Алексей Карасов - Разгильдяй
Флот необходимо пополнить новыми крейсерами и эскадренными миноносцами. Государь не намерен прекращать запланированное строительство кораблей.
Я всё думаю, к чему он клонит? Оказывается вот к чему. Он отказывается выделять кредиты на мои начинания.
Я начал скулить по поводу того, что всё пойдёт прахом и вместо того, чтобы получить современное вооружение Российская армия останется у разбитого корыта. Однако, возражения прозвучали для премьера не слишком убедительно и он объявил ещё одно.
Для модернизации старых и строительства новых кораблей требуется броня повышенного качества. Правительство намерено покупать бронелист по фиксированным ценам.
Я как рыба только вытащенная на воздух, схватился за сердце и сделал вид, что перехватило дыхание.
А кредиты, просипел я как бы через силу? На броню для кораблей будут выделены кредиты?
Похоже на Столыпина моё цирковое искусство не оказало впечатления. Кредиты будут предоставляться только тем, кто модернизирует старые и строит новые корабли.
Я завопил, зарезали, твою мать, без ножа зарезали!
Столыпин поинтересовался: чью мать?
Я рванул верхнюю пуговицу рубашки и сделал вид, что сейчас окочурюсь. Столыпин брезгливо попросил секретаря принести воды. Я хлебнул и закашлялся. Затем пришёл в себя и спросил, на каких условиях казна согласна предоставить кредит? Оказывается ни на каких. Кредиты только тем, кто строит и модернизирует.
Спросил, нельзя ли поучаствовать в строительстве и модернизации?
Похоже в роду у Столыпина имелись евреи, я заметил промелькнувшую на лице ухмылку. Твою мать! Выходит этот цирк устроен для того, чтобы заставить меня принять участие в попытках усовершенствовать хлам, который не потонул потому, что стоит у стенки. Вместо того, чтобы уговаривать, он будет слушать мои уговоры. Ну, прохиндей. Хрен Вам, а не фиксированные цены.
Разгадав манёвры, успокоился и сказал, что по моим сведениям, во время пребывания премьера в Киеве на него будет совершено покушение. Покушение организовано на спектакле в оперном театре. Фамилия киллера похожа на Богров или подобно этой. Финансируют покушение англичане, посредством банкиров, изображающих социалистов.
Столыпин слегка опешил от резкой перемены темы разговора, а затем объявил, что ценит беспокойство о его безопасности, но полагает необходимым не смешивать божий дар с яичницей. Не поверил, подумал я.
Что же, вернёмся к нашим кораблям. Столыпин показал письмо, в котором говорится, что на Балтийской верфи стоит четыре скелета броненосных крейсеров, «прекращённых строительством, в связи с изменившейся концепцией применения крейсеров в бою». Я спросил, что означает столь задумчивая фраза? Столыпин ответил, что не совсем в курсе, но если я возьмусь за переделки, то кредиты обеспечит. Предупредил, что только благодаря хорошим личным отношениям отдаёт в моё распоряжение замечательную верфь.
Я понял, что Николай надавил на премьера и он вынужден принимать меры. Как при советской власти руки выкручивают.
Действительность верфи оказалась не столь плачевной как я думал у премьера. Походил по стапелям, поговорил со старшим судостроителем Копыловым Михаилом Степановичем. Встретился с проектировщиками. Они рассказали, что для сокращения стоимости постройки крейсеров, мы обязаны использовать дельные вещи, турбины и артиллерийские башни от отменённых к строительству дредноутов. Замечательная экономия средств привела к тому, что на четырёх верфях стоит девять недостроенных крейсеров потому, что артиллерийские башни и турбины не вписываются в корпус крейсера. Турбины и дельные вещи имеются в наличии, а артиллерийские башни только начали изготавливать.
Спросил про рабочих. Оказывается имеются, но все заняты бестолковыми делами. Предложил прекратить бестолковые дела и приступить к расчистке стапеля, наиболее готового крейсера от мусора. Затем приступить к очистке от мусора остальной части верфи. Убрать грязь, проложить дорожки, посеять траву и посадить цветы.
Поговорил с проектировщиками. Они пытаются переделать существующие конструкции турбин к узкому корпусу крейсера. Спросил, а какая должна быть ширина крейсера, чтобы вписать турбины? Существующая ширина крейсера около шестнадцати с половиной метров, а необходимо на метр больше. Спросил присутствующего при беседе Копылова, а можно сделать крейсер шире на один метр? Он почесал маковку и сказал, что они об этом думали. Надо корпус делать шире, только в верхней части, а внизу можно сохранить прежнюю ширину. Ещё поговорили.
