Константин Радов - Жизнь и деяния графа Александра Читтано, им самим рассказанные
Беда в том, что прочие влиятельные персоны - значительно хуже. Князь Дмитрий - человек чести, хотя и стремится к чуждому идеалу. С Голицыными я могу спорить о государственной пользе, не чувствуя себя шутом. А с другими? Услышав про общее благо от Остермана, сразу насторожусь: какую интригу он затевает? Услышав от Алексея Григорьевича Долгорукова, начну озираться: что он желает украсть под сладкозвучные речи?
Собственное мое влияние совершенно недостаточно, чтобы воздействовать на большую политику. Высокопревосходительный чин имеют у нас около двух десятков человек, превосходительный - примерно полторы сотни. Почти все кормятся от казны (жалованьем или похищением) и от населенных имений. В крупных коммерческих оборотах завязаны единицы. Об участии в нарождающейся заморской торговле у большинства и мысли нет. Все, что они могут - с подрядами ловчить, да оброк из мужиков выколачивать.
В Англии еще при Елизавете рядом с аристократией земли и крови встала аристократия корабельного паруса и денежного мешка; по прошествии веков эти два слоя срослись до неотделимости. Министры и купцы понимают друг друга с полуслова. Здесь, в России, мои попытки привлечь в компаньоны первостепенных сановников имели малый успех. Нашлось несколько покупателей на акции Тайболы, но рангом не выше третьего класса. Опора в правительстве у меня не более надежна, чем у фламандцев. Из Вены пишут: сам принц Евгений склоняет кесаря уступить нажиму морских держав. Можно ли надеяться, что Остерман окажется тверже?
Надо признать откровенно: я бросил вызов заведомо сильнейшему противнику. Вернется 'Менелай' из Кантона - меня начнут давить, умело и жестко. Чтобы уцелеть на первое время, нужны нешаблонные ходы.
Самыми действенными могли бы оказаться интриги, ведомые непосредственно в Лондоне; однако неумолимая судьба нанесла сим планам внезапный удар. Умер мой верный друг и компаньон Джон Кроули. Совсем еще не старый человек, тридцати девяти лет. Против воли, мгновенною искрой проскочила радость: значит, леди Феодосия теперь вдова?! Насколько помню, она шестью или семью годами моложе супруга. Красавица, хозяйка трех крупных заводов и целой флотилии торговых кораблей, названных именами членов семейства... Нет, мне определенно надо в Лондон! Для начала - перезаключить контракты и свести дружбу с братьями сей королевы железа, принявшими управление компанией. Насчет чего-то большего - там посмотрим. Множество неоконченных дел и близкая зима не позволяли отправиться в путь немедленно; однако Тайный Совет легко и без сожаления дал отпуск на весь будущий год.
Что при Меншикове, то и теперь. Не нужен я никому в мирное время! А начало войны новые хозяева страны считают по-старому: с первого выстрела. По природному российскому легкомыслию, заблаговременную подготовку не отвергают в теории, но пренебрегают ею на деле. Этот подход настолько заразителен, что даже немцы на русской службе им прониклись. Тем более, денег ни на что не хватает, и любое предложение, ведущее к экстраординарным расходам, отвергается сразу. Исключая, впрочем, покупку бриллиантов или охотничьих собак для царского обихода.
Никифор Баженин приехал еще до Рождества: как только дорога позволила. Вот с этим юношей было приятно иметь дело. Вежливый без подобострастия, понимающий свою выгоду от компаньонства со мною и готовый договариваться. Он усомнился, конечно, в готовности Адмиралтейств-коллегии строить линейные корабли на приватной верфи, - ну так обещаний на сей счет я ему и не давал. Речь шла о возможности, не больше.
- Ваши суда дешевле петербургских и даже голландских. По доброте изготовления ничьим не уступят. Не хочу сказать, что предел совершенства достигнут, однако два плавания в Китай и десятки - в Медитерранию показали полную их пригодность.
- Спасибо, Ваше Сиятельство.
- Мне-то за что? Своих мастеров благодари. Так вот, первую и последнюю попытку отдать строение военных кораблей на подряд государь Петр Великий сделал еще до твоего рождения; хотя историю с кумпанствами ты, наверно, слышал.
- Как не слышать?! Старики помнят. С Поморья многих в Воронеж забирали.
- Тогда о причинах неудачи умолчу: ты их и сам знаешь. С тех пор уверовали: несть бо спасения, кроме казенных верфей и мастеров-англичан.
- Англичане и впрямь хороши; только мои мало чем уступят. Разве в черчении и расчете - а по готовым лекалам сделают не хуже.
