Изначальные (СИ) - Малеёнок Светлана
- Нет. О чем ты?
- Наша раса никогда не имела растительности на теле. Но все мы почему-то считаем волосы на голове, а особенно такие длинные, как у тебя, очень привлекательными! Всё время хочется их трогать и гладить, — говоря это, Дориан медленно пропускал между своими пальцами черные как смоль волосы девушки. — Они у тебя струятся, словно вода, — в его охрипшем и слегка дрожащем голосе Агайя слышала гораздо больше, чем говорили слова.
- Ты позвал меня на разговор! - Легкие касания больших, но нежных ладоней Дориана сбивали с мысли, и девушка из последних сил держала себя в руках, чтобы не прижаться к мощной широкой груди мужчины-великана.
- Да, прости, совсем забыл! Когда ты рядом, я забываю обо всем! И у меня путаются мысли, вот как сейчас! — Дориан легонько сверху вниз провел по щеке девушки костяшками пальцев, а затем большим пальцем обвел контур ее губ.
Агайя судорожно вздохнула, переводя свой взгляд на его полные, красиво очерченные губы. Некоторое время, под сенью молодой листвы, было слышно лишь их тяжелое дыхание, а взгляды, голубой и синий, долгие мгновения боролись между собой, буквально поедая друг друга.
- Так что ты хотел сказать? - Еле уловимый шепот девушки заставил взгляд Дориана снова посмотреть на ее губы. Это просто наваждение какое-то! Глядя на Агайю, он совершенно терял связь с реальностью. Мужчина, скрипнув зубами, отвернулся, с его губ сорвался нервный смешок. - Не обижайся, но я не могу спокойно на тебя смотреть! Дориан стиснул зубы, закрыл глаза и снова заговорил:
- Агайя, я хотел сказать, - голубые, отливающие сталью глаза распахнулись и серьезно посмотрели в глаза девушки. Я хотел сказать, что люблю тебя! Давно люблю! Наверное, с первой нашей встречи. Девушка еле слышно охнула. Ее дыхание участилось, и, смутившись, она закрыла лицо руками. Взгляд Дориана потемнел. - Агайя, я не понимаю! Ты не хочешь на меня смотреть? Я тебе неприятен?
Девушка молчала, лишь тяжелое дыхание, выдавало ее сильное волнение.
Из груди Дориана, вырвался полурык, полустон.
- Прости, если напугал тебя этим признанием! Просто мне почему-то показалось, что я могу надеяться на взаимность. Но ошибся. Ты меня не бойся, Агайя, я не буду тебя преследовать, я даже в ваше селение больше не приду! В каждом слове мужчины слышалось столько муки, что Агайя не выдержала и судорожно всхлипнула. Дориан вздрогнул. — Все, не беспокойся, я ухожу!
— Нет! — резкий крик девушки резанул по ушам. — Нет! — повторила она тихо, отнимая руки от лица. — Не уходи! Не бросай меня! Ты мне нужен! Я не смогу без тебя!
Дориан напряженно смотрел на взволнованное лицо любимой и не верил, что на самом деле слышит все это, что это не очередной его яркий сон. Агайя замолчала и, тяжело дыша, подняла на него свой взгляд. Но тут же снова потупилась и порывисто прильнула к его груди.
Оба сердца Дориана пропустили удар. Он медленно, словно боясь вспугнуть, обнял девушку и судорожно прижал к себе. Агайя испуганно охнула, оказавшись в железном кольце сильных рук.
— Прости, маленькая моя, не рассчитал! — его голос дрожал от нежности, а ладони осторожно гладили хрупкую спину хрупкой землянки, не решаясь на большее. — Агайя, можно тебя спросить? — голос мужчины прерывался от волнения, ведь ответ на этот вопрос сделает его или самым счастливым, или… об этом варианте он не хотел даже думать.
— Конечно, спрашивай! — чуть охрипший голос черноволосой красотки вызвал вдоль позвоночника целый табун мурашек.
— Скажи. Ты. Ты смогла бы полюбить меня? — Дориан замер, словно статуя. И ему показалось, что даже его сердца на время остановились, боясь спугнуть настолько необходимый ему ответ.
Прошло томительно долгое мгновение, и девушка, плотнее прижавшись к его груди, тихо выдохнула:
— Да. Я уже. Я люблю тебя, Дориан! Кажется, с самой первой встречи.
Все существо мужчины словно пронзило сладостным разрядом, который скрутился в тугой узел внизу живота. Дориан снова стиснул девушку в объятиях, но уже гораздо осторожней. Его левая рука скользнула ей на затылок, фиксируя его, а губы наконец накрыли ее губы, такие желанные, нежные и сладкие.
Агайя всхлипнула и подалась навстречу мужчине, словно стараясь слиться с ним в одно целое, их поцелуй все длился и длился, а правая рука Дориана бесстыдно скользила по телу любимой девушки, заставляя ее сладко стонать и прижиматься к нему все сильнее.
Дориан еле оторвался на миг от любимых губ и, тяжело дыша, спросил:
— Агайя, ты станешь моей женой?
— Женой? — в потемневших от страсти глазах любимой Дориан успел увидеть отблеск паники, но разобраться, в чем причина, ему не позволили.
— Дориан! Агайя! — совсем близкий окрик отца девушки заставил их разомкнуть объятия, спешно приводя одежду в порядок. Не глядя друг на друга, в смятенных чувствах, они, озираясь, выбрались из своего убежища, но Шестиног уже ушел.
— Отец зовет, нужно идти, — дрожащим голосом, словно оправдывая свой побег, прошептала девушка.
— Да, конечно иди! — на сердце бывшего командора будто камень упал, но он решил не терять надежду. Самое главное, то, что она его любит! А со всем остальным он непременно разберется!
Глава 52. Ассимиляция. Откровение.
О-о-о! Разве такое может быть? – Шестиног восторженно осматривал внутреннюю планировку дома в дереве. Он уже с месяц напрашивался на эту экскурсию, но Дориан утверждал, что с его габаритами он не пройдет в дверь молодого дома. Поэтому пришлось ждать, когда максимально вырастет самое большое дерево.
- Ну, так как, теперь веришь, что мы живые дома выращиваем? – усмехнулся Дориан. – Не нужно деревья рубить и дома строить. Нашел подходящее место, бросил нужную семечку – и жди!
- Ох! Да и ждать-то совсем недолго! У нас овощи дольше вызревают, чем у вас такое огромное дерево растет! Ну как есть, чудеса! – не переставал качать головой Шестиног, ощупывая древесные перегородки между тремя комнатами, удобные ниши для размещения в них вещей да заглядывая в альковы внутри ствола, предназначенные для сна. – А как же мебель? – оглядел он пустующие помещения.
- Мебель мы сами делаем. Нет смысла выращивать столы и стулья из дерева, ведь тогда они будут являться частью дома, и их не сдвинешь с места, и не переставишь на другое — неудобно! — пояснил Дориан.
— А куда ходить, если надобность приключится? — хитро взглянул на Дориана отец Агайи.
— Да вот, смотри! — мужчина распахнул незаметную дверь, за которой оказалось небольшое помещение с дыркой в полу. — Это только черновой дом, вот через недельку посмотришь, что здесь будет, так не узнаешь! Кстати, рядом помещение, где можно купаться, там вода льется с потолка.
— Хорош дом! Ничего не скажешь! — качал головой Шестиног, осторожно протискиваясь через узкую для него дверь наружу. — Только темновато, окон не хватает.
— Окна сделаем, где хозяева скажут, дерево не пострадает. Эта технология у нас давно отлажена.
Шестиног уселся прямо на землю и привалился к стволу дома-дерева. Над головой широко раскинулась его густая крона, защищая от палящих лучей полуденного солнца.
— Под деревом даже ливень не страшен! Обычно под кроной домового дерева устанавливают на лето столы и лавки для отдыха на свежем воздухе и размещают спортивные игрушки для детей, — добавил Дориан, любовно поглаживая дерево по гладкой, словно отполированной, светло-серой коре.