Спросил, а как с противоминной защитой? Они не поняли. Объяснил, если крейсер подорвётся на мине, то взрывная волна и вода не должны достичь погребов и машинных отделений. Оказывается по этому поводу не думали. Попросил подумать. Завтра, в десять часов утра надо дать ответ. Как изменятся габариты корпуса, если использовать турбины и механизмы от недостроенных линкоров без переделок и с наличием противоминной защиты?
На следующий день было найдено решение. Ширина крейсера увеличилась на три метра, а осадка до семи метров.
Задал вопрос:
— Если увеличить ширину с девятнадцати с половиной метров до двадцати, тогда как?
Народ удивился: зачем? Я ответил, что так хочу. Оказывается можно сделать и двадцать метров, даже работать будет удобнее. Верфь приспосабливали к постройке широких линкоров, а узкие крейсера неудобно располагать. А двадцать метров самый раз. Конечно, было бы лучше не двадцать, а двадцать один, но и двадцать сойдёт.
Я подумал, что издеваются. Пригляделся, говорят на полном серьёзе. Тогда успокоил их, сказав, что остановимся на двадцати метрах. Планируется ли двойное дно? Нет? Тогда с двойным дном сколько? Оказывается с двойным дном осадка увеличивается до семи и двух десятых метра.
Если башни устанавливать линейно возвышенно, то какова будет длина корпуса? Длину можно почти не изменять, оставить сто сорок метров. Попросил изобразить на бумаге эскиз. Показалось, что передняя башня расположена близковато к носу. Предложил увеличить длину корпуса до полутора сотен метров. Покумекали. Остановились на габаритах полторы сотни на двадцать и на семь и две десятых.
Прибежал Копылов. Я показал эскиз и спросил, всё ли понятно?
Конечно он завозникал. Дескать это отступление от проекта. Я спросил, а принципиально возможна подобная переделка? Ответил утвердительно. Тогда вперёд. Что вперёд, не понял он? Приступайте к переделкам. А проект? А смета? А…
Я сказал, что всё остальное потом. А сейчас приступайте.
Копылов снова заныл, ещё от грязи не очистили.
— Как, Вашу мать! Почему не очистили, я же вчера приказал! Как с другими корпусами? Какой корпус выбрали для переделок?
— Второй.
— Всех, кроме инвалидов на второй. Если понадобится перебросим с других верфей.
На стапеле засуетились. Оказалось, что все не помещаются на стапеле. Приказал собирать готовые блоки и только монтажников блоков пускать на стапель. Началась форменная бестолковщина. Впрочем бестолковщины хватало и без этого. Но, когда собрали первые блоки, оказалось, что бестолковщины стало меньше. Строили крейсер и учились строительству одновременно.
Заявились проектировщики и говорят, что нет чертежей башен главного калибра.
— Вон стоит у стенки броненосец. Там восемь башен с пушками в шесть дюймов. Вам, что мало?
— Там другие башни.
— Будем брать их. Новые неизвестно, когда поставят.
Поехал договариваться с начальником Балтфлота, адмиралом Эссеном Владимиром Петровичем, о демонтаже четырёх шестидюймовых башен со стоящего в резерве броненосца, который из за недостатка средств, почти не выходит в море.
Встретились в ресторане. Выпили и закусили. Вспомнили приключения с волками. Даже заспорили, кто больше убил волков. Изложил просьбу и сказал, что лучше, если под его командованием будет новый крейсер, правда со старой артиллерией и броненосец, чем просто броненосец. Он согласился с моей мыслью, что быстроходного крейсера у него нет, но такой вопрос следует решать наверху.
Пока они решат война начнётся и даже закончится, неужели ничего нельзя сообразить?
Почему, можно, ответил адмирал. Для этого нужно составить бумагу, что в связи с изношенностью корпуса броненосца необходимо демонтировать четыре башни в оконечностях и ждать, когда все подпишут, а до этого в море не выходить.
— Так в чём же дело, вперёд и с песнями?
— С песнями не получится. Без песен не дадут кран и средств для демонтажа.
— Так у нас имеется и кран, и люди, и средства. Нет только башен, которые будут не раньше, чем через год. На подходе ещё несколько крейсеров, где брать башни ума не приложу?
— Больше четырёх не дам.
— А в обмен на такой же крейсер?
Адмирал заоблизывался:
