Станислав Сергеев - Пепел войны
Гейдрих с интересом подался вперед.
- Какое же?
Канарис так же спокойно и монотонно продолжил. Его монолог был похож больше на лекцию преподавателя нерадивому студенту.
- Переправить плененного русского генерал-лейтенанта Карбышева. Все это время мои сотрудники неоднократно допрашивали его, пытаясь выяснить причины такого интереса со стороны пришельцев, но видимо это как-то связанно с будущей деятельностью генерала.
Гейдрих задумался, переваривая полученную информацию.
- Вы думаете, Германия проиграет в этой войне?
- Слишком много за это говорит. Но я пока не принял это на веру и жду все-таки результатов переговоров. Хотя при зрелом размышлении переговоры будут, но после того как сорвется наступление на Москву.
Взгляд его собеседника стал пронзительным и злым. Губы сжались и руки напряглись, как перед ударом.
- Вам не кажется, что вы ведете предательские разговоры? С огнем играете адмирал.
- Нет, Рейнхард, это просто жизненный опыт. Им сейчас, когда Вермахт наступает, нет пока смысла с нами разговаривать. Переговоры будут потом после нашего крупного поражения.
Канарис прекрасно видел, что Гейдрих не просто разозлен, он взбешен и готов к немедленным действиям, поэтому решил подсластить горькую правду, которую он только что вывалил на своего противника.
- Хотя есть пара моментов, которые наводят на размышление и заставляют считать, что у нас есть шанс.
Гейдрих скептически скривил губы и с легким пренебрежением уставился на собеседника. Канарис сумел выдержать театральную паузу, прекрасно понимая, что первая опасность пройдена и сейчас уже начался торг, точнее переговоры о том, как он впоследствии будет работать под своим бывшим подчиненным.
- По показаниям свидетелей, пришельцы имеют нездоровый цвет лица, бледны и измождены, что говорит о возможном перенесенном голоде и лишениях, вся необычная боевая техника, выглядит не новой, со следами многочисленных ремонтов…
Полученной информации было слишком много и ее нужно обязательно осмыслить, переварить и разложить по полочкам, но разговор нельзя завершать на такой ноте, еще предстояла вербовка адмирала, хотя в данной ситуации, в свете вновь открывшихся обстоятельств, он решил не спешить с выводами. А Канарис, видя такое состояние оппонента, решил додавить.
- Скорее всего, в будущем идет война, о чем говорит столь хорошая подготовка пришельцев, но война проигрывается, что подтверждает и изнуренный вид солдат и видавшая виды техника. Видимо русские решили скорректировать прошлое, скорее всего истоки поражения в будущем лежат в нынешних событиях. Анализ ситуации дает нам определенные надежды, поэтому прежде чем начнутся переговоры, нужно собрать максимальное количество информации.
Гейдрих дослушал его, глубоко вздохнул, сложив руки на груди, и снова откинулся на спинку сиденья автомобиля. Он недооценил Абвер. Столь глубокий анализ и проработка ситуации заслуживали всяческих похвал. Даже если часть нарытой Канарисом информации окажется правдой, то это может вылиться в большие потрясения для Германии и решение нужно принимать именно сейчас. Тем более разные источники и в партийном аппарате и в Вермахте и в его ведомстве докладывают о деятельности Бормана, который пользуясь своим приближенным положением к Фюреру, формирует свою собственную сеть осведомителей. Несколько раз уже пресекались попытки вербовки информаторов в центральном аппарате СД. Кто и зачем это делает, удалось быстро установить, но вот предпринять какие-либо ответные меры Гимлер пока не в состоянии, не смотря на топорность и непрофессиональность работы людей Бормана. По некоторым косвенным данным там тоже заинтересовались обстоятельствами «Могилевского дела», хотя особой опасности с той стороны пока ожидать не стоит, но Гейдрих не удивился бы возникновению какой-нибудь вневедомтственной комиссии под патронатом Бормана, которая начнет совать свой нос в его дела. Канарис, можно сказать уже у него под контролем: с такими документами, которые были изъяты из его личного тайника, он уже никуда не денется, особенно это касается покушения на Фюрера.
Все это время Канарис внимательно на него смотрел, пытаясь по изменению выражения лица, положению рук, пытаясь разгадать мысли Гейдриха. Тот еще некоторое время просидел, молча, потом приняв решение начал задавать вопросы.
- Хорошо. Что там с информацией по покушению на Фюрера?
Адмирал ждал этого вопроса и боялся его, прекрасно понимая, что Гейдрих, как цепной пес может вцепиться в горло, чуть ли не в прямом смысле слова и будет драть до смерти, поэтому постарался максимально спокойно, так чтоб не вызвать сомнений в откровенности, ответил.
- У меня нет информации. Это как раз и было одной из причин, почему было произведено внедрение моего человека.
- Ну, будем считать, что я вам пока поверил, кто еще в курсе обо всей этой истории с пришельцами?
- Майор Дитрих Мартелл, мой личный порученец.
- Знаю его. Мы его уже контролируем. Значит так, в его группу введете двоих моих людей и больше никакой самодеятельности. Сами видите, что на кону судьба Рейха. В следующий раз пощады не будет.
После чего, кивнув головой, Гейдрих вылез из машины, отдал несколько коротких команд и эсесовцы, окружившие конвой адмирала Канариса практически бесшумно растворились в лесу, а танк перегораживающий дорогу, взревев двигателем освободил дорогу, пропуская колонну, которую буквально полчаса назад блокировал и был готов уничтожить.
Глава 26
Снова я в стенах своего бункера. Затхлый воздух, в котором давно уже перемешались запахи кухни, плесени, слежавшейся одежды и канализации, раздражали все больше и больше после каждого возвращения из прошлого. Коридоры наполнены криками, гомоном, топотом ног. Госпиталь переполнен раненными и девушки буквально валятся с ног, пытаясь оказать первую помощь. Все танки после ночного боя в 41-м году требуют обязательного ремонта, не говоря о вышедшем из строя бронетранспортере, дымящийся остов которого затаскивали в портал в последнюю очередь. Боевое столкновение с немцами, не смотря на серьезные потери, произвело неизгладимое впечатление на личный состав нашего отряда. Как ни странно, никто не остался равнодушным, тем более общая и полная победа всегда благоприятно действовала на бойцов, особенно когда не было сомнений в выборе противника.
Благодаря тому, что бункер «внутряков» в Симферополе уже был под нашим контролем и обладал весьма впечатляющим гаражом, в котором уже была оборудована мастерская еще с довоенных времен, при определенном желании позволяющая производить ремонт бронетанковой техники. БТР и один из Т-64, получивший во время боя несколько попаданий из немецких противотанковых пушек, отогнали сразу туда. «Булат» и БТР оставили для охраны бункера с установками перемещения во времени, и остальную технику для проведения профилактических работ отправили в Перевальное, куда хозяйственный Петрович успел натаскать кучу битой техники, используя ее в качестве источника запасных частей.
Вал накопившихся дел и вопросов, требующих немедленного разрешения навалился с новой силой. Увеличившаяся численность нашего отряда требовала разработки новой системы безопасности с учетом непозволительно большого количества народа посвященного в тайну путешествий во времени. Простая и регулярная проверка на детекторе лжи уже не могла однозначно решить эту проблему, поэтому создание некоего подобия службы безопасности становилось насущной проблемой. На данный момент управление установкой прочно находилось у меня в руках, но разработка более совершенной и защищенной от внешних и внутренних угроз системы доступа становилась весьма актуальной. На данный момент путешествия во времени являлись огромным богатством, которое может принести и много пользы, но при неправильном использовании и вреда, человек или группа людей имеющих контроль над установкой в состоянии изменить ход истории и спасти мир от той участи, которая ему уготована. Появление в поле зрения университетских преподавателей, резко расширяет наши возможности, позволяя в перспективе усовершенствовать саму установку, возможно получится добиться прорыва в другие регионы или другое время, где не будет необходимости постоянно воевать и терять своих людей. Все эти вопросы требовали тщательной проработки, обязательного оперативного прикрытия и обеспечения материальными ресурсами и главное временем, которого катастрофически не хватает. Все это я вывалил на малом совете, где присутствовали самые доверенные, в которых я был уверено на сто процентов.
Одна из основных проблем состояла в Олеге Дегтяреве, точнее в его семье, которую нужно было в срочном порядке вывозить в Крым. Но тут существовало множество трудностей, одна из которых состояла в явно враждебной политике украинского руководства, следующий шаг, в виде натравливании на нас диверсионных групп или какой-нибудь ударной группы, был вполне ожидаем. Любые попытки Дегтярева связаться со своим руководством, используя имеющуюся в его наличии аппаратуры шифрованной связи, пресекались с той стороны, что вызывало озабоченность и неприятные предчувствия. Такая же самая ситуация была и у «внутряков», которые оказались тоже отключены от общих систем связи и оповещения. По сути дела это можно было расценивать как превентивное объявление войны, в которой у нас было очень мало шансов. Видимо мои шуточки на счет стратегической авиации, которая в состоянии решать определенные задачи в регионе, были услышаны и оценены, что повлекло за собой определенные шаги.
