которому может крепко осложнить наши усилия.
– Какой момент? – предсказуемо интересуется Лида.
– Индустриализация может опираться только на процветающее сельское хозяйство. В моей истории об этом вспомнили, но спохватились слишком поздно, и обошлось нам это очень дорого.
– Ты что, – негодует моя собеседница, – наслушался тех, кто призывает помириться с кулаком, а то без этого, дескать, конец рабоче-крестьянскому союзу и полная гибель всего нашего дела?
– Вот уж с этими, – мотаю головой, – мне точно не по пути! Тут дело в другом. – И принимаюсь за разъяснения. Похоже, надо будет обсказать все в деталях, чтобы она меня правильно поняла. – Начну издалека. Нам нужно обеспечить резкий, прямо-таки взрывной рост промышленности, создать с нуля целые отрасли, которых у нас нет. Для этого придется в короткие сроки построить тысячи новых заводов и фабрик. Почему в короткие, понятно?
– Понятно! – бросает Лида. – Империалисты ждать не будут, когда мы встанем на ноги.
– Хорошо. А что нужно для строительства этих тысяч заводов? Во-первых, обученные кадры рабочих и специалистов, способных справиться с новой техникой. Во-вторых, нужно будет закупить за рубежом массу машин и оборудования, потому что пока мы очень многое сами сделать не в состоянии. И в-третьих, на все это надо найти деньги.
– Да это все ясно! – восклицает моя жена. – А крестьяне-то тут при чем?
– Сейчас дойдем и до крестьян, – говорю успокаивающим тоном. – Начнем с первого пункта, с кадров. Их надо обучить, причем желательно заранее. К этому мы уже приступили, и дело лишь за тем, чтобы не останавливаться на полпути и дожать решение вопроса до конца. Дальше же – сплошные проблемы. – И начинаю перечислять: – Проблема первая: где взять рабочих и специалистов для тысяч новых заводов? Демографические коэффициенты…
– Слушай! – прерывает меня жена. – Ты ведь, наверное, все это не мне одной должен будешь объяснить?
– Разумеется.
– Тогда говори проще! Не щеголяй научными терминами – среди наших партийных кадров далеко не все имеют достаточное образование. Как ты их убедишь в своей правоте? – И она с иронией процитировала чеховскую «Свадьбу»: – «Они хочут свою образованность показать и всегда говорят о непонятном».
– Уговорила! Так… – коротко задумываюсь и начинаю заново: – За счет обычного естественного прироста населения мы достаточного числа новых рабочих на тысячи заводов не получим. Остается один главный источник – село. Значит, работников из крестьянских хозяйств забираем, и селу придется обеспечивать город всем необходимым при меньшем числе работников, чем прежде. Справится с этим нынешнее мелкое крестьянское хозяйство? Нет, не справится! Выхода два: либо плодить крупное капиталистическое фермерство, на что мы по понятным причинам не пойдем, либо создавать крупные, обобществленные, высокомеханизированные хозяйства.
– А! – воскликнула Лида. – Так ты считаешь, что, прежде чем развертывать индустриализацию, нужно начать социалистическую переделку села?
– Именно так! – соглашаюсь с ней. – Но на самом деле нагрузка на село будет аховая. Я ведь не договорил еще… – И перехожу к следующему пункту: – Есть и вторая проблема: сейчас село кормит определенное число городских жителей. Если мы строим новые заводы, численность городского населения растет, причем растет за счет села. Что же получается – село должно меньшим числом работников кормить выросшее городское население. И не только кормить. Поставки сырья для легкой промышленности тоже надо будет увеличить. Тут не просто потребуется поднять производительность, а совершить впечатляющий рывок вперед.
Говоря все это, внимательно слежу за реакцией жены. Но она молчит, с напряженным вниманием ожидая, какие еще проблемы вдруг объявятся. Что же, не буду обманывать ее ожидания:
– И третья проблема: на что мы купим машины и оборудование? Той валюты, которую мы получаем от экспорта, и того золота, что мы добываем, явно не хватит на то, чтобы закупить машины и оборудование для массы новых заводов. Что же можно сделать? – И начинаю перечислять: – Первое: увеличить экспорт. А каковы главные статьи нашего экспорта? По порядку значимости: во-первых, разнообразное сельскохозяйственное сырье (зерно идет особой статьей); во-вторых, лес; в-третьих, зерно; в-четвертых, нефть, керосин и бензин. Как видишь, первый и третий пункты опять требуют увеличить производство на селе. Да заготовки леса сейчас во многом опираются на крестьянских лошадок.
Лида только качает головой, по-прежнему не говоря ни слова. Но у меня еще не все:
– Второе, что можно сделать для увеличения закупок машин и оборудования: сократить импорт всего остального. Сейчас мы вынуждены ввозить довольно много сырья для нашей промышленности и некоторое количество потребительских товаров. Значит, надо заменить импортное сырье и импортные потребительские товары отечественными – а это опять добавочная нагрузка на наше сельское хозяйство!
– Черт! – раздается неожиданный резкий вскрик. – Как все это поднять? Мы же не справимся!
– Не поминай черта всуе, дочь моя, – останавливаю ее нарочито назидательным тоном. – А если серьезно, то в моей истории справились. Правда, пришлось пойти на колоссальные жертвы… Вот их и хотелось бы хотя бы отчасти избежать.
– Но как? – Моя жена заметно подавлена.
Надо отвечать конкретно, по существу:
– За ближайшие три-четыре года нужно резко увеличить подготовку кадров для села: механизаторов, агрономов, зоотехников и ветеринаров, организаторов крупного производства. Нужно, кровь из носу, нарастить производство сельскохозяйственной техники. Нужно создать крупные, мощные совхозы и убедить значительную часть крестьян перейти к коллективным формам хозяйствования: создать товарищества по совместной обработке земли, сельхозартели и так далее, потому что без этого механизировать производство не получится. На этой основе нужно поднять объемы производства зерна, мяса, молока, хлопка, льна, шелка, шерсти, кожи, сахарной свеклы, табака… Чтобы заместить импорт, организовать выращивание чая в Грузии и в Краснодарском крае. На Кавказе и в Средней Азии нарастить производство фруктов, в том числе цитрусовых. – Тут я почти задохнулся от торопливого перечисления и взял паузу.
– За три-четыре года? – Недоверие так и сквозит в ее голосе.
– За три-четыре, конечно, все это не поднять. Но нужно успеть сделать как можно больше. Как раз к этому времени на Западе разразится очередной кризис, и они готовы будут продавать нам что угодно и задешево. Проблема в том, что цены на наши экспортные товары тоже упадут, и гораздо сильнее, чем на машины и оборудование. Поэтому надо создать валютные резервы и нарастить производство золота. Любым путем – отдать мелкие бедные месторождения и россыпи на откуп старательским артелям и индивидуальным старателям…
– Эти же все разворуют! – негодующе возразила Лида.
– Все – не разворуют! – не соглашаюсь с ней. – Но воровать, конечно, будут. И чтобы разворовали поменьше, надо поднять государственные закупочные цены на золото, заметно улучшить снабжение старателей и, разумеется, ужесточить контроль. В конце концов, пусть что-то и украдут…
– Как это – пусть?! – взвивается моя собеседница. Да, служба в ЧК прививает определенный угол зрения…
– А вот так – пусть! – настаиваю я. – Лишь бы росла сдача золота государству. Это гораздо важнее возможной утечки части золота на сторону! – А в голове вдруг щелкнуло: алмазы в Якутии, притоки Вилюя… Но кого и как в этом убедить? Ладно, пока в сторону. Но зарубочку на память оставим. – Что-то мы немного отклонились, – ухожу от темы, вызывающей такое раздражение моей любимой. – Почему я считаю важным пробиться с этими предложениями наверх до съезда? Потому что появляются признаки формирования новой оппозиционной фракции в партии. И в моей истории так было, и сейчас наблюдения Лазаря Шацкина на прошедшей партконференции говорят о том же самом. А главным коньком этой оппозиции, похоже, будет тезис о «недооценке кулацкой опасности». Так, вместо того чтобы бодаться с оппозицией по вопросу, кто чего недооценивает, надо ответить крикам о кулацкой опасности конкретным планом кооперирования крестьянства, который выбьет почву из-под ног кулака.