- Дай Бог. Чертежи готовые найдем. Была у меня мысль корабли четвертого класса делать по образу наших соловецких чудотворцев, прибавив сажень или полторы в ширину. Вместо худощавого аскета-отшельника получился бы дюжий детина.
- Под тяжелые пушки прочности не хватит. Шпангоуты надо чаще ставить, палубы усиливать -следом и все остальное потянется.
- Потому и передумал. Легко упустить какую-нибудь мелочь - а искать недостатки будут с пристрастием. Казенные верфи многих кормят: тут маленько цену завысят, там расход материала прибавят, здесь своему человечку поставки отдадут. Когда обнаружится, что такой же корабль можно построить вполовину дешевле...
- Не получится вполовину. Простите, Ваше Сиятельство, что перебил.
- Ничего страшного. Не вполовину, так на треть. Это возможно?
- На треть - пожалуй.
- Уже хорошо. Три корабля вместо двух, при той же прочности... Адмиралы будут в дерьме.
- С вашего позволения, спросить хочу. Каким образом вы заставите Адмиралтейство ассигновать деньги на убийственный для него прожект?
- Никак. Первый корабль на свои построим, никого не спрашивая. И предложим купить. Скажешь, не согласятся? Верно. Только не забывай про Верховный Тайный Совет, который спит и видит, как бы флотские расходы урезать. Я хоть и не член, внести вопрос на обсуждение могу. Теперь, когда Апраксина похоронили, моряков защитить некому. Самое время их атаковать. Если Совет убедится, что твои корабли дешевле и лучше... Сиверс, конечно, кинется на абордаж. При его вспыльчивости, он непременно оскорбит людей, которых трогать не стоит. Очень важно: постройка должна быть безупречной. Иначе в дерьме окажемся мы с тобой. Сухой лес на Вавчуге есть?
- Лежит, по вашему старому заказу рублен.
- Его и возьмем. Спешить не следует: начнем, самое раннее, будущей осенью. До той поры многое надо приготовить...
Состояние своих финансов я никому не раскрывал. Узнав, что у меня денег нет и до осени не будет, умные люди могли бы вычислить, куда они делись. Все дела, требующие больших расходов, откладывались до возвращения 'Менелая'. Исключения удостоились лишь опыты по сверлению пушек, возобновленные в Тайболе. Восемь лет не прошли впустую. За время перерыва мои литейщики в совершенстве освоили способ Джона Томаса. Даже, пожалуй, превзошли начинателя: на заводе Абрахама Дарби лить стопудовые болванки никто не пробовал. Англичанам без нужды - а нам для вальцовки железа необходимо. Тяжелый вал плющильной машины от пушечной заготовки неотличим. Привод тоже изменений не требует. Ставьте сверло, с механизмом подачи, и дело пойдет. Погодите - чуть не забыл сказать спасибо Реомюру! Раньше попытки делались только с бронзой: литой чугун содержит включения, превосходящие твердостью любую сталь. Нагрев отливки до красного каления и медленное, по часам, охлаждение оной, рекомендованные мудрым естествоиспытателем, позволили устранить сей порок.
Взять реванш за былую неудачу представлялось делом чести. Отложив заморский вояж до начала навигации, уехал на Ладогу и сам провел решающие испытания. Соединение английской практики с французской наукой дало блестящий результат. Доселе чугунные пушки считались 'орудиями для бедных': грубыми, тяжелыми, непрочными. Крепостная артиллерия мирилась с их недостатками, но флотская и полевая страдали от вечного соперничества с Монетным двором. Сверленый ствол и ровные, калиброванные ядра позволили настолько уменьшить зазор, что прежняя дальность достигалась на половинном заряде, а меткостью опытовые образцы превзошли всё, что я пробовал раньше. Открылся выбор: оставить старые размерения с повышением боевых качеств, либо существенно облегчить пушки при сохранении оных.
Пришедшее из Москвы известие побудило меня с окончательным решением не торопиться. Подобно корабельному строительству, задуманному в порядке интриги против адмирала Сиверса, артиллерийские изыскания имели побочной целью подрыв влияния враждебной и неприятной мне персоны: генерал-фельдцейхмейстера Гинтера. Но в феврале месяце он освободил мир от своего присутствия. По общему мнению, на вакантное место могли претендовать Читтанов или Миних. Соблазн, конечно, большой. Вернуться в военное ведомство, заняв одну из важнейших позиций; получить широкие возможности для воплощения своих инвенций; возродить и преумножить наследие Брюса. Только вот... Принять сию должность и уплыть в Лондон - невозможно. Впрягаться надо сразу. Целый день я мучился, раздираемый противоречивыми стремлениями. И ночью спал очень плохо. Наутро велел заложить коней в легкую кибитку и помчался в недалекий Петербург. После отъезда Сапеги, Миних там был генерал-губернатором.
